Контракт на Землю - Галина Сергеевна Горшкова

Земле. Базу наблюдения на Луне закрывают, курьеров и учёных своих максимально отозвали, и даже сейчас, когда появился луч надежды — отыскать спрятанные материалы Вен Ку Доу, материалы, способные что-то изменить в существующем положении вещей, даже теперь руководство госпожи Руц отчего-то не спешило давать добро на возвращение на Землю.

Спасательный корабль лучитов по-прежнему держал свой курс на Виду, пленники всё также были заперты в каюте «без окон и дверей», а наручные часы Андрея неумолимо отсчитывали бег времени и приближали ту минуту, когда земляне впервые ступят на чужую обитаемую планету. Ступят и, возможно, в последний раз посмотрят друг на друга перед расставанием.

— Я не хочу, чтобы нас всех разделили! — в полной тишине сказала Настя, мысли которой также, очевидно, вертелись вокруг обещания Майи переправить девушку в Круг, как просил об этом погибший дипломат. — Они не могут поступить с нами так жестоко! Мы и без того, по их милости, вынуждены были покинуть свою Родину навсегда, а теперь они хотят, чтобы мы потеряли и друг друга! Не знаю, как вы оба, а я точно сойду с ума, если останусь, окружённая одними лишь инопланетянами.

— Ты всё ещё их так сильно боишься? — с некоторыми нотами сочувствия спросил её Андрей.

И девушка, не имея желания лгать или ненужным образом строить из себя героиню, призналась, как есть:

— Да. Всё ещё. Особенно этих маленьких и сероголовых, которые лучиты. Мне страшно глядеть в их огромные глаза. У меня мороз проходит по коже, если лучиты идут в мою сторону или смотрят в моём направлении. И я ничего не могу с этим поделать. Это, конечно, очень глупо, но я до сих пор надеюсь, что вдруг разомкну свои веки — и мы с Ваней снова окажемся на даче у его родителей, в обществе Николая и моих одногруппников, а всё с нами приключившееся рассеется, как дурной сон. Сон из категории тех, которые никогда не сбываются, потому что являются лишь абракадаброй.

Иван, уже открывший было рот, чтобы произнести какие-то слова утешения, услышав имя своего брата, угрюмо и болезненно замолчал. Сердце Насти рвалось домой: к родным и близким, к её университетским подругам и, судя по всему, и к новому молодому человеку также. А Ваня… Да, юноша также был напуган и огорчён всем произошедшим, но он вовсе не спешил вернуться на дачу своих родителей в тот момент, из которого их так варварски выдернул Вен Ку Доу. Пожелать Анастасии немедленно очутиться в объятиях Николая — он не мог, даже если бы какой-нибудь незримый волшебник пообещал им за это возвращение домой и целостность всей их планеты. Разрушительная ржавчина по имени Ревность терзала душу Ивана. А внутри него в отчаянной схватке сражались чувства дружбы и уважения к брату с любовью и страстью к Анастасии, готовность пожертвовать ради благополучия девушки всем на свете, включая собственное счастье, и в то же время — непримиримость с тем, что Настя может оказаться в объятиях такого человека, как его брат. Человека, который её нисколько не любит и лишь разобьёт её сердце, как неоднократно случалось с другими девушками, имевшими неосторожность попасться на пленительные чары Николая.

Андрей, уловив признаки этой борьбы в Иване, поняв истинную причину столь затянувшейся паузы, негромко вздохнул и пожал плечами:

— Я и рад бы, Настя, сказать нам всем что-нибудь ободряющее. Но, если честно, пока не придумал, что именно. Быть может, нам троим, на самом деле, лучше всего было бы лишиться рассудка и не понимать, что происходит с нами здесь, и что в относительно близкое время будет происходить с нашими соотечественниками дома? Нельдиане, как я погляжу, вовсе не торопятся отправляться на поиски затерянных материалов Вен Ку Доу, а лучиты не спешат спасать нашу планету. А может, их военные полетят на Землю без нас? Теперь, когда мы слишком много знаем о них самих и об условиях Контракта, со стороны инопланетян было бы неосмотрительностью возвращать нас домой. Будь я на месте Майи, я бы поступил с нами так, как она нам пообещала: разделил бы пленников и распихал по каким-нибудь отшибам. Эх, — майор повторно вздохнул. — Ладно, друзья мои — соотечественники. Деревья умирают стоя. Будем мужественны. И если не доведётся нам уже больше видеться, то прямо здесь и сейчас хочу попросить у вас прощения за все свои слова и поступки, которыми случайно или намеренно мог вас обидеть. Простите мне мой скверный характер и не судите строго.

Настя тяжело сглотнула и тоже выдавила из себя:

— И меня простите за всё. В первую очередь за то, что втянула вас в это.

Девушка опустила глаза в пол. В них стояли невыплаканные слёзы. А между тем щёки её пылали от стыда. Ведь существовало не только то, за что ей «в первую очередь» хотелось попросить прощения, но и иные обстоятельства. Настя очень хотела посмотреть на Ивана и прямо признаться ему в обмане его брата, но робость и стыд вновь помешали девушке. Да и какое значение имело бы сейчас её признание? Николай далеко, и вряд ли она когда-нибудь его ещё увидит.

Иван тоже вздохнул. Во всём произошедшем его вины усматривалось ничуть не меньше, чем вины Анастасии. Ведь именно он предложил девушке перетащить тело мёртвого пришельца в ближайший перелесок. Сейчас же, подвергаясь общему порыву прощения, он лишь согласно кивнул Насте головой, мысленно обещая простить ей все её прегрешения, если таковые у неё есть, и при этом сам чистосердечно воскликнул:

— И на меня не держите зла и обид, прошу вас, если нам суждено расстаться! Хотя… Я надеюсь, что те слова относительно нашей дальнейшей судьбы госпожа Руц сказала не серьёзно, а лишь потому, что Вы, Андрей, её намеренно разозлили. Я надеюсь, что она не думает так, как говорит, или вовсе забыла о своём обещании нас разлучить…

***

Однако предположения Ивана не соответствовали действительности.

Госпожа Майя Руц вовсе не придумывала дальнейший путь землян и уж, тем более, не забыла о своих пленниках во время полёта. Но инспектор шестой Ладьи и её непосредственный начальник всё ещё не выразил своего мнения относительно новой поездки на Землю. А раз не было конкретной информации, то нечего было и тревожить задержанных лишний раз.

Само общение с пленными для женщины всякий раз являлось трудным и вызывающим много вопросов. Чем в который раз выслушивать едкие и непонятные замечания Андрея, Майя предпочла потратить время полёта на освоение электронной программы с Вукламма о культуре Земли и современном русском