(Не)учебный роман - Юлия Бонд

за границу. Сейчас мой юрист оформляет покупку квартиры в Минске. Поживешь там, пока всё не уладится.

— Я поеду туда одна? — Он и бровью не повёл, отвечая "Да" и тогда меня волной накрыло. На колени опустилась, зарываясь лицом в ладонях.

— Почему ты мне не веришь? — Шептала дрожащим голосом.

— Я хочу верить, но не получается, понимаешь? Не получается стереть из памяти тот эпизод, который видел собственными глазами, — Тим опустился рядом со мной на колени, а затем обнял, прижимая к своей груди. — Леся, я всё понимаю. Понимаю, что насильно мил не будешь. Ты была права, когда говорила, что устроишь мне фантастический брак. Так всё и получилось. Для меня это был самый лучший период в жизни. Но как бы я не старался, ты не изменила ко мне своего отношения.

Тимур говорил о нас в странном прошедшим времени, а я всё отказывалась верить в происходящее. До последнего надеялась, что он передумает или поставит какое-нибудь условие, но останется моим мужем.

Я не хотела расставаться.

— Куда братец твой делся? — Спросил Тим, будто накануне мы обсуждали погоду, настолько будничной звучала интонация в его голосе.

— Он поехал в город, чтобы купить ужин, — я поднялась с колен, а затем подошла к круглому столику и взяла пачку сигарет, которые случайно забыл Ванька.

Молча вышла на балкон и затянулась сигаретой. С неба срывались белые хлопья снега, ветер трепал подол моего халата, а я просто курила в тишине, прокручивая свою жизнь, как кинопленку. Не обернулась, когда за спиной отворилась дверь. В его сторону даже не посмотрела, предлагая пачку сигарет. Мы снова курили в абсолютном молчании, как когда-то. По щеке скатилась одинокая слеза. Смахнув её ладонью, шмыгнула носом.

Я влюбилась в собственного мужа, когда ничего уже не изменить.

— Идём в номер, замёрзнешь, — голос его раздался, такой родной и такой далёкий одновременно. Я даже отвечать не стала, лишь отрицательно головой кивнула и сразу закурила вторую сигарету.

— Лесь, хватит, — нагло отобрал сигарету, затушил в пепельнице, а затем крепко за руку схватил, заставляя идти за собой.

И я пошла, не сопротивляясь. Я больше никогда и ни за что не стала бы оказывать сопротивление, если бы только дал шанс.

В скором времени вернулся Ванька, держа в руках бумажные пакеты. Я безучастно сидела на небольшом диване, пока мужчины накрывали стол. Братец о чем-то громко возмущался, Тимур его молча слушал, а я бездумно смотрела перед собой.

— Идём ужинать, — не заметила, когда подошёл Тим и сел рядом со мной на диван. Взял мою руку в свою и поднес к губам, обжигая кожу горячим дыханием, а затем принялся греть между ладоней мои холодные пальцы. — Замёрзла?

— Нет, — и я действительно не соврала. Не было холодно. Нисколечко. Возможно, всему виной оказалась пустота, которая начала растить в сердце свои извилистые тропы.

К столу все-таки пришлось подойти. Тимур усадил меня на стул рядом с собой и принялся кормить как ребёнка. Накалывал на вилку мясо и овощи, предлагая съесть. Я пыталась, видит бог, пыталась смириться с новой участью и не роптать на судьбу. Но мысли, эти проклятые черви, сожрали всю душу изнутри.

Братец открыл бутылку бренди и разлил по трём бокалам янтарную жидкость. Сделала несколько глотков, даже не скривившись. Горько стало, прямо как в день нашей свадьбы. Только сейчас горечь была совсем другой природы. Весь этот ужин, этот номер, мужчина, на пальце которого красовалась такая же платина, как у меня, — всё было в последний раз.

— Лесь, идём. Я тебя спать уложу, — обратился Тимур, стараясь не смотреть в мою сторону.

Я молча поднялась со стула и позволила ему сопроводить меня в спальню. Тим расстелил покрывало на кровати, взбил руками подушку, приглашая лечь. И я легла, кутаясь под тёплым одеялом. Веки свинцом налились, а в мышцах отозвалась боль. Устала, чертовски устала.

— Не уходи, посиди со мной чуть-чуть, — Тимур согласился остаться. Я придвинулась к нему, ложа голову на мужские колени. Тим гладил мою макушку, перебирая между пальцев пряди волос, а я шумно вздыхала, борясь с желанием поговорить.

— Что он тебе сказал? Почему ты ему поверил, а меня и слушать не хочешь? — Не сдержалась и задала вопрос в лоб. Тимур напрягся. Молчал долго, кажется, целую вечность.

Минуты ожидания тянулись часами. Я не хотела давить на него, требуя сиюминутного ответа. Видела, как он боролся со своим внутренним миром, пытаясь выглядеть абсолютно спокойным.

Когда он начал говорить, я встрепенулась, впитывая каждое слово:

— Твой шрам от аппендицита. Он же не знал, что тебя оперировали, верно? — В ответ я согласно кивнула головой. — Твой пирсинг в пупке, который ты сделала два месяца назад. Даже цвет камня назвал с точностью — фиолетовый. Кх, — замялся на полуслове, тщетно подбирая слова. — Твой новый шрам на интимном месте, который появился совсем недавно после того, как ты неудачно провела одну процедуру. — На этом моменте он немного улыбнулся, а затем снова стал слишком грустным. — Вы были вместе, как когда-то.

— Это все не так. Да, я знаю, что выглядело именно так, как ты и подумал. Но только выглядело, понимаешь? Он хотел выбросить в море моё обручальное кольцо, а я побежала за ним. Когда подумала, что он это сделал, то кинулась в море, не раздумывая. Тогда он силком затащил меня в дом и посадил в ванную с горячей водой. А потом он хотел, но я сопротивлялась. Мы так и не пере… — Вольский поднес к моим губам палец со словами: "Остановись, Леся. Хватит".

— Не нужно ничего объяснять. Ты была в его футболке без нижнего белья. Я же не слепой, Леся! Просто признай, хотя бы перед самой собой, что если бы ты хоть капельку не хотела сделать мне больно, то просто не согласилась уехать с ним. Вот и всё. Этого было достаточно. — Тимур, молча, поднялся с кровати и направился к двери, несмотря на мои попытки продолжить разговор.

— Попробуй заснуть, тебе нужно набраться сил на будущее, — он погасил свет, закрывая за собой дверь. А мне показалось в этот момент, что он погасил не просто свет, а последний уголёк затушил, что еще теплился между нами.

Я не могла заснуть.