Горизонт - Лоис Буджолд

— В зоне чувства Дара на моей стороне — ничего, — доложил Ремо.

— И на моей тоже, — сказала Нита. — И никаких физических признаков. Только следы зверей и лагерей давних путешественников.

Даг с неудовольствием оглядел возвышенности, окружавшие их; то, что там сейчас не было шпионящих вражеских глаз, не означало, что их не было час назад или в любое время за утро.

— Нужно ли нам накормить людей, пока это возможно? — спросила Фаун.

Она была задумчива, как всегда. Даг сказал:

— Бутербродами. Не зажигайте огня.

Все ждали Сумах и Барра. На деле, отряд был ближе к крупному поселению скорее впереди, чем сзади, а перевалы с обеих сторон были примерно одинаковыми. По меньшей мере, обратная дорога была сейчас известна крестьянам. Но до тех пор, пока они действительно не засекут местоположение Злого, вопрос о том, какое направление безопасней, остается открытым.

Если Злой окажется сидячим, он отправится за ним с четверкой дозорных не сомневаясь, решил Даг, но если он будет более взрослым, то разум требовал, чтоб они отправлялись не на юг, не на север, а напрямую на запад в Лавровое Ущелье просить подкрепления. Или все же… Даг представлял, как тащит всю эту толпу крестьян более пятидесяти миль по нехоженой земле, с глиняными людьми на хвосте, и кусал себя за губу. Он бы мог, конечно, отправить пару дозорных курьерами вперед. Уменьшив охрану детей-крестьян на двоих… Он вернулся к более непосредственным расчетам.

— Рейз, дай-ка взглянуть на твой разделяющий нож.

Мальчик уже вытащил его из седельных сумок и повесил на шею, хорошо. Он вытащил его за шнурок из воротника и продемонстрировал; Даг провел рукой над ножнами. «Хорошая работа».

— Кажется дельным, — сказал он вслух. — Если мы пойдем на Злого, ты будешь в центре атаки. Это тот опыт, за которым ты едешь на север; он всего лишь начался немного раньше, чем ты ожидал, вот и все.

Ноздри Рейза задрожали от гордости и страха.

— Да, сэр.

— Смерть чьего сердца в нем?

— Моего прадеда. Он умер около двух лет назад.

— Понятно. — Даг дотронулся до лба в уважительном салюте. — Ты умеешь закрывать Дар? Тренируешься? — Под командованием Сумах Рейз точно должен был делать это.

— Да, сэр!

— Хорошо. У меня тоже есть заряженный нож, но я придержу его в резерве.

— Повезло, что у нас два ножа в отряде, — сказал Рейз.

— Это не удача, это подготовка. Пойми разницу. Подготовку ты можешь контролировать. — Он ободряюще пожал плечо юному дозорному, что заставило Рейза застенчиво улыбнуться.

Вспомнив, Даг ушел, чтоб порыться в собственных вещах.

Он достал первым свой новый, привязанный к нему нож, перекинул его богато вышитый шнурок через голову и опустил темные ножны в вырез рубашки. Следом, порывшись глубже, он достал свой заряженный нож — свою рискованную, первую и никем не контролируемую работу. Сама хранимая ножнами кость легко лежала у него на груди, но вес отвратительных воспоминаний, которые она несла, тянул, как наковальня Сейджа. Что ж, если за жестокую смерть предателя Крейна ему полагалась расплата, то это была она.

Он обернулся и увидел Фаун, которая наблюдала за ним, ее темные глаза были печальны. Ее губы шевельнулись, как если бы она начала говорить, но замолчала; вместо этого она указала вниз по течению ручья:

— Хм… что случилось с Аркади?

Целитель сидел на берегу ручья в середине зарослей хвоща, его голова склонилась к коленям.

— Глиняный человек, возможно. Тренированная чувствительность, которая нужна хорошему мастеру, также делает их неподходящими для дозора. Следы Злого слишком сильно бьют по ним.

Фаун нахмурилась.

— Вы ведь делали упражнения на чувствительность с Аркади последние два-три месяца. И что будет с тобой?

Даг вздохнул.

— Боюсь проверять. Посмотрим.

Она подошла ближе; ее маленькая рука поднялась и дотронулась до ореховой кожи ножен, прячущихся под рубашкой.

— Полагаю, тебе нужно его носить. Просто не нужно… не сделай с ним чего-то глупого, хорошо? Помнишь, ты мне обещал.

«Пока я сама не похоронена и дышу», отдались ее слова эхом в его уме.

— Я не забуду.

Она мрачно кивнула. Внезапно, он подхватил ее, обнял, закружил и поцеловал в лоб.

— Что это с тобой? — выдохнула она в приятном удивлении, поправляя одежду, когда он поставил ее обратно.

— Ничего. Просто так.

Она уверенно наклонила голову.

— Это хорошая причина.

Крестьяне спорили друг с другом и дозорными, но все вместе неуклонно продвигались к тому, чтоб рассортировать животных для отступления, так что Даг не вмешивался. Седла для груза были наскоро переделаны для всадников, опустошены от их груза и укомплектованы одеялами

Конечно же, предположил Даг, у так называемой верховой лошади Бассвудов нет седла. Он задумался, будет ли лучше разделить двух детей между родителями или между лучшими ездоками, которыми была бы пара дозорных. При условии что все едут в одном направлении.

Он предвидел еще один спор об этом. «Ой-ей». Его сознание снова проделывало эту сумасшедшую штуку с ним, безостановочно проигрывая разные возможные и невозможные сценарии несмотря на то, что он на собственном неприятном опыте прекрасно знал, что мир никогда не оправдывает его ожидания.

Фаун принесла ему кусок сыра, обернутый в холодный поджаренный хлеб, оставшийся с утра. Он проглотил его вместе с несколькими глотками пресной теплой воды из своей фляги, обходя узкий периметр вдоль мутного ручья и вокруг слишком шумного лагеря, его Дар тянулся вдаль. И все же Аркади, а не Даг первым поднял голову от колен и повернул лицо к северу. Даг подпрыгнул и присоединился к нему — а Аркади уже стоял на дороге и смотрел вдоль нее.

Рот его приоткрылся в ужасе, а сам он позеленел больше, чем когда впервые увидел глиняного человека. Лошадь Сумах галопом скакала к ним. Стремена свободно свисали с пустого седла и били ее по бокам.

Каждый дозорный поблизости попытался остановить ее бег, призвав лошадь к себе, так что бедолага, не выдержав этого, повалилась на колени. Она поднялась и стояла, дрожа, а ее ноги и плечи были покрыты белой пеной.

Даг подбежал, ища следы крови или раны, пытаясь судорожно вспомнить, надела ли Сумах свой кожаный плащ, когда уезжала в жару. Он не был привязан позади седла…

Аркади дотронулся до пустого седла и простонал:

— Нет…

— Она — Редвинг, — сказал Даг сквозь зубы. — Она приземляется на ноги, как кошка. Мы всегда выживаем… — Он круто обернулся и закричал: — Вит! Фаун, Берри! Сажайте на коней этих проклятых крестьян! Дозорные, ко мне!