Меч Владигора - Леонид Бутяков

О чем Светозор мечтал, когда сей договор составлялся? О том, чтобы Братские Княжества — он их так называл — начали жить без раздоров, вели торг с общей выгодой, на три моря и два океана беспрепятственный выход имели. Многое было в том договоре…

И тайная запись была: не признавать ни в одном Братском Княжестве самозванных владык, если таковые вдруг объявятся и не по закону княжеский престол займут.

«Не признавать» означало — изгнать самозванца общей силой…

Одного не учли: Климога, брат Светозора, по внешним приметам законно явился. Ни у кого доказательств не было, что по его наущению беренды и волкодлаки-оборотни растерзали всех в Ладорской твердыне, ибо сам же Климога, пусть с опозданием, однако приказ отдал — истреблять и тех и других.

Бедняга Светозор не ждал такого вероломства от брата… А кто ж виноват? Дометий сделал, что по тайному уговору мог: отвел особый надел воеводе Фотию, ближайшему соратнику Светозора, и тот хорошее войско собрал в том наделе. Но возник из ниоткуда сын Светозора — Владий (а свидетельства были, что он в Кровавую ночь разодран в куски волкодлаками!), взял под свое начало разбойную ватагу с Чурань-реки и захватил с ее помощью власть в Синегорье.

Объяснимо ли это?

Знающие люди объясняют его победы содействием чародейских сил, Белой магией да еще тем, что Владий прошел некое посвящение, после которого стал зваться Владигором и обрел «силу властителя гор». Впрочем, нынче его всяк по-разному обзывает…

Пускай бы лишь это — не страшно. Но кто разъяснит, где он десять лет — даже больше, как говорят — пропадал и силы той набирался? Почему охраняемый им Климога (кстати, зачем охранять, коли братоубийцу тут же кончать нужно было?!) внезапно исчез, а затем объявился в устье Аракоса и в Таврах — на самой границе Ильмерского княжества?

Ответы узнал Дометий, когда снизошел к нему мудрый дух, чтобы в тайном капище вести с князем Ильмера уединенные беседы и наставлять на путь истинный…

Чародей Добран, покровительствующий Ильмерскому княжеству, долдонит о Триглаве, Черном колдуне Аресе и еще о всякой нечисти. Так ведь против сей нечисти Дометий и бьется! Только невдомек старику Добрану, что Владигор и есть слуга Черной магии! Ну не олух ли? А еще чародей называется!..

Но как же дочка-то смогла Любавке-оборотке довериться?!

Здесь у Дометия в голове начинался хаос.

Бажена уверяла его: Триглав испоганил тайное капище, в оное вселился черный дух-разрушитель, который затемнил разум Дометия.

Любава в глаза Дометию тыкала пергаментом, показывала его собственную кровавую подпись на договоре Союза Братских Княжеств.

Бажена грозилась: уйду к берендам! Стану возлюбленной младшего брата Грыма Отважного, имя его называла — Горрам!

Как могло до такого дойти?

А хотели они с Любавой… Хотели, чтобы Дометий без помех пропустил по Аракосу две дюжины боевых синегорских ладей; по берегу Аракоса, от бывшего надела воеводы Фотия, — и под его же началом! — пять сотен всадников; да еще подготовил бы всю свою дружину к великой битве на южных рубежах!

Хотели, чтобы договор о сем был подписан с Любавой немедленно.

Хотели, чтобы Дометий запросил подмоги у Венедии и Ладанеи для битвы с варварской ордой у стен Дарсана.

Хотели, чтобы с нынешнего дня дикие беренды были признаны за полноправных соотчичей, а затем чтобы о землях их суд-разбор состоялся.

Хотели, наконец, чтобы юная Бажена пошла вместе с Любавой!..

Впрочем, последнего не Любава требовала, а Бажена!

…Дометий все подписал. И заплакал, как малый ребенок. Он вдруг понял, что самое страшное — не конец твоего княжеского владычества, а завершение власти — самой доброй и самой нежной, но все-таки власти — отца над любимой дочерью.

5. Раскол

Чародеи, узнав подробности происшедшего в Ильмерском княжестве, отнеслись к действиям Любавы по-разному, но в главном были согласны: княжна пусть и не очень достойным образом, но сумела сдвинуть дело с мертвой точки.

Теперь синегорские дружинники смогут беспрепятственно спуститься к Дарсану, чтобы помочь малочисленному войску южного приграничья в битве с варварами Климоги. И это имело важнейшее значение. Планы Злыдня, судя по всем признакам, вот-вот начнут осуществляться, поэтому каждый упущенный день грозит Братским Княжествам большими бедами.

— Какова девка, а?! — в который раз с нескрываемым восхищением произнесла Зарема. — Мне бы ее в ученицы, через десяток лет цены ей не будет! У Любавы мужской ум — хваткий, решительный, а сердце — доброе и горячее. Ведь и судьбу лесных людей не забыла упомянуть в договоре с Дометием!

— Дочь Светозора и сестра Владигора, — пожал плечами Белун. — Она другой быть не может.

— Все же мне этот военный союз с берендами не нравится, — сказал Гвидор. — Нельзя дикарям доверять, могут в любой миг на чужую сторону переметнуться. Вон степные племена, что кочуют вдоль границ Ладанеи, сколько раз нарушали все договоры. Хлопот с ними не оберешься! А ведь не такие дикие, как лесные беренды.

— Рано или поздно договариваться с берендами пришлось бы, — возразил Белун. — Зачем врагов плодить? Они хоть и лесные, а все-таки люди. Если Братские Княжества не протянут им руку дружбы, их душами обязательно завладеет Злыдень. Или ты забыл, что именно Злыдень подсказал Климоге использовать берендов в Кровавую ночь? Странно лишь то, что после этого Злыдень не стал укреплять свое влияние на берендов. То ли посчитал их вымирающим племенем, а посему бесполезным, то ли не до того ему было…

— Вероятно, и то и другое, — согласился Гвидор. — Собирать в единый кулак разрозненные племена савроматов, воздействовать на степных кочевников, с помощью жрецов Рогатой Волчицы подчинить себе воинственную Борею, а через нее тянуть свои загребущие лапы к Свеонии, Упсалу, Мере… Такой размах, пожалуй, и Злыдню дается с трудом.

От дубового стола с развернутой на нем объемной картой Поднебесного мира к собратьям подошел озабоченный Алатыр.

— Не понимаю, почему Всевидящее Око не отметило местоположение тайного капища, в которое так любит наведываться Дометий Ильмерский? — сказал он. — Ведь неизвестный дух, который в сем капище давал советы, наверняка подослан Злыднем. Разве Око не сумело этого распознать?

— Я думаю, что сумело, — ответил Белун. — Однако не посчитало его чрезмерно опасным для нашего мира. Кроме того, подобных ложных капищ и других когда-то святых мест, где люди привычно поклоняются своим богам, а на самом деле постепенно превращаются в слепых заложников Злыдня, появилось довольно много. За всеми даже Око не уследит.