Тринадцатая запись - Лена Александровна Обухова

откликался. На их крики из комнаты высунулся только хмурый Савин. Потирая лоб - у него, видимо, сильно болела голова, - он сообщил, что слышал рано утром, как хлопнула какая-то дверь.

- Ну, так мне показалось. Я наполовину спал еще.

Юля почувствовала, как в груди холодеет. Снова происходило что-то совершенно непонятное. Вряд ли Влад встал рано утром и решил прогуляться, больше похоже на его предыдущее утреннее исчезновение, когда он отправился на место убийства рисовать портрет Дианы. Но все ведь закончилось... Да и кто запер дверь?

Поиски продолжились на улице. Солнце стояло уже высоко и припекало почти по-летнему, и сейчас это радовало Юлю как никогда: если Влад спит или находится без сознания где-то на улице, он вряд ли переохладится.

Однако на качелях его не оказалось, в заброшенном доме тоже, на зов он снова не откликался, а всю территорию вокруг озера вдвоем они могут прочесывать бесконечно долго.

- Надо позвонить Горину, - предложила Юля, беспомощно глядя на Игоря. - Пусть пришлет людей...

Сердце в груди колотилось как бешеное и в голове крутилась одна мысль: «В озеро уходили только женщины, мужчины ему не нужны... Не нужны же»

Игорь явно собирался кивнуть, но вдруг замер, что-то заметив. Оказалось, он заметил отсутствие второй лодки у пристани. Это было уже совсем дико: вероятно, Влад мог куда-то дойти без посторонней помощи, но править моторной лодкой ему определенно было не под силу.

Однако зацепку требовалось проверить, ведь люди из службы безопасности все равно приедут не раньше, чем через час, поэтому они пересекли озеро на второй лодке. Первую заметили еще издалека: ее частично вытащили на берег примерно в том же месте, где они втроем высадились в воскресенье.

Юля принялась снова звать мужа, а Игорь ринулся вперед, ища хозяина взглядом.

Никто так и не отозвался, но Влада они нашли. Он лежал на одной из могил, воскрешая крайне неприятные воспоминания. Удивительно, но он был одет, словно вышел из гостиницы в сознании, а не во сне под воздействием неведомой силы.

Ей показалось, что она оцепенела, пока Игорь не заверил, что Влад дышит, а его сердце уверенно бьется. Однако в себя тот не приходил, хоть они и пытались его тормошить. Больше всего напугало то, что на лбу у него чем-то красно-бурым был нарисован все тот же - или очень похожий - символ, который Юля видела на могильном камне.

Вдвоем они смогли затащить Влада в лодку и вернуть в гостиницу. Савин к тому времени уже привел себя в порядок и помог им на этой стороне озера, не удержавшись от комментария про дежавю.

Влад в себя не приходил, поэтому пришлось вызвать «скорую». Борясь со слезами, Юля мокрым полотенцем стерла с его лба пугающий символ. Голова раскалывалась, мыслей почти не было. Юля не могла сейчас задаваться вопросами о том, что произошло и как это произошло. Она могла лишь контролировать пульс мужа и ждать медицинскую помощь. Игорь пытался успокоить ее и сумел напоить сладким чаем, после чего головная боль немного отступила.

Когда бригада наконец приехала, Влад все еще оставался без сознания. Врать о том, что произошло, Юля, конечно, не стала. Она лишь опустила в рассказе некоторые незначительные детали: не упомянула запертую изнутри дверь гостиницы, нарисованный кровью символ и тот факт, что Влад не в состоянии править лодкой из-за слепоты.

- Никакой угрозы я не вижу, - заявил фельдшер - довольно спокойный, крепкий мужчина, которому явно было хорошо за сорок. - Похоже, что ваш муж просто спит.

- Но почему он не просыпается? - взволнованно спросила Юля. Она топталась у письменного стола, чтобы не мешать.

- Без анализа крови сказать сложно, но я полагаю, что он под воздействием снотворного.

Юля хотела что-то возразить, но не смогла. На столе за ее спиной послышалось тихое шипение радиопомех. Приоткрыв рот от изумления, она обернулась и посмотрела на беспроводную колонку. У той светились индикаторы включения и подключения к устройству. Оба горели как-то неуверенно, помигивая. То, что доносилось из динамика, не было похоже ни на что из того, что она слышала раньше. Ни тяжелого дыхания, ни всхлипов, только монотонное шипение и нечто похожее на бессмысленные горловые звуки.

Юля посмотрела на фельдшера и сопровождавшую его медсестру: ни один из них не обращал внимания на звуки, занимаясь своим делом и тихо переговариваясь. В этот момент Влад, до сих пор почти неподвижный, зашевелился и с глухим стоном перевернулся набок.

- Вот, видите, кажется, ваш муж уже просыпается, - бодро прокомментировал фельдшер. - Как я и говорил, ничего страшного...

Она ничего не ответила. Лишь недоуменно смотрела на то, как светящее в окно солнце упало на лицо Влада и тот, снова застонав, зажмурился, а потом закрылся рукой.

- Вы прикройте шторки, - посоветовал фельдшер спокойно.

Юля не двинулась с места, не веря собственным глазам. Мужчина обернулся и немного недовольно произнес:

- Девушка, при пробуждении реакция на яркий свет - это вполне нормально. Если имел место какой-то препарат, возможна даже легкая светобоязнь, но это нестрашно и постепенно пройдет. Но сейчас вашему мужу станет легче.

На негнущихся ногах она подошла к окну и задернула штору. Снова повернувшись к кровати, наконец смогла выдавить:

- Для моего мужа реакция на свет - это ненормально.

Медик вопросительно уставился на нее, молчаливо предлагая пояснить.

- Он слеп уже восемь лет. Не видит света. Даже очень яркого.

Вот теперь в глазах фельдшера мелькнуло удивление, когда он посмотрел на своего пациента.

Влад медленно приподнялся на локте, отвел ладонь от лица и осторожно открыл глаза. Покрутил кисть руки перед собой, сжал и разжал кулак, несколько раз усиленно моргнул и медленно поднял взгляд на Юлю.

За четыре с лишним года знакомства он впервые смотрел прямо на нее. Глаза больше не были пусты, в них сейчас отражалось столько всего, что это было трудно осознать. Он тяжело дышал и, кажется, даже слегка дрожал.

После бесконечно долгой тишины, Влад наконец произнес:

- Юля? Это ты?

[1] Ты умрешь.

[2] Эйчар - от английского HR - human resources - дословно «человеческие ресурсы». По сути - кадровая служба.