Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем

А что с одеждой не так? Опускаю взгляд вниз и вижу серую, пошедшую трещинами кожу ботинок, словно возраст их исчислялся веками, а не парой лет. Некогда черный костюм заметно поблек, нитки плотного материала распушились, а кое где и вовсе поползли, образуя дырки. Пуговицы «послетали» напрочь, оставив на память обрывки гнилых ниток. Края рубашки были нараспашку, демонстрируя голый торс. То-то меня холодило и поддувало все это время.

- Пустое, все пустое… Главное, что здесь, что добрался. И ведь никто не верил, а я знал, знал! Смотри, Старик, полюбуйся на нашего красавчика, как он всех уделал. Дорогой ты мой… Признавайся, высохшие трупы, твоих рук дело? Ну же, говори, не стесняйся, - Марат на радостях хлопнул меня по плечу, выбив облачко пыли из остатков пиджака. Эмоции буквально переполняли его, заставляя говорить и говорить бесконечно. – Симбионт твой хорош, он просто прекрасен. Какой потенциал, какие возможности. Тут некоторые из числа умников доказывали, что слишком слаб, Палачу в подметки не годится. Как же они ошибались… Утерли мы им носы - да? Показали кто и на что способен. И всего-то нужно было, предложить задачку посложнее. Нет, пустое, не о том всё. Лучше расскажи, как умудрился с первого этажа на восьмой перескочить? Пространственные червоточины? Слушай, а все эти временные искажения в точках входа и выхода… Это же эффект Веспера-Вейса во всем своем великолепии. Просто с ума сойти, временные аномалии в одном пространственном континууме. Материя в радиусе двадцати метров на сотню лет вперед постарела: люди, металл, бетон. Ты бы слышал эти панические крики: центр, они превратились в трупы, мы отходим… отходим, - Марат встал в театральную позу, заломив в ужасе руки. Уж не знаю, кого он там пытался изобразить, но переигрывал явно.

- Сбежишь тут, когда живой человек на глазах в мумию превращается, - едва слышно проворчал надтреснутый голоса. Зря он это сделал, потому как Марат мигом оскалился, натуральным образом обнажив зубы, словно злобный хорек.

- Адвокатом вздумал выступать, старче? Защищать их будешь? Я же велел людей покрепче найти, а ты кого притащил? Дворовую шпану с улицы?!

- У бригады Гадо авторитет и уважение…

- Молчать! – по-бабьи взвизгнул Марат и даже кулаком погрозил. - Деру дал твой авторитет вместе со всей своей бригадой. А поскольку ты за них поручился, то тебе и ответ держать перед людьми уважаемыми. По-настоящему уважаемыми, а не как этот… Гадо. И что за прозвище такое дурацкое, на гадюку похоже.

Старик разумно промолчал в ответ. Мои глаза достаточно привыкли к свету, чтобы суметь разглядеть сгорбленную фигуру в скоплении теней. Стоит в напряженной позе, глубокие борозды морщин испещрили и без того немолодое лицо. Память не подвела, это был тот самый Старик из Дальстана, убивший Малу. Если верить оперативным сводкам, правая рука Марата.

Рядом с ним вижу девушку, полулежащую в массивном кресле. Тонкие запястья привязаны к подлокотникам, волосы черной шторкой закрывают лицо, но и без того знаю – это Юлия, больше некому. Жива?

И тут же сам себе отвечаю: жива, иначе давно бы отправился следом. Только почему без сознания, почему кожа белее снега? Игра света или действие яда, про который Майер упоминал. Открываю рот, чтобы спросить, но тут острый ноготь Марата больно упирается в голую грудь.

- Мы… ты и я преподнесем миру великое открытие, с которым ничто не сможет сравниться: ни полеты в космос, ни первые путешествия в параллельные миры. Это будет новая эра в развитии человеческой цивилизации. Глупцы… не желают видеть дальше своего носа, мечтая лишь об очередном биологическом оружие. Но я-то знаю, в чем твое истинное предназначение – следующий этап на пути эволюции, от мартышки, бегающей по джунглям до человека разумного. И назовем мы его сверхчеловеком… Нет, не так, - Марат недовольно поморщился, – звучит слишком пафосно, как в дешевом фантастическом боевичке. Но ничего, над терминологией еще поработаем. Сейчас главное - то, что внутри тебя. Настоящее золото… симбионт, способный вывести человечество на новый уровень.

- Тварь, - шепчу я одними губами.

- Тварь? Почему Тварь? Нет, это слишком уничижительно, - Марат недовольно покачивает головой. – Симбионт мне нравится куда больше: звучит приятнее и отражает суть. А что касательно негатива… что ж могу понять, но и ты пойми меня правильно – глупо злиться на микроба, помогающего желудку перерабатывать пищу. Симбионт тот же микроб, дающий человеку возможностей не в пример больше. Просто представь, какие перспективы откроются перед человечеством, когда подчиним их своей воли.

Марат меня не понял, но оно может и к лучшему: мало кому понравится, когда его прилюдно называют тварью. Гребаный доктор Менгеле, мечтающий вывести породу сверхлюдей с помощью подселения в организм существ из запределья. Он даже не понимает, какой ящик Пандоры пытается открыть.

- Сей драгоценный алмаз гранить и гранить до состояния бриллианта, - острый ноготь раз за разом тычет в мою грудь. Хочется врезать по этой ухоженной, чисто выбритой физиономии, благоухающей дорогим парфюмом, но сил не осталось даже стоять. А довольный собою Марат ораторствует, произнося переполненную пафосом речь о великом будущем для всей человеческой расы. Плюнуть бы в его рожу, да слюны не осталось. Только и могу, что рот открывать, словно беспомощная рыба, выброшенная на берег.

- Тебе помочь? – аль Фархуни наконец обратил внимание на мои безуспешные потуги выдавить хоть слово. – Дайте парню уже попить и стул, скорее стул. Не видите, на ногах еле держится.

Заботливый, мать его…

Не успеваю моргнуть, как оказываюсь сидящем в мягком кресле. Чья-то рука поднесла к губам горлышко бутылки и осторожно, словно маленького ребенка, принялась поить. Тягучая, горькая смесь потекла по пищеводу, заскользила тонкими ручейками по подбородку. Я было дернулся, но чужая рука лишь плотнее прижало горлышко к губам.

Где-то рядом весело хохотнул Марат.

- Не переживай, никто тебя травить не собирается. Верно говорю, старче? Ты нам теперь живой нужен, и не просто живой, а в полном уме и здравии. Добровольно сотрудничать будешь, не за страх, а за совесть, потому как такие условия предложим, не условия а конфетка, ты даже отказаться не сможешь.

Да кто бы сомневался. Мне из цепких пальцев Марата только один путь заказан – ногами вперед.

- Дорогой ты мой Петр, мы не ваша Организация, эта бездушная бюрократическая гидра, только и способная, что выжимать все соки из людей. Мы самая настоящая Семья, о членах которой заботимся и ценим. Выбрось из головы все эти глупые байки, раздуваемые продажными СМИ, о преступном синдикате, жрущим младенцев на ночь. Мы никого просто так не убиваем, по одной лишь прихоти или по велению злого сердца. Имеем свои законы и принципы, не менее гуманные, а может даже и больше. По крайней мере стариков на улицу не выбрасываем, и дети у нас растут в полных семьях, а не под опекой бездушного государства. Страшный и ужасный Конкасан… всего лишь пустой звук, пугалка для обывателей. Нас много и мы разные, порою конкурирующие друг с другом, порою воюющие. Но есть то одно, что всех нас объединяет, – глаза Марата сузились, приобретя холодный оттенок. – Ненависть к диктату, навязанному свободному человечеству. Ненависть к Организации, которая давно перестала выполнять свои прямые обязанности - защищать общество. Ненависть к структурое, которая превратилась в бизнес, в рычаги управления мирами в руках власть имущих.

- Что с Юлией?

Марат сбился с пламенной речи, и с некоторым удивлением воззрился на меня.

- Убьете?

- Да помилуй тебя бог, кажется, так принято говорить на вашей родине? – на чисто русском возмутился собеседник, - Мы же не звери какие, отпустим девчонку на все четыре стороны. Пускай дальше радует восторженную публику своим творчеством.

- Но яд.

- Ах ты об этом, да уж давно антидот вкололи: как только ты появился, так и вкололи. Повторюсь, в сотый раз, мы не звери, и просто так людей не убиваем.