Монстры в Академии (СИ) - Бунькова Екатерина

«Народное творчество, — сходу определил внутренний голос. — Вот, что значит сохранение национальной культуры. Это тебе не частушки на уроках фальшивыми голосами. Это народ поет — древний, еще не растерявший свои корни».

Девушка его не слушала. Она забыла и о необходимости «держать марку», и о своем плохом самочувствии. Да вообще обо всем. Давно Марина не ощущала тех самых эмоций, которые испытываешь только на концертах всемирно известных хоров и оркестров — когда весь мир для тебя пропадает, и остается только Музыка и мурашки по всему телу.

Очнулась она от того, что Флокси заботливо вытирала платочком слезы с ее лица. Марина шмыгнула носом.

— Красиво, правда? — с надеждой спросила ее девочка, явно желая похвалы своему таланту: ее звонкий голосок определенно был украшением общего хора.

— Бесподобно, — хриплым голосом признала Марина. — Просто потрясающе.

Лицо девочки разгорелось радостью, и она тут же ушмыгнула на свое место. Амадеус и Шерман затянули что-то попроще, но все равно безумно красивое и с такими трелями и переливами, что Марина перестала понимать слова. Да они были и не нужны.

Девушка оглянулась на гостей. Они уже не переговаривались, как было во время ее выступления, а внимательно слушали, кивая в такт. На лицах был виден такой же восторг, как и у Марины. Впрочем, слегка замаскированный привычкой держать лицо.

Девушке стало немного обидно, что ее не слушали с таким вниманием. Но она погнала прочь эту мысль. Все равно Марина никогда не стремилась к личной славе. Зато ее выступление настроило магиков на нужный лад. Без него фиг бы она уговорила того же Шермана спеть. А теперь парень сидел и разливался соловьем, забыв обо всем на свете, и его дивный голос околдовывал не хуже волшебных зелий.

«Музыка, — с улыбкой подумала Марина. — Искусство, для которого нет границ и условностей».

…

— Это было потрясающе! — заметил господин Гарден, когда Амадеус с Шерманом слегка подустали, и им на смену пришли Крис, Денеба и Еж, которые брали больше разухабистостью исполнения, чем красотой. — Теперь я понимаю, зачем в Академии нужен класс музыки. Прежде мне казалось, что это просто формальность.

Марина натянуто улыбнулась и обменялась взглядами с ректором. Тот подмигнул ей, весьма довольный ситуацией.

— Ах, да, угощайтесь! — спохватилась Марина, предлагая гостям подойди к импровизированному «шведскому столу». — Это ребята сами поймали и приготовили.

— М-м-м? — удивился господин Гарден, и гости стали подходить за угощением. Причем почему-то гораздо большей популярностью у благородных пользовался печеный картофель: их несказанно удивило, что пропеченный до черной корочки продукт можно есть вместе с этой самой корочкой, представляющей из себя фактически уголь.

Спустя несколько минут Марина обнаружила, что задача хозяйки великосветского салона не в том, чтобы безостановочно говорить, не давая гостям заскучать, а в том, чтобы собрать правильные группы по интересам.

Девчонки окружили Алисию и о чем-то восторженно чирикали. Парни устали от музыки и шушукались, периодически оглашая двор взрывами здорового юношеского смеха. Профессор Мадиер что-то рассказывал госпоже Эгнерции, и та — о, ужас! — смущалась и жеманно хихикала, что в исполнении женщины-монстра выглядело просто умопомрачительно. Ректор и господин Гарден затеяли степенную беседу, и только Ксавьер одиноко сидел с тарелкой, пожевывая мясо и глядя в огонь. Было похоже, будто он словил ностальгию по утраченной родине.

— Как продвигаются дела с аттестацией класса: казначейскую проверку прошли? — услышала Марина у себя за спиной голос господина Гардена и навострила уши.

— Имперский представитель приезжал вчера, — ответил Актеллий Денеб. — Хотел сначала зайти в этот корпус с проверкой, пока идет турнир. Но Марина Игоревна привела всех магиков на мероприятие, и он не пошел смотреть на них второй раз: удовлетворился их дисциплиной, а качество образования его мало волновало.

— Хм. Повезло, — отметил господин Гарден. — А герцогская проверка?

— Еще не было, — спокойно ответил ректор.

— Ну, вы уж поправьте документы до нее, — укоризненно напомнил Гарден. — Уверен, что после сегодняшних событий господин Мэйгрин постарается уведомить проверяющего от герцога о небольшой… кхм… недостаче учащихся. Я за вас поручился, не подведите.

— Да, разумеется, — заверил его Актеллий Денеб. — В любом случае, если что-то пойдет не так, я возьму на себя ответственность. Это была моя идея, и мне за нее отвечать. Но, думаю, все будет хорошо. Я нашел самого лучшего учителя.

Марина зарделась. Ей стало одновременно приятно и стыдно: ведь на самом-то деле ей просто повезло с классом.

— Вот и славно, — удовлетворился ответами господин Гарден. — Работайте дальше, меня вполне устраивает результат.

— Благодарю, — ответил ректор.

Марина улыбнулась. Не важно, сколько проблем «в текучке». Важно — что говорят серьезные опытные люди, оценив твою работу со стороны. Даже если вся твоя заслуга — в удаче и учительской интуиции.

***

Гости не стали задерживаться надолго: солнце клонилось к западу, а им еще нужно было добраться в Город, чтобы не ночевать где-нибудь в деревне. Так что довольно скоро прием гостей плавно перетек в домашнюю вечеринку «для своих», а потом и в очередной турнир по футболу: эмоций ребята накопили много, и их нужно было куда-то выплеснуть. Активные физические игры для этого подходили как нельзя кстати.

Но ушли не все гости. Актеллий Денеб, профессор Мадиер и госпожа Эгнерция пожелали понаблюдать за матчем. А дядя Мадя так даже вызвался его судить: оказалось, он уже как-то приходил на шум и очень впечатлился игрой.

Марина осталась не у дел. Болтать с мрачным Ксавьером, одиноко сидящим на крыльце, желания у нее не возникло, и она пошла по двору собирать тарелки и подсвечники.

Заглянув на задний двор, она вдруг поняла, что за весь вечер ни разу не видела на посиделках своих «алхимиков». Как-то так получилось, что праздник в их честь прошел без них, и все это время двое парней корпели над своими зельями.

Судя по виду Леама, задание было архисложным. Волосы его были взлохмачены, как будто он раз пятьсот почесал голову в недоумении. Брови были сурово сдвинуты, а губа прикушена. Он пощипывал пальцами подбородок, и там уже были видны красные пятна от этого движения.

Уильям выглядел не лучше.

— Давай-давай-давай! — повторял он, помешивая что-то в котле. — Что ж так медленно-то?

— А куда тебе спешить? — не сдержался Леам, завистливо глядя на прозрачно-голубую, слегка светящуюся жидкость. В его котле плавала какая-то параша с пузырями, источающими вонь и разряды молний.

Впрочем, рядом с этой парашей стоял пузырек, полный светящейся лазурной жидкости. Но, судя по виду Леама, это была не искомая основа для эликсира здоровья, а лишь один из элементов для нее, который он бездарно портил, что-то нахимичив с основным составом.

— Чего ты жалуешься, ушастый? — презрительно бросил Уильям. — Будь я на твоем месте, я б такого наворотил! Как ты столько энергии в раствор закачал? Где взял?

— Блин, нашел проблему — энергию добыть, — буркнул Леам, одновременно и недовольный тем, что приходится общаться с соперником, и очень нуждающийся в поддержке. — Ее-то прорва. Мне б с ней справиться как-нибудь.

— Я ж говорил: нифига у вас, магиков, не выйдет, — презрительно фыркнул Уилл. — Не умеете вы с силами работать. Одно название, что «магики». А на самом деле — «бездарики».

— Да пошел ты! — возмутился эльф.

И оба снова затихли над своими котлами. Украдкой косясь друг на друга. Леам пытался углядеть, как маг управляется с силой, а Уилл пытался разгадать, где магик добыл сколько энергии. Оба не преуспевали в своем шпионстве.

Марина подошла ближе. Посмотрела на одного, на другого. Подумала немного и спросила:

— Мальчики, а вам что важнее: победа над Финеусом или друг над другом?

Парни уставились на нее. Потом друг на друга. Задумались.