Скрытые намерения - Майк Омер

На другом конце линии воцарилось молчание. Эбби явно задела Альму за живое.

– Мы с моим другом общаемся практически каждый день, – продолжала она. – Говорим о наших семьях, у нас есть свои собственные шуточки – сами знаете, как это бывает. Наверное, как и у вас с Гусеницей, так? Если вы только не заметили в нем чего-то странного в последнее время. Может, он не помнил чего-то, о чем вы ему раньше говорили. Или использовал словечки, которые никогда до этого не применял. Или не отправлял вам те же эмодзи или гифки, что и раньше… Как будто всего за одну ночь он полностью изменился.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Гусеница, которого вы так хорошо знали, – это не тот человек, с которым вы общались последние два месяца, – спокойным и твердым голосом произнесла Эбби, просто констатируя факт. – Если вы хорошенько подумаете об этом, то поймете, что я права. Это совершенно другой человек.

Уилл в шоке уставился на Эбби, которая ответила ему лишь взглядом и кивком, надеясь, что он доверится ей.

Верин кивнул в ответ.

Эбби глубоко вздохнула.

– Мне очень жаль, Альма, но вам нельзя доверять этому человеку.

Глава 58

– До сих пор вы отлично держались, Альма, – продолжала Эбби. – Принять этот звонок было умно – у вас явно хорошо развито природное чутье. Когда вы впервые заметили, что в поведении Гусеницы что-то изменилось?

Это была чистой воды авантюра – пытаться убедить Альму в том, что человек, которого она считала своим другом, на самом деле был кем-то совершенно другим. Эбби никогда не стала бы пытаться проделать это с каким-нибудь случайным человеком с улицы. Но Альма провела на форуме Стражей уже больше года. Обучилась там мыслить нестандартно, подозревать всех и вся. И видеть закономерности – даже там, где их не было. По странной иронии судьбы это облегчало задачу убедить ее в существовании истинного, реального заговора со стороны одного из ее сотоварищей.

Или нет… Может, Эбби и ошибалась. Альма могла рассматривать собеседницу из полиции как чужака, и ее чувство родства с другими Стражами было слишком сильным, чтобы его разрушить. Эбби молилась, чтобы это было не так.

– Я… вы ошибаетесь, – произнесла Альма. Нерешительность в ее голосе было трудно не заметить. Что-то уже явно проникло к ней в голову. – Я полностью ему доверяю. Ему очень тяжко пришлось. Его жена бросила его.

– Это могло бы объяснить гнев, – сказала Эбби. – Или тоску. Но объясняло бы столь странную забывчивость? Внезапную перемену во мнениях? Как раз это вы и заметили?

– Там было… ничего такого не было. Мне и вправду нужно идти.

– Я просто уверена, что это не был какой-то пустяк. Похоже, это вас всерьез обеспокоило. Так что это было?

– Вы знаете книгу «Очень голодная гусеница»?

– Конечно. – Эбби улыбнулась, меняя тон. На более легкий, дружелюбный. Как в разговоре между двумя мамами. – Это была любимая книжка моего сына.

– Моим детям она тоже нравилась. И я частенько шутила с ним по этому поводу. Типа, как-то в субботу я написала, гм… Гусенице, что он, наверное, хорошенько насытился после того, как съел торт, мороженое и маринованный огурец… – Голос Альмы затих.

– И леденец на палочке, – добавила Эбби. – И арбуз.

– Точно. Вот именно. А он выложил забавную гифку, на которой кто-то закидывал ему в рот взбитые сливки или что-то в этом роде. Но я написала нечто подобное еще раз месяц назад, и он просто… ничего не понял. Ответил, что только что съел легкий завтрак. Впрочем, это пустяки – наверное, эта шутка ему просто надоела или он был не в настроении…

– А и вправду было похоже, что эта шутка ему надоела?

Небольшая пауза.

– Нет. Мне показалось, будто он был сбит с толку.

Эбби и Уилл обменялись взглядами. Семя сомнения было посеяно. Раскол между Альмой и ее единомышленниками усиливался с каждой секундой.

* * *

– Откройте дверь! Выпустите меня сейчас же!

Крики женщины действовали Шляпнику на нервы. Ее визгливый голос сверлом ввинчивался в череп. И этот тон – как будто она была в том положении, чтобы предъявлять какие-то требования.

Он постучал в дверь кулаком.

– Заткнись, мать твою, тупая ты сука!

Но она не затыкалась. Все продолжала визгливо орать. Шляпник слышал приглушенные голоса людей, находящихся вместе с ней внутри, – пытающихся успокоить ее, умоляющих замолчать. Мальчишка спросил у нее, уж не хочет ли она, чтобы их всех убили.

Неужели ей и вправду этого хотелось? Это был чертовски хороший вопрос. Шляпнику пришлась по вкусу эта идея. У них ведь вполне хватает заложников – даже без тех, что заперты в кладовке со спортинвентарем.

Куда, черт возьми, запропастилась Альма с двумя девчонками? Сколько времени нужно двум бабам, чтобы отлить?

Принцесса и Док… Этих двоих он определенно предпочел бы пока оставить в живых. Принцесса – она явно такая же, как и все остальные заносчивые сучки в старших классах. Папочка, видать, на каждое Рождество покупает ей пони, которого привозит на новенькой спортивной тачке – потому как, блин, а чё тут такого? Она из тех девок, которые разгуливают с декольте до самого проколотого пупка, а потом поднимают визг, если какой-нибудь парень вздумает проверить качество товара.

Но Док… Эта – нечто совсем другое. Лучший друг всех и каждого, вот кто она такая. Сплошь улыбочки, и трепещущие ресницы, и скромные взгляды. Но стоит повернуться к ней спиной, как она бац! – и воткнет в тебя нож. Она думает, что он слишком туп, чтобы это просечь, но он-то ее раскусил. Он уже встречал таких, как она. Вроде той тетки, которая пожаловалась на него в «Уолмарте». Или той девицы, которая тогда на уроке испанского…

– Откройте дверь, сейчас же!

Сейчас же? Сейчас же?

Да, он может открыть дверь прямо сейчас. Вообще никаких проблем. Шляпник повернул ключ и рывком распахнул дверь.

И эта психованная сука сразу же набросилась на него. С пронзительным криком, хищно изогнув пальцы – ногти царапнули его по лицу, впились в него, пытаясь добраться до глаз. Он отшатнулся, вскрикнув от боли, и его кулак погрузился в живот женщины. Она ахнула, согнувшись пополам, и Шляпник резко вздернул колено вверх, прямо ей в лицо. Приятный хруст. Она упала на пол, ее боевой пыл тут же иссяк. Что ж, очень жаль. Его собственный боевой пыл еще только разгорался.

Говорят, что нельзя пинать лежачего, но собственный опыт Шляпника говорил об обратном. Он давно обнаружил, что стоило