Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ) - Евгений Мостовский

Товарищи бойцы!

Дружное взаимодействие пехоты, артиллерии и танков — залог успеха в бою. Внезапные и смелые ночные действия батальона Сукачева решили участь врага, умножили славу советского оружия, обеспечили выполнение боевого приказа.

Вперед, на захват Выборга, за нашу Родину! За Сталина! Вперед, на полный разгром и уничтожение врага!»

Вот такая помощь была поначалу, но делать нечего, не сдаваться же, вот они и держались в течении месяца, до 16 марта, пока танкисты Павлова не прорвались к окружённым. Почти три недели из всего этого бесконечного срока именно он Василий Фомич Коньков, явочным порядком командовал всей группировкой. Именно он организовал аэродром, на который садились У-2, именно он наладил централизованный сбор парашютных контейнеров, именно он с «мобильной группой» из двух десятков танков Баранова и остатками своего 41-го полка носился по всему периметру окружения, отбивая атаки поляков. В одной из таких контратак, 7-го марта, его и ранило. Прорывались к отрезанному 344-му полку, он залез в танк, чтоб проскочить простреливаемый участок, только выехали на поляну — взрыв. Очнулся уже на лесном аэродроме, когда грузили в «кукурузник», потом госпитали. Уже в Военно-медицинской академии им. Кирова, включив репродуктор, среди других фамилий случайно услышал и свою — орден Красного Знамени. После выписки в звании не повысили, перевели из комбригов в генерал-майоры, а о геройских делах его и не вспомнил никто, только Кирилл Афанасьевич Мерецков, повстречав в штабе округа, тепло поинтересовался:

— Хорошо ли себя чувствуете, Василий Фомич? — дружески спросил он.

— Готов выполнить любое ваше приказание.

Только приказаний особых не было, 84-я стрелковая дивизия, просто пошла оказывать помощь населению Литвы. По призыву коммунистической партии трудящиеся поднялись на борьбу за установление народной власти. Вот и их дивизия, вместе с другими усиливала советские войска, которые были размещены по соглашению от 10 октября 1939 года. Правительство диктатора Сметоны, готовило буржуазно-националистический заговор против Советского Союза. Думалось, что снова драться придётся, но все вышло куда проще. Стрелять не пришлось. Жители деревень и городков встречали радостно, вступали в беседы, армия сопротивления не оказывала, это вам не белофинны. Задача поставленная командующим Белорусским военным округом командармом Дмитрием Григорьевичем Павловым была выполнена.

И тут поступил приказ о переформировании 84-й стрелковой в мотострелковую, а ему такое дело не доверили, распорядились принять 115-ю, которая стояла рядом, в городке Телыняй. Видимо ярлык «окруженец» прилип крепко.

Где теперь Павлов, Мерецков, Баранов? Где командир их 50-го стрелкового корпуса, тогда комбриг, а сейчас генерал-лейтенант, командарм 7 — Гореленко? Нет ни одного, кто в Петрозаводском котле сгинул, кого НКВД расстреляло, кто ещё вроде жив, но под следствием, а война идёт своим чередом и он снова в окружении, и опять под Кямаря, точнее Поралампи, но хрен редьки не слаще. Хотя сейчас конечно легче, все-таки не зима, а грязь на дорогах это вам не снег по пояс, выйти из окружения будет проще.

Войны ждали, к ней готовились, но когда обезумевший Рюти в животной ненависти к Советскому Союзу объявил Крестовый поход против страны победившего социализма, далеко ещё не все было готово. Их 115-я стрелковая дивизия занимала 30-ти километровый фронт на левом фланге Выборгского УРа номер 28. Укрепрайон должен был состоять из четырёх узлов обороны и шести отдельных опорных пунктов, а готовы были только 40 долговременных сооружений, да и то «вчерне» и это на общем фронте почти 70 километров, от станции Сомма до станции Хеинйоёки. Соседом справа была 142-я стрелковая дивизия и её командир, полковник Микульский, Семён Петрович, с которым у них сложились очень хорошие отношения и даже праздники встречали семьями вместе. Так что за фланг можно было не опасаться. Хотя конечно их позиции смотрелись бледновато на фоне финской «Линии Виипури», которую строили французские, немецкие и английские империалисты. Советский народ делал все возможное, чтобы дать родной Красной Армии побольше военной техники, но времени не хватало и поэтому ещё весной 41-года с Карельского Укреплённого района начали перебрасывать пулеметно-артиллерийские батальоны и вооружение для Долговременных огневых точек.

В первые же дни войны во всех ротах и батареях были проведены партийные и комсомольские собрания, митинги. Как всегда, в этой тревожной обстановке проявилось искусство партийного организатора начальника политотдела дивизии батальонного комиссара Лавра Петровича Федецова. Любивший партийную работу, отдававший ей все силы в душу, он не жаловал краснобаев, людей, стремившихся создать видимость бурной деятельности. Характерно, что большинство секретарей партийных организаций подразделений в чем-то были схожи с начальником политотдела. Их отличала особая деловитость, солидность в поступках.

На одном из ротных собраний в 638-м стрелковом полку они побывали вместе с Федецовым. Повестка дня: «О роли коммуниста в бою». Коротким было собрание. Принятое коммунистами решение заняло две строчки: «До последнего дыхания будем биться за дело партии, за Родину. Будем драться с врагом до последней капли крови».

На собраниях и митингах речь шла о передовой роли, личной примерности коммунистов и комсомольцев. Члены партии и комсомола заявляли, что первый снаряд, первую мину и гранату, первую меткую пулю, первый удар штыком враг получит от коммунистов и комсомольцев.

В политотделе прошло короткое совещание политработников, секретарей партбюро частей. Его участники решила проводить всю политико-воспитательную работу с воинами под девизом: «Не допустим, чтобы фашистский сапог топтал священные улицы города, носящего имя Ленина! Не бывать фашистам в городе колыбели Великой Октябрьской социалистической революции!»

Участок обороны, занимаемый дивизией, находился под Выборгом. Протяженность по фронту составляла больше 30 километров. Еще в апреле по указанию штаба Ленинградского военного округа он с командирами полков провел здесь рекогносцировку, четко определил участки, которые в случае опасности должны были занять наши части. В первый эшелон назначались 576-й и 638-й стрелковые полки, а 708-й стрелковый — во второй. Но в начале июля произошло неожиданное. К проводу генерала Конькова вызвал командующий армией генерал-лейтенант Герасимов и объявил, что 708-й полк переводится в Северное Приладожье, где сейчас наступают белофинны. Ситуация, прямо скажем, создавалась щекотливая. В случае прорыва противником нашей передней линии обороны дивизия имела в распоряжении лишь незначительный резерв из разведывательного батальона и нескольких взводов, выделенных из состава основных сил.

Это конечно же очень встревожило Василия Фомича. События февраля 40-го были очень свежи в памяти. Вместе с начальником штаба дивизии полковником Н. В. Симоновым они срочно занялись оперативными делами. Еще раз уточнили, как в тех или иных ситуациях будут осуществляться управление частями, взаимодействие между ними. Командный пункт расположили в 10–12 километрах от линии фронта, чтобы если оголтелый враг прорвётся, управление не оказалось окружённым.

Ежедневно на почти сорокакилометровом участке обороны их дивизии противник под прикрытием артогня атаковал боевые порядки частей, стыки и фланги, стремясь просочиться через оборонительный рубеж. Все эти попытки врага, как правило, терпели неудачи.

Подъему высокого морального духа бойцов и командиров во многом способствовала хорошо продуманная и умело проводимая партийно-политическая работа. Огромное мобилизующее значение имело выступление 3 июля 1941 года по радио Председателя Государственного Комитета Обороны СССР И. В. Сталина, которое явилось для всех бойцов и командиров боевой программой, указывавшей пути достижения победы над немецко-фашистскими захватчиками, вселяло уверенность в каждого в правоту нашего дела.

Начиная с 13 августа, противник периодически атаковывал подразделения 638-го стрелкового полка. Все попытки врага вклиниться в боевые порядки полка и взять его в клещи успеха не имели. Только 18 августа в результате атаки значительно превосходящих сил пехоты и ураганному артиллерийскому огню, врагу удалось несколько потеснить подразделения второго батальона 638-го полка. Но уже к исходу дня хорошо организованная и проведенная контратака второго батальона под командованием капитана В. Минькова позволила не только выбить неприятеля с захваченных позиций, но и обратить его в бегство.

Общая обстановка в эти дни на фронте складывалась крайне неприятно для нас. В результате ожесточенных четырехдневных боев противнику удалось прорвать оборону 23-й армии на правом фланге. Высадив десант в ближнем тылу, в бухте Владимирской, что напротив острова Коневец, они начали наступление в глубину обороны 23-й армии, вражеское командование создавало серьезную опасность выхода на тыловые коммуникации. Отразить их было нечем, 10-й механизированный корпус, входивший изначально в состав армии, давно был отправлен на Лужскую линию. В таких суровых условиях советские люди вступили в единоборство с численно превосходящим врагом. «Умрем, но не отступим!» — такой был боевой девиз бойцов и командиров дивизии.