Война - Сергей Тармашев

— Нет, господин Ва, этого не случится, — Румм авторитетно покачал головой. — Внутри человеческих городов и объектов Глав Совета не от кого охранять. Человечество не имеет внутренних врагов, правительство пользуется всеобщей любовью и уважением. У людей есть такое свойство — перед лицом внешней опасности забывать внутренние противоречия и сплачиваться в единый кулак. Я уверен, что в мирное время нашлось бы изрядное количество недовольных действиями Совета, но пока идёт война, люди будут держаться друг за друга. Подвергая процедуре этот материал, — Румм ткнул рукой в Кинла, — я предельно рискую. У этого образца есть семья, которая сразу же заметит произошедшие с ним необратимые изменения. Сегодняшнюю ночь он проведёт на работе, один раз это можно будет объяснить. Но долго держать наши действия в тайне не получится. Поэтому я рассчитываю на завтрашнюю акцию. Если вы мне поможете, господин Ва, уже завтра мы оба совершим грандиозный шаг на пути к нашим целям.

Ваарси снова задумался, но на этот раз его молчание было недолгим.

— Какую помощь вы бы хотели получить от нас?

Румм облегчённо выдохнул. Слава Солнцу, коротышка оказался разумным игроком.

— Сущий пустяк. Оружие для моих людей, оперативная встреча и эвакуация меня и интересующего вас материала, немедленная морализация вот этого образца, — кивок в сторону Кинла, — и ваши гарантии, что цивилизация Ваарси выполнит данные ею в отношении меня обещания.

— Вы получите всё, — согласился Ва. — Давайте обсудим детали. Но сначала я бы хотел задать вам вопрос. — Он пристально посмотрел на человека, словно учёный, что разглядывает под микроскопом ядовитую букашку. — Скажите, уважаемый Румм, вы готовы поставить на карту свою жизнь в стремлении уничтожить собственный вид. Вы не испытываете сожаления по отношению к своим соплеменникам?

— Нет, господин Ва, — ответил Румм. — Потому что я не собираюсь его уничтожать. Наоборот, я серьёзно улучшу человечество и выведу его на совершенно новый уровень существования. Я лишу его многих пороков, сомнений и колебаний, совершенно не нужных деструктивных метаний. Я дам людям цель в жизни, простую и понятную.

— Почитать Великого Императора? — впервые Румму показалось, что коротышка улыбнулся. — То есть вас?

— Если человечество не в состоянии увидеть и осознать мои достоинства, я помогу ему сделать это.

Серебряков-младший шёл по коридорам завода в сопровождении многочисленной комиссии. Инспекция была в самом разгаре. Этот завод входил в десятку оборонных предприятий, имевших самые крупные производственные мощности, и в процессе всеобщей модернизации на него возлагались большие надежды.

— Что вы думаете о моём предложении разместить здесь вторую стадию производства изделия «Зелёный студень»? — руководитель отдела технологических процессов Департамента Военного производства поравнялся с учёным.

— Думаю, что это имеет смысл, — ответил Серебряков-младший. — Потенциал заводских мощностей позволяет. Этот вопрос необходимо предметно обсудить на предстоящем совещании. У вас готовы расчёты?

— Мой отдел подготовил самые подробные выкладки по всем компонентам изделия с нашими предложениями по размещению производства.

— Хорошо. Вы получите слово первым.

— Андрей Андреевич! Господин Глава! — кто-то негромко окликнул его сзади.

Серебряков-младший обернулся. Сквозь плотную свиту к нему протискивался зам главного технолога завода.

— Уважаемый Кинл, если не ошибаюсь? — улыбнулся учёный. — Рад вас видеть.

Кинл наконец-то приблизился к нему вплотную и тихо зашептал, стараясь не привлекать внимания:

— Андрей Андреевич, я прошу вас уделить мне несколько минут прямо сейчас. Это дело государственной важности и не терпит отлагательств.

— Что такое, уважаемый Кинл? — нахмурился молодой учёный.

— Я должен сказать это наедине. Поверьте мне, это очень серьёзно.

Серебряков-младший остановился и посмотрел на Кинла.

— Хорошо, будь по-вашему, — он обернулся к комиссии: — Господа, продолжайте, я присоединюсь к вам позже. Через двадцать минут прошу всех быть в зале заседаний.

Комиссия двинулась дальше по коридору, и возле Серебрякова-младшего остались только двое охранников в чёрных бронекомбинезонах. Он вновь взглянул на заместителя главного технолога.

— Вы можете говорить, уважаемый Кинл, в данный момент нас невозможно подслушать. Что вас беспокоит?

Кинл посмотрел ему в глаза и твёрдо произнёс:

— У меня есть серьёзные основания считать, что директор завода и главный технолог саботируют технологический процесс. Боевые корабли Содружества получают неполный заряд Серебряных Слёз.

— Не может быть! — удивился Серебряков-младший. — Я знаю директора Собза с самого начала войны с Корпорацией. Он по праву пользуется неограниченным доверием.

— И всё же это так, господин Глава Совета, — настаивал Кинл. — Я не хочу быть голословным в таком серьёзном обвинении. Поэтому я настоятельно прошу вас пройти в мой кабинет и лично ознакомиться с доказательствами. Это необходимо сделать сейчас, до начала заседания.

— Что ж, пойдёмте, — согласился учёный. — Вы правы, я должен лично разобраться в ситуации.

До кабинета дошли быстро. Серебряков-младший в сопровождении Кинла зашёл в помещение, отдав распоряжение охране ожидать его у дверей снаружи. Затянутые с ног до головы в чёрную матовую броню бойцы бесшумно заняли места по обе стороны входа. Кинл закрыл за собой дверь.

— Это мои сотрудники, — он коротким движением представил учёному присутствующих.

За рабочими местами сидело пять человек, занятых какими-то расчётами. У стола руководителя стоял Мэлл, склонившись над технической голограммой.

— Всё готово, уважаемый Мэлл? — спросил Кинл.

— Да, — коротко ответил Мэлл.

— Прошу вас, Андрей Андреевич, — Кинл жестом предложил Серебрякову-младшему подойти к компьютеру. — Взгляните сами.

Один из сотрудников встал из-за своего стола и направился к выходу. Мэлл отошёл от голограммы, пропуская к ней Серебрякова-младшего, и оказался у него за спиной. Учёный посмотрел на данные, и подошедший к двери человек осторожно закрыл дверной замок.

— Я не понимаю: где то, о чём вы мне говорили? — Серебряков поднял глаза на Кинла.

В этот момент стоящий у него за спиной Мэлл достал из кармана небольшой парализатор и выпустил заряд учёному в спину. Серебряков-младший вздрогнул и упал на стол.

— Быстро, открывайте проход! — громким шепотом зашипел Румм, вытаскивая из-за стола грузное тело.

Кинл принялся взваливать на плечо бездыханное тело Серебрякова, а Мэлл побежал в узкую дверь, ведущую в небольшое подсобное помещение. В его стене ночью было заранее прорезано отверстие, ведущее в соседнее помещение. Там было ещё одно отверстие в полу, выходящее на нижний уровень, в котором ещё одна дыра в стене вела в складское помещение, где уже ждал заводской флаер с опознавательными знаками чрезвычайного допуска. Чтобы реализовать эту схему, Кинлу пришлось немало повозиться, инициируя косметические ремонтные работы и под этим предлогом освобождая помещения от сотрудников. Румм торжествующе усмехнулся. При Особом Управлении такая подготовка была бы невозможной. Он переиграл сопляков из ДБС.

В этот момент кто-то попытался открыть дверь. Румма словно обдали ледяной водой. Охранники услышали шум падающего тела! Не может быть, здесь стопроцентная звукоизоляция!

— Всем следить за дверью! — зашипел он, запоздало понимая, что бронекомбинезоны спецназа, скорее всего, снабжены тепловым или рентгеновским зрением. — Кинл, быстрее!

Кинл с телом учёного на плече метнулся к отверстию в стене, и замок на двери отключился, доложив о применении чрезвычайного уровня допуска. Моды рывком достали спрятанное в столах оружие, и в не успевший ещё полностью распахнуться дверной проём ударили сразу пять лазерных лучей. Дверные створки мгновенно стали малиновыми от огромной температуры, и через образовавшуюся в них огромную оплавленную дыру было видно, как один из охранников упал на пол, изодранный лучевыми ударами. Моды сменили цель, и пучок лучей ударил во второго бойца, коротким прыжком миновавшего дверной проем. Но оказалось, что мишени там уже не было. Боец стремительно ушёл вниз и перекатился в сторону, уходя с линии огня, затем он молниеносно оказался на ногах и с пистолетом в руке. Заряд плазмы разорвал одного из модов, и боец вновь кувырком нырнул между столов, уходя от ударов лучей, вспарывающих воздух над его головой. В считанные секунды помещение превратилось в груду оплавленных обломков.

Румм побагровел. Всё пошло не так. Хорошо ещё, что он заранее предусмотрел все возможные накладки и система пожарной безопасности в кабинете была отключена, иначе сейчас бы уже по всему уровню надрывался сигнал тревоги. Он ухватился за тело Серебрякова и потянул его на себя, сбрасывая с плеча Кинла на пол.