Жена серийного убийцы - Элис Хантер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но и вполне достижимо. Нет ничего невозможного, если у вас достает решимости.
Как там сказал Александер, босс Тома? «У меня было предчувствие, что такая решительная женщина, как вы, не будет сидеть сложа руки». И он был совершенно прав. Как только Том раскололся и рассказал мне о том, что натворил, это был лишь вопрос времени. Мне нужно было действовать быстро, чтобы начать планировать новую жизнь, – требовалось много что сделать, прежде чем я смогла бы бросить его. Аккуратно и кропотливо вставить каждую мелкую детальку на строго отведенное ей место – и проделать это в правильном порядке. Если б не подобное тщание и осторожность, мой план никогда бы не удался, и я осталась бы у разбитого корыта.
Или стала одной из жертв Тома.
Однако теперь понимаю, что он не убил бы меня. Вот почему Том встречался с секс-работницей – чтобы снять накопившееся напряжение и воплотить в жизнь фантазии, которые вызывали у меня полное отторжение. Тем не менее, даже если б я была в этом полностью уверена, то все равно продолжала бы втайне обустраивать свое бегство. Быть женой Тома оказалось слишком рискованно.
Случайно наткнувшись на учетную запись электронной почты Кэти на планшете Тома, я воспользовалась случаем прочесть все, что Том отправил, выдавая себя за нее. И как только ее отец и друзья купились на это? Тон этих посланий был чересчур уж приподнято-оптимистичным, а объяснения, почему она не возвращается домой и почему регулярно не выходит на связь, выглядели явно надуманными.
Том был потрясен, когда полиция пришла за ним в тот вечер, в понедельник, – он казался откровенно испуганным, когда детектив попросил его содействия в расследовании убийства. Но меня так ни в чем и не заподозрил. А я между тем уже отправила электронное письмо отцу Кэти, выдав себя за какую-то обеспокоенную подругу. Зашла в интернет-кафе и использовала новый адрес электронной почты, чтобы меня не отследили. После того как я написала ему, что ее сообщения по «мылу» почему-то кажутся мне какими-то не такими – как будто они даже и не от Кэти, – он наконец понемногу зашевелился. Несколько раз написал Кэти по электронке, но я удаляла его послания, прежде чем Том успевал отправить ответ. Этого оказалось достаточно, чтобы подозрения ее отца усилились, и именно это и привело его в полицию.
Прощальные слова детектива-констебля Имоджен Купер в дверях моего коттеджа дали мне понять, что она это знала. «Спасибо вам, что у вас хватило пороху ввязаться во всю эту игру», – сказала она тогда. И я благодарна ей за то, что она не стала развивать эту тему. Что не стала копать слишком уж глубоко.
Теперь остается лишь надеяться, что никто другой тоже не станет. Теперь, когда я сошла со сцены, Джулия, наверное, продолжит жить как жила – найдет себе новую «лучшую подругу» и забудет обо мне и про тот секрет, которым я с ней поделилась. Мое пьяное признание Джулии пришло ко мне как-то ранним утром, когда я лежала рядом с Адамом, умиротворенно глядя на него и радуясь, что наконец-то обрела покой.
Надеюсь, она забудет, как я сказала ей, что считаю Адама замечательным отцом и что меня тянет к нему с того самого момента, как мы только познакомились. И какая жалость, что мы оба несвободны. Я сказала ей, насколько, по моему мнению, повезло Камилле. И насколько я завидую ее идеальной жизни.
«Достаточно завидуешь, чтобы что-то по этому поводу предпринять?» – спросила тогда Джулия.
«Ну конечно же, нет! – соврала я. – Но, по-моему, я всегда втайне надеялась, что в будущем все-таки выпадет такой шанс. И теперь, похоже, этот момент наступил. Хорошие вещи приходят к тем, кто умеет ждать».
Я совершенно уверена, что больше ничего такого ей не говорила, – но тогда и представить себе не могла, что способна выболтать хоть столько. И, похоже, того, что я успела сказать, оказалось достаточно, чтобы вызвать у нее кое-какие сомнения. Остается лишь молиться, чтобы ее память окончательно затуманилась, притупилась от ее любимого просекко. Но даже если и нет, что она может сделать? Абсолютно ничего не доказывает, что дело нечисто.
Глава 91
Бет
Пятнадцать месяцев назад
Нужно много мужества, чтобы сделать что-то настолько ужасное, что собираюсь сделать я.
Я в «Поппиз плейс», выкладываю свежее печенье и прочую выпечку за стекло прилавка, готовая открыться ровно в девять утра. Кладу одно особо приготовленное овсяное печенье с тянучкой на тарелку и убираю под прилавок до ее появления. Потом сброшу его в бумажный пакет и предложу попробовать по возвращении домой. Печенье приготовлено по рецепту, который мы с ней обсуждали на прошлой неделе, но с добавлением еще одного ингредиента, который потребовал бы от меня снабдить ценник на витрине предупреждением: «содержит орехи».
Камилла появляется в половине одиннадцатого. Судя по ее виду, она с пробежки – волосы стянуты в конский хвост, лицо и руки покрыты капельками пота. На ней шорты для бега из лайкры и футболка, такие обтягивающие, что подчеркивают каждый изгиб ее тела. Замечаю поясную сумочку у нее на талии. Как всегда слегка запыхавшись, она подходит ко мне.
– Доброе утро, Бет, – говорит Камилла, отстегивая сумочку и усаживаясь за ближайший к стойке столик. Сумочку она бросает на стол. Где-то внутри меня начинают вскипать пузырьки дурного предчувствия. Смогу ли я и вправду через это пройти?
– Привет, Камилла, хорошо пробежалась? – Замечаю предательскую дрожь в своем голосе и прокашливаюсь, чтобы скрыть это.
– Как всегда. Ненавижу бегать, – добавляет она, – но приходится. Я не смогу и дальше есть твое потрясное печенье, если не приложу немного усилий! – На ее лице появляется широкая улыбка.
– А то, – говорю я, заставляя уголки своих губ приподняться. – Любишь кататься, люби и саночки возить, точно? Как насчет латте?
– Да, пожалуй. Хотя сегодня никакого печенья. Я пытаюсь быть паинькой. – Камилла похлопывает себя по животу. Тот плоский, как блин, но я этого не говорю.
Убеждаюсь, что никто не находится в пределах слышимости, и
