Грифон торжествует. Проклятие Зарстора - Андрэ Нортон

Воздух был чист, она дышала свободно, удушливое зловоние, как на тропе вверху, пропало. Но идти босиком было довольно трудно, гравий и обломки камня причиняли боль даже её огрубевшим подошвам. Бриксии пришлось идти медленно, чтобы не поранить ноги. Она с тоской вспомнила сандалии в своём мешке — тот, наверное, навсегда остался в долине Эггерсдейл. Несколько раз ей хотелось крикнуть, позвать ушедших вперёд, попросить подождать её. Но уже скоро вечер, и они всё равно будут вынуждены остановиться.

К тому же с того времени, как она вошла в подземный ход в крепости, девушка не видела кошку и теперь начала сомневаться, что Ута вообще проходила верхней тропой. Почему-то для неё было важно, чтобы Ута оставалась с ними. И она беспокоилась, не ушла ли Ута по своей воле куда-либо.

Сумерки сгущались, и девушка становилась всё более и более осторожной. Может, эти странные невидимые создания сверху и не последовали за ней, но у Бриксии сохранялось ощущение, что она не одна, что кто-то подглядывает за ней, и это ощущение с каждым шагом становилось всё сильнее.

Остановиться здесь она не могла. Ей требовалось общество — любое общество, только чтобы избавиться от ощущения, что она во власти неизвестного. Время от времени она останавливалась и прислушивалась — и обнаружила, что в долине отсутствуют обычные успокаивающие ночные звуки. Не жужжали насекомые, не кричали птицы — стояла полная тишина, так что даже собственное дыхание казалось очень громким, а скрип копья о камень звучал как призыв боевого рога.

Бриксия тщетно старалась подавить своё воображение. Неправда, что она идёт в толпе невидимых существ! Здесь ничего не двигалось, кроме неё самой. Судорожно вздрагивая, но вовсе не от ночной прохлады, Бриксия прислонилась к камню высотой ей по плечо.

Пальцы коснулись выпуклости, впадины… Она повернула голову. Лицо!..

Какое волшебство позволило этой грубой резьбе выделиться, стать видимой в темноте, она не могла догадаться. Как будто её прикосновение пробудило искру жизни в самом камне.

Лицо?.. Нет, ничего даже отдалённо человеческого не было в той каменной маске. Огромные круглые глаза, и в каждом мерцала искорка, точка зеленовато-белого цвета. Рот и нос были намечены лишь слегка, каким-то дьявольски реалистическим искусством, из чуть приоткрытого, но широкого провала рта-пасти торчали концы острых клыков.

Остальное — Бриксия заставила себя смотреть, она не позволит запугать себя, ведь она уже преодолела первый испуг и изумление — остальное всего лишь намечали линии в камне… ничего больше… только глаза и рот. Наверно, тот, кто это сделал, рассчитывал на воображение зрителя, оно должно было восполнить недостающее. Стыдясь, что на неё подействовала эта уловка, Бриксия ударила копьём по камню и быстро зашагала вперёд, не обращая внимание на боль в ногах. Она не оглядывалась, не смотрела по сторонам, но ощущение, что за ней исподтишка следят, так и не оставляло её.

Девушка больше не сомневалась, что находится в одном из мест Прежних. И это такое место, думала она, где вторжение людей не приветствуется. Это не убежище, как та площадка, куда её привела Куниггод. Напротив. Тут, скорее, затаилась угроза её племени.

Узкая долина, ранее сжатая высоченными стенами хребта, насколько она могла судить, перешла в более широкую равнину. Девушка снова начала колебаться. Идти дальше ночью без проводника, наверное, было бы глупо. Пока она не видела никаких следов того, что те, кого она преследовала, после спуска с лестницы и дальше шли втроём. Но теперь по крайней мере жёсткий гравий уступил место полоскам травы.

Переходя от одной такой полоски к другой, девушка больше не передвигалась по прямой, зато это избавляло её натруженные ноги от дальнейшей пытки. А впереди… неужели эти двое настолько неосторожны, что разожгут костёр? Здесь, на открытой местности, они этим только привлекут к себе внимание всех, кто бродит в ночи.

Пустыня всегда считалась злым местом, ходили упорные слухи о чуждой жизни, которую можно здесь встретить. Зловещие пустоши протянулись вдоль западных границ Долин, и здесь живут только разбойники и те странные люди, которых больше всего интересуют следы Древних. Но именно к Пустыне лорды Долин обратились в прошлом году за помощью, за помощью в борьбе с захватчиками. И помощь пришла, Всадники-Оборотни, не люди, но страшное сочетание человека и дикого зверя. Об этом Бриксии рассказывали те немногие встречные, к которым она решалась подойти, чтобы выменять на шкуру прыгуна пригоршню соли.

За последние два года в своих скитаниях она не раз приближалась к Пустыне. Главным образом потому, что часто между ней и убежищами, которые она могла отыскать дальше на востоке, оказывались многочисленные враги. Иногда она следила за отрадами разбойников, выходившими из Пустыни или скрывавшимися в ней. Но в глубь Пустыни никогда не заходила.

Вполне можно было ожидать, что лорд Марбон, с его повреждённым разумом, решится на это. Но что она должна идти за ним… Бриксия присела на полоске травы, растирая нывшие ноги, широко раскрыв глаза, настороженно приглядываясь и прислушиваясь… Тьма не давала ничего увидеть, но наконец-то появились обычные звуки ночи, больше не было той пугающей тишины, что царила в долине.

Девушка высоко подняла голову… Ноздрей её коснулся некий аромат, прямая противоположность грязному запаху узкой верхней тропы. Сладкий, свежий… навевающий мысли о луговой траве ранним утром, о паутине на покрытых росой травинках, о цветах, раскрывающихся навстречу дню. Сад… раннее утро… цветы созрели, их можно срывать и сушить, чтобы потом освежать ими постель и бельё…

Не сознавая, что делает, Бриксия снова встала и устремилась в ночь, привлечённая ароматом, который становился всё сильнее. И подошла к подножию дерева… Его ветви были странно изогнуты, и на них совсем не было листьев. Зато их сплошь покрывали белые цветы. И над каждым цветком, как маленькая свеча, трепетал язычок пламени.

Бриксия подняла руку, но почему-то не решилась коснуться ветви или цветка. Девушка просто стояла в удивлении и благоговении, пока не пришла в себя от резкого хрипа.

Девушка оглянулась, подняв копьё наготове. В слабом свете цветков она увидела тех, кто окружали её. Они были небольшого размера, но когда увидели, что она их заметила, то подняли громкий шум. Да, маленькие, но вызывающие ужас.

Если бы жаба могла встать на задние лапы, и если бы в её выпуклых глазах засветился злой разум, а в пасти появились клыки — как раз получилось бы существо, похожее на этих квакающих тварей. Кроме того у этих жабообразных созданий кожа была не гладкая, кое-где её покрывали пучки жёстких волос… волос… или тонких щупалец. В углах пасти и над глазам эти щупальца были длиннее. И они непрерывно двигались, словно обладали собственной жизнью.