А еще был случай… Записки репортера - Илья Борисович Гейман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но радио…
– С ними будут разбираться особо.
– Но молва… Событие крупное. Его не замолчишь.
– Мы к сарафанному радио никакого отношения не имеем. Печатать не будем.
Я ушёл, утерев сопли. Первый раз в жизни.
Прошло сколько-то времени. Был выходной день. Я услышал новость: на один из городов надвигается катастрофа. Он стоит на берегу реки. Лёд перекрыл русло. Будет наводнение.
Не рассуждая, бросился на вокзал, сел в первый поезд и поехал в тот город.
Там уже создали комиссию по чрезвычайным ситуациям. Съехались специалисты, военные.
Узнал, что ледяной затор велик – десятки километров. Надеяться, что сам «рассосется», не приходилось. По обоим берегам стоят два города. Оба под жесточайшей угрозой. Единственный выход из положения – бомбить ледовую плотину с воздуха.
Военные принялись изучать, как безопасно провести эту операцию.
У меня накопилось достаточно фактуры. Пошёл на вокзал, сел в проходящий поезд. Ночью написал репортаж.
Утром зашел к редактору, положил на стол материал. Он прочел, сказал:
– Печатать не будем.
Второй раз в моей жизни.
– Почему?
– Не будем волновать советских людей. У нас в стране катастроф не бывает.
– Но я узнал об этом из телевизора…
– Это их ответственность. У нас своя позиция и мы будем ею следовать.
Я ушёл. Но сопли не утер. Позвонил коллеге в такую же газету, как наша, но на латышском языке.
Рассказал ей свою историю подробно, ничего не утаивая.
– Не пригодится ли вам этот репортаж?
– Пригодится! Как его получить?
– Через десять минут принесу его вам.
Надо сказать, что с этой газетой у меня были давние приятные отношения. Еще во время работы в газете для моряков, когда я вернулся из продолжительного рейса, мне позвонили оттуда и попросили сделать материал для них. Я, конечно, был польщен.
– Какой объём?
– На ваше усмотрение. Мы вас не ограничиваем.
– Сроки?
– С завтрашнего утра. Каждый день. Нам надо будет успевать переводить.
Я взялся за дело. Ночью писал, утром у двери ждал курьер. Материал шёл в номер с колёс. В итоге получилось тринадцать публикаций. Каждая величиной в половину страницы газеты "Правда".
На всём протяжении гонки мне ни разу не намекнули, чтобы я сворачивался и не делали замечаний по качеству. Так что я понял: работа им понравилась.
* * *
Правильно соизмеряйте пропорции. Лучше быть молодым майским жуком, чем старой райской птицей.
Марк Твен.
Я добрался до их редакции, отдал репортаж о ледовом побоище коллеге и вернулся к своим делам.
На следующее утро меня позвала секретарша редактора:
– Зайдите в приемную.
– Какая-то проблема?
– Нет. Надо в приказе расписаться.
Зашёл. На столе лежал приказ. Несколько человек уже расписались. Прочел:
Что-то в роде: в связи с нарушением трудовой дисциплины, ещё что-то про этику, выразившееся в том, что я передал материал для публикации в другое издание… Потом ещё немного ля-ля-ля и резюме: объявить мне выговор.
На листе с приказом оставалось достаточно места. Я взял ручку и написал:
Категорически возражаю против взыскания, так как: 1) на место события я ездил в свой выходной день; 2) ездил туда за собственные деньги; 3) командировочное удостоверение мне в редакции не выписывали; 4) готовый материал был предложен лично редактору, но был отвергнут.
В заключение добавил: сейчас авиация бомбит ледовый затор, в городе начинается наводнение.
Через несколько минут приказ исчез. О нём мне никто не сказал ни слова. И взыскание за мной не числилось.
А я пошёл искать, что же так взволновало нашего редактора. Нашёл газету на латышском языке. Молодцы, ребята! Поставили репортаж на очень видном месте с заголовком, набранным крупными буквами. Получился гвоздь номера. Плюс я не спрятался за псевдонимом, а подписался собственным именем.
Это я насчёт соплей.
* * *
Должно быть, Адаму и Еве было не так просто вести беседу: им не о ком было сплетничать.
Марк Твен.
Дежурство затянулось допоздна. Городской транспорт уже не ходил и я решил добираться до Кенгарагса пешком. Но тут вижу: такси. Правда, занятое, но едет, мне кажется, по пути. Поднял руку – повезло.
Похоже, прежде, чем меня подобрать, водитель с пассажиром о чем-то беседовали. Мы поехали и разговор возобновился. Мой попутчик, молодой человек, что-то горячо рассказывал, связанное со спортом. Усталый, я прислушивался вполуха, пока не услышал:
– Об этом я обязательно напишу в газете.
Я присмотрелся – парень незнакомый. Напряг слух: он говорил, какие статьи собирается писать.
– В какой газете вы работаете? – спросил я.
Пассажир смущенно засмеялся:
– Да я внештатно пишу…
– Это не имеет значения. Где вы печатаетесь? Хотелось бы почитать.
– Читать нечего. Не печатают меня…
– Почему?
– Если бы вы знали, как у нас тяжело пробиться…
– Может, пишете неинтересно?
– Не в этом дело. Они к себе никого не подпускают. Печатают только своих или тех, кто взятку дает.
– Не может быть! – Изумился я. – В какой же газете такое творится?
– Да хотя бы в “Советской Латвии”. Попробуйте отнесите туда заметку – сами увидите.
– Неужели даже редактор взятки берет?
– Про редактора не знаю, а вот к заведующему отделом без подарка не суйся.
– Потрясающе! А как его зовут, не скажете?
– Илья Гейман…
– Что-то я о таком не слышал…
– А он недавно пришел из “Молодежки”.
– Я вижу, вы собираетесь писать о спорте. Мне помнится, в “Латвии” о спорте пишет какой-то Э. Париянц. Так, может, к нему обратиться?
– А какой смысл? Эдик тоже из “Молодежки” пришел – у них там одна шайка. Не пойдет Париянц против Геймана, своего начальника.
– А если вам самому поговорить с Гейманом? Расскажите о своих идеях – они очень интересные.
– Да говорил я, говорил! Он и слушать не хочет. Чужой я для него…
– Водитель, – сказал я. – Не могли бы вы на минутку остановить машину? Теперь зажгите в салоне свет.
– А вы, – обратился я к попутчику, – посмотрите на меня внимательно. Узнаете? Мы с вами встречались?
– Нет, я вас не знаю…
Я протянул шоферу свое удостоверение:
– Прочтите это вслух…
– Гейман Илья Борисович, – водитель повернул в мою сторону выпученные глаза. – Заведующий отделом информации газеты “Советская Латвия”.
…До Кенгарагса мы ехали с водителем вдвоем. Наш говорливый попутчик потерялся где-то по дороге.
А утром я зашел к Париянцу:
– Ты знаешь такого человека? – назвал фамилию.
– Да, знаю. Он иногда сюда заходит.
– Приносит материалы?
– Нет. Просто поболтать.
– Ты ему когда-нибудь отказывал?
– Нет, никогда.
– Так вот, если я еще хоть раз увижу его в нашем отделе, мы
