Крестная внучка мафии - Владимир Викторович Бабкин

за ней и еще одна. И вот первые две уже скрылись целиком в норе.

— Андреас, Виктор! — крикнула я, подбегая к детям. — Быстрее!

Схватив их обоих, я подтолкнула Андреаса, как старшего, первым к выходу.

— Вытащишь Виктора с той стороны! — крикнула я ему.

— А ты? — заревано спросил он меня.

Не хотелось признавать, но в этот подкоп взрослый не пролезет, а потому я постаралась ему улыбнуться.

— А я за вами.

Если успею, конечно, придумать как выбраться.

— Быстрее! — подтолкнула я его. — И бегите за собаками! Так быстро, как только сможете! Понял?!

— Да.

— Вперед, — подтолкнула я его в нору.

Пятилетний мальчик не без труда, но пролез под толстой деревянной стеной, а следом за ним и малыш Виктор. И только увидев толщину стены, я поняла, что даже если мне хватит сил еще пару раз замахнуться, я не смогу ее прорубить или сломать даже топором. Встав на колени, я укрылась толстой тканью и пыталась рыть яму руками, и хоть как-то сделать ее побольше, чтобы тоже выбраться.

Пламя трещало за спиной, удушая запахом паленых шин квадроцикла и пульсирующей головной болью от угарного дыма. Но на душе мне неожиданно стало невероятно спокойно от мысли о том, что глупая-глупая детвора смогла выбраться. А я…

А что я?

Я ведь должна была погибнуть еще три недели назад. Не должна была я, переводчик с красным дипломом, ни оговориться с названием отеля и приехать не туда, ни встретить Сандро и синьора Лукрезе первого апреля. Я должна была приехать в свой отель, войти в бирюзовый номер с большой кроватью и погибнуть во сне во время взрыва бомбы.

И я бы снова увидела свою семью. Наверное, где-то там есть небеса и меня на них давно ждут.

Мама и папа погибли, просто переходя дорогу, когда у водителя грузовика остановилось сердце прямо за рулем. Все остальные тоже умерли. Бабушка Маша и дедушка Саша по папе, бабушка София и дедушка Давид по маме. Ее старшие братья, мои дядя Гурам и дядя Заур, тоже погибли во время службы на подлодке «Комсомолец» еще до моего рождения. Даже мой крестный, дядя Миша, и тот уже ТАМ.

Да, меня на том свете определенно ждут.

Хорошо, что я успела открыть вино, которое дедушка Давид сделал для моей свадьбы незадолго до своей смерти. Хотя бы попробовала его божественный вкус… А то ведь рука не поднималась открыть. А почему? Потому что казалось вся жизнь еще впереди.

Невольно я снова посмотрела на топор у моих ног.

Сашка…

Руки упрямо пытались вцепиться в рукоять топора, но в глазах и голове уже все плыло в неразличимом тумане. Я задыхаюсь от угарного дыма. Без боли, словно просто засыпаю.

Сашка…

Семнадцать дней похожих на безумие.

Почти черные глаза, блестящие такими разными эмоциями. Колкие фразочки и временами до слез смешные шутки. Дьявольски притягательная улыбка и совершенно непонятная жестикуляция вперемешку с итальянскими словами. А как забыть упрямое желание оставить последнее слово за собой и выбешивающую дотошность к деталям, которые никто кроме моего Сашки не замечает?

А как над нами шутил дедушка, воспитывая каждую свободную минутку?

Невольно перед глазами пролетали воспоминания о каждом дне. Оказывается, их было так много…

А я так мало всего сделала, так мало видела и испытала. Все прожитые дни теперь казались серыми, пустыми. Наполненными бессмысленными тревогами по мелочам, ненужными людьми и работой, которая по сути не имеет смысла, ведь меня в ней легко заменить.

Но не смотря на ошибки, мне повезло хоть чуть-чуть наверстать упущенное.

У меня были лучшие семнадцать дней за последние десять лет. Самые яркие, самые бурные. Дни, когда я каждую секунду чувствовала все грани, всю палитру и оттенки «вкуса жизни». А надо было всего лишь научиться их замечать.

Кажется, я вспомнила свидание в Париже и как Сашка сделал мне предложение. Ну, значит теперь я нашла последний утерянный пазл моей жизни.

Знала бы, что моя жизнь не будет такой долгой, как я думала, я бы каждую секунду ценила и смаковала, словно вкус десерта в ресторане. Как ту самую последнюю, как мне тогда казалось, сладость на губах.

Горький шоколад с вишневым послевкусием. Жаль, я так и не взяла рецепт. Очень жаль…

Ела бы этот десерт каждый раз, когда бы казалось, что хуже быть не может и вспоминала о том, что песчинки секунд в моих часах жизни, хочу я или нет, но…

Они утекут.

Глава 35

Александр Лукрезе

Старая конюшня до ужаса напоминала погребальный костер на склоне вулкана Этна.

Настолько яркий, что ждать пожарных бесполезно. Слишком скоро распространялся огонь, а сильный ветер уносил дым в противоположную от поисков детей сторону.

Три минуты. Ровно три минуты Сандро понадобилось после сообщения Фабио по рации, чтобы добежать полыхающего здания, к дверям которого никто без одежды спасателей не мог толком даже подойти.

— АНДРЕАС! ВИКТОР! — в истерике закричала Летиция, выбегая со одной из апельсиновых аллей.

— Летти! Стой!

Поймав сестру, которая как любая мать, готова была броситься в огонь, Сандро всеми силами пытался удержать ее на месте.

Душа разрывалась на части, слыша мелкие хлопки внутри и представляя, как его неугомонные по выходным, племянники сейчас в истерике забились в угол. Господи, хоть бы они додумались спрятаться!

Как они только там оказались?!

И нет ничего хуже, чем понимание, что в такой страшный момент все, чем он может помочь — это удержать сестру от попыток войти в горящее здание. Пока ее муж и двоюродный брат Фабио в это время рискуют жизнью и пытаются с ребятами из охраны тщетно подобраться к пылающим воротам старой конюшни и никак не могут.

По их глазам и суете «мафиозной службы спасения» было понятно, насколько всем страшно. Все знают худшее еще впереди. Совсем скоро взорвется бензобак квадроцикла и канистры с бензином рядом с ним.

И тогда погибнуть могут и дети, и многие участники мафиозной службы спасения.

Неужели это месть Бальдини за сорванную поставку товара? Не могли же они так быстро все организовать… Или это кто-то другой? А может быть это просто роковая случайность?

— Мои мальчики… Они там совсем одни… — билась в приступе истерики Летти в его руках.

Словно рев старого льва, рядом раздался звук тормозящего квадроцикла и яростный крик дедушки.

— Они не одни, Летти! Охрана сказала, что туда кто-то вошел! На воротах хлипкий замок, даже ты смогла бы сломать! Они скоро