Четвёртая Жрица. Путь друг к другу. - Тюрина Татьяна

Неужели и в своём желании быть Посланницей Богини она всё испортит?

Именно такие размышления одолевали их на обратном пути, который занял всё те же три дня, но казалось, что тянулись они гораздо дольше. Путники были уставшими и вымотанными. Даже Баритан не шутил, хотя обычно в пути его было сложно заткнуть. А еще выяснилось, что Табирий серьёзно пострадал ещё при стычке в замке, только рыцарь мужественно терпел и молчал об этом. Когда стало ясно, насколько серьёзное у него состояние то он услышал довольно длинную матерную речь от Марвина, который начал носиться над парнем, как матушка родная.

Почему-то именно эта ситуация разрядила напряжённую атмосферу, и в компании рыцарей появились первые улыбки. Вскоре парня обматерили уже все. Разве что девушки воздержались и, пряча улыбки, наблюдали за тем, как молодого рыцаря, ругая на чём свет стоит, заботливо перевязывали, кормили и в шесть рук усаживали на лошадь. К концу пути Табирий был уже готов сам обматерить своих друзей, настолько они достали его своей заботой.

Тем не менее, когда показались хорошо знакомые башни, все радостно приободрились и даже прибавили скорости.

Въехав в замок, первое, что сделал Лекамир, — это отправил Табирия к целителю, а остальных распустил, дав им пару дней на отдых. Принцесса, спустившись со своей лошади и что-то невнятно пробормотав на прощание, побрела в свою комнату, дав указание слугам, чтобы те приготовили ей ванную.

Риана же опечаленно подумала о том, что ранее подобная прогулка на неё не оказала бы никакого воздействия, сейчас же ей очень хотелось тоже понежиться в тёплой воде. И не успела она всё-таки решиться на это, как во дворе раздался чуть ли не вопль радости:

— О, прекрасная звезда небосвода. Прекраснее луча восходящего солнца и пения весенних птиц. Один только ваш лик делает меня самым счастливым человеком на всём белом свете.

Удивлённо подняв голову, Риана заметила, как Лекамир очередной раз раздражительно вздохнул, устало прикрыв рукой глаза, и, повернувшись, увидела спешащего к ней Анака с сияющим от счастья лицом. Похоже, у них этот небольшой ритуал приветствия становится традицией. Улыбнувшись этой мысли, жрица поприветствовала барда:

— Здравствуй, Анак, — сказала она, в то время как Лекамир, что-то бурча себе под нос, побрёл в сторону, не удосужившись даже взглянуть на парня. Этот бард у него давно стоял поперёк горла и он не желал даже находиться рядом с ним. Ему раз и навсегда хватило того дня в таверне.

— О любовь всего моего сердца, — на лице барда отразилась вся мировая скорбь. — Я очень расстроился, что вы отправились в очередное путешествие без меня. Ведь я дал слово, что буду отныне всегда вас сопровождать как мой легендарный тёзка великолепную Гленн.

— Ох, извини, но мы отправлялись налегке и с важной миссией. Как только я отправлюсь в своё паломничество, то конечно сообщу тебе. — Риана благодарно передала уздцы своей лошади подошедшему конюху.

— Я не сержусь на вас, моя звезда. И просто счастлив, что мы, наконец, вновь встретились.

— Я тоже рада, — улыбнулась девушка. — Скажи, ты написал свою песню?

— О, нет, — опять опечалился бард. — Как могу я творить, когда моя муза не со мной. Но теперь я не отстану от вас, госпожа жрица. Я буду следовать за вами и напишу столько баллад в вашу честь, что...

— Подожди... — вдруг встрепенулась Риана и внимательно посмотрела на юношу рядом с ней. Молодой человек явно слишком впечатлительный, но, несмотря на юный возраст, имеет неоспоримый талант. Вспомнить хотя бы то, как он пел в таверне в день, когда они познакомились. Все, даже заправские бражники, забывали о выпивке, прислушиваясь к его сладкому голосу. А если учитывать, что Гленн была тут почти четыреста лет назад, а талант со временем стирается... — Скажи, кем были твои родители?

— Мои родители? — удивился вопросу юноша.

— Да. Ты случайно не потомок второй жрицы?

— О! Я был бы несказанно рад, если бы это было так. Но, к сожалению, я точно не знаю... — он задумчиво нахмурил брови. — Моя мать была простой актрисой при столичном театре, а вот отца своего не знаю. Ма рассказывала, что па был просто гениальным певцом, но умер ещё до моего рождения. А я решил пойти по его стопам.

— Хм... — задумалась Риана. Было очень похоже на то, что Анакрий, в честь которого его назвали, действительно был его предком. Хотя есть вероятность, что этот мальчик просто очень талантлив, как и его отец. Не всё же объясняется даром жрицы. Талантливые люди существовали и прежде, и будут существовать всегда. Но ей хотелось верить, что перед ней тот, кто несёт частичку одной из её сестёр. Почему-то эта мысль согревала её. Похлопав юного барда по плечу, она ещё раз ему улыбнулась. — Я бы очень хотела ещё раз послушать твои песни, Анак, но чуть позже. Хорошо? Мне надо сначала заглянуть к королю.

— Конечно! — просиял парень. — Я с радостью спою вам, жрица!

И Риана, похлопав парня ещё раз, пошла во дворец. Ей не хотелось откладывать свой разговор с Анаквием, хотя в прошлый раз всё прошло не лучшим образом. Она надеялась, что король просто беспокоится о своих подданных. Но прислушавшись к разумным доводам, перестанет ей препятствовать.

С такими мыслями девушка шла в королевский зал для аудиенций.

Анаквию уже доложили о том, что жрица прибыла во дворец, и он её ожидал.

— Прошу, проходи, Риана, присаживайся, — указал он на одно из кресел.

— Благодарю.

— Итак, как прошло ваше путешествие? — спросил король, когда пажи подали гостье напитки.

— О! Довольно интересно. В королевстве случился переворот, и теперь там правит королева Ласкита. Амулет мы получили, но, к сожалению, погиб рыцарь Анисий.

— Погиб? — напрягся король. — Каким образом? На вас напали?

— Да. Королева Шатория, — кивнула Риана, и Анаквий побледнел. — Мы как раз оказались в центре происходящих там событий. Но ты не беспокойся, Келина была под нашей защитой, и с ней всё в порядке. Сейчас она, скорее всего, приводит себя в порядок после дороги.

— Святые небеса, — выдохнул он. — В Алекионе, конечно, обстановка не самая идеальная, но я не думал, что старшая дочь захочет свергнуть мать, свою королеву. Мне нужно знать подробности.

— Боюсь, я ни о чём кроме сражения не смогу рассказать, — пожала она плечами. — Тебе лучше расспросить дочь или Лекамира.

— А, конечно... — отстранённо кивнул Анаквий, всё ещё погружённый в свои неспокойные мысли. Он пытался понять насколько сильно это, так не вовремя случившееся происшествие, повлияет на всё остальное.

— Анаквий, — позвала его Риана, внимательно наблюдавшая за ним. — Я пришла ещё по одному делу.