Судьба китайского Бонапарта - Владилен Воронцов

Не рано ли пришла победа?

В начале июня Чан Кайши обратился к правительству СССР с просьбой начать переговоры по поводу послевоенного устройства в Маньчжурии. Министр иностранных дел Сун Цзывэнь, находясь в США и имея инструкции Чан Кайши, пытался втянуть в переговоры американцев и англичан. В Вашингтоне вынуждены были рекомендовать Чан Кайши действовать в соответствии с ялтинскими решениями.

30 июня 1945 г. в Москву прибыла китайская правительственная делегация во главе с Сун Цзывэнем. Чан Кайши послал в Москву и своего сына Цзян Цзинго. Сун Цзывэнь стремился определить сроки пребывания советских войск в Маньчжурии. Советская сторона решила не настаивать на безусловном соблюдении всех условий вступления СССР в войну. По принципиальным вопросам советской дипломатии пришлось выдержать битву.

Чан пытался организовать дипломатическое наступление на Москву. Цзян Цзинго получил от своего отца телеграмму, где содержались настойчивые рекомендации повидать И. В. Сталина и поведать ему о причинах, определяющих позицию Чунцина по территориальным проблемам и выдержанных в духе воззрений автора «Судеб Китая». «Чан Кайши явно не хотел признавать независимость МНР. В глазах радетелей великоханьской политики это признание могло стать прецедентом, который поколебал бы всю систему великодержавношовинистической ориентации.

Встреча Цзян Цзинго со Сталиным состоялась в июле. Цзян пустился в пространные рассуждения о длительной борьбе Китая за восстановление суверенитета в пределах своей национальной территории, за возвращение всех своих земель. В этих условиях признание Гоминьданом независимости Монголии будет означать отказ его правительства «от такого куска территории» и народ попросту «не поймет такого шага китайского правительства». Сталина не убедили рассуждения о нежелательности для Китая потери «куска территории». Камнем преткновения оказались и вопросы о КВЖД и ЮМЖД, Порт-Артуре и Дальнем и др.

Чан Кайши пытался повлиять на американцев, надеясь, что Вашингтон сумеет заставить Москву отказаться от ялтинских договоренностей. Американцы опасались открыто признаваться в нежелании следовать ялтинским соглашениям и рассчитывали, что «грязную» в этом смысле работу сделает за них Чан Кайши. Вашингтон подключал к «работе» и свои спецслужбы, действовавшие в Китае.

Генерал Ведемейер, хотя и отличался от Стилуэлла жесткой линией по отношению к КПК, воспринял у своего предшественника особое отношение к САКО. Генерал хотел оградить американцев (не настало еще время) от вмешательства через САКО во внутриполитическую борьбу в Китае; он настаивал: американцы не должны принимать участие в убийствах коммунистов. Мейлз, не имея возможности открыто воспротивиться Ведемейе ру, решил мобилизовать все имеющиеся в распоряжении САКО средства в борьбе с КПК. В июле — августе 1945 г. агенты САКО, двигаясь в различных направлениях, пересекали оккупированные японцами территории, оседали в наиболее крупных городах — Нанкине, Пекине, Гуанчжоу, Шанхае. Мейлз и Дай Ли в районе Шанхая вошли в контакт с одним из ближайших соратников Чан Кайши — Ду Юэшэном. Мейлз надеялся, опираясь на шанхайскую мафию, противостоять влиянию освободительных идей, которые были начертаны на знаменах антигитлеровской коалиции.

Вечером 8 августа стало известно: Советский Союз вступает в войну на Тихом океане. Американская сторона разработала проект приказа № 1, который предусматривал, что Главнокомандующему Советскими Вооруженными Силами на Дальнем Востоке сдадутся японские войска в Северо-Восточном Китае, в северной части Кореи (севернее 38-й параллели) и на Южном Сахалине. Советская сторона в принципе не возражала против такого содержания и после внесения ряда поправок приняла этот приказ. После решающих побед в Китае и Корее Красная Армия приняла капитуляцию у большой части японских войск, расположенных в Китае, вступила в корейские города Хамхын и Вонсан.

10 августа Чан Кайши потребовал от своих генералов установить еще более тесную связь с марионеточными войсками (240 тыс. из 350 тыс. были на стороне гоминьдановцев) и занимать с ними освобожденные от японцев районы. В прокламации Гоминьдана от 11 августа марионеточным войскам предлагалось подчиняться только приказам Чан Кайши, оставаться на своих постах, сохранять «порядок», ни в коем случае не переходить в другие армейские подразделения. Командующие марионеточными войсками, согласившиеся с условиями чанкайшистов, поступали в распоряжение Гоминьдана, получали от последнего особые привилегии. Чан Кайши пошел дальше: 12 августа он отдал приказ Красной армии Китая «оставаться на своих местах и ждать дальнейших указаний», «не предпринимать никаких самостоятельных действий».

Ведемейер был не на шутку встревожен, ему казалось реальным вовлечение в конфликт с КПК Соединенных Штатов. Он отдал САКО приказ не принимать участия в военных операциях в районах, находящихся под контролем КПК. Мейлз попросту игнорировал этот приказ. 12 августа глава САКО поставил своих служащих в известность о приказах Чан Кайши. Главное — не допустить движения коммунистов в районы, которые находились пока еще во власти оккупантов.

Приказ Мейлза гласил: «Американцы из службы САКО… следуйте со своими полномочными командующими китайскими подразделениями. Берите с собой полные комплекты радиоаппаратуры и полностью вооружитесь. Сохраняйте это в тайне от всех ваших друзей. Направляйте как можно скорее всевозможное снаряжение лояльной патриотической армии… и продолжайте оказывать ей техническое содействие» САКО втягивало США в гражданскую войну в Китае. Но спор между Ведемейером и Мейлзом закончился неожиданно: Мейлза «по болезни» отозвали в Вашингтон.

14 августа 1945 г. в Москве был подписан Договор о дружбе и союзе между СССР и Китаем. Советская сторона, идя на подписание договора, не поддалась давлению Чан Кайши, потребовавшего от СССР отказаться от помощи и поддержки КПК. Мао Цзэдун приветствовал итоги переговоров, поскольку договор, по его словам, устранял «возможность конфликта между СССР и США по китайскому вопросу» и затруднял вмешательство США в гражданскую войну в Китае.

15 августа гоминьдановский министр иностранных дел официально получил текст капитуляции Японии. Чан Кайши поставил в известность главнокомандующего японскими вооруженными силами в Китае генерала Окамура, каким основным принципам капитуляции должны следовать подчиненные ему войска. Голос генералиссимуса прозвучал по радио: «Наша вера в справедливость благодаря беспросветным и безнадежным дням восьми лет борьбы восстановлена…»