Диаспора - Борис Иванов

— Настоящий Камень! — заявил карлик. — С плато Аррика! И по смешной цене! Ранарари дадут вам за него...

— Так отнеси его прямо кому-нибудь из них, — посоветовал Ким. — В городе много ранарари...

— Разве человек не знает, что ранарари никогда ничего не покупают у сукку? — возмутился карлик. — Только через людей. Иначе кто-нибудь убьет сукку...

— У тебя, конечно, нет ни малейшего желания нас надуть? — язвительно поинтересовался агент на контракте.

Он и не думал протянуть руку к услужливо протянутому товару.

— Разве можно обмануть такого умного человека, как вы? — притворно возмутился хитрый торговец.

— Можно, — отрезал Ким. — Но я не за этим сюда пришел. А вот тебя кто-то уже обманул. Заверни камушек и попробуй сбыть кому-нибудь другому. Может, он и камень с Аррики, но я могу найти тебе мешок таких где-нибудь поближе... А еще посоветую — не пытайся больше торговать в храме. Хоть самом захудалом. Тебя могут не понять.

— Ах, человек совсем не разбирается в Камнях! — воскликнул сукку и повернулся к Каю, словно ища у него понимания.

Понимания у федерального следователя он не нашел. Что, впрочем, его особо не расстроило.

— Тогда, пожалуй, я оставлю вас, господа, — сообщил сукку, заботливо заворачивая камень в причудливую скатерку. — Вам скоро позвонят.

Он заспешил к двери.

— Кто? — не выдержал Кай. — Кто позвонит?

— Тот, кто хотел узнать, какому богу вы принесли огонек... Но это не я...

Каю показалось, что коварная тварь лукаво улыбнулась. Но скорее всего его снова обманул неверный свет гаснущих огарков. Не могло быть человеческой мимики у нечеловека. В полнейшей тишине — только огарки потрескивали да начинающийся дождичек накрапывал за дверьми — сукку убыл во тьму. Потом из этой тьмы тренькнул звоночек и прошуршали шины велосипеда. Подросткового, надо полагать.

«Сукку прекрасно ориентируются в темноте и хорошо ездят на велосипедах», — вспомнил Кай из того немногого, что успел узнать об этой расе. А вслух спросил у Кима:

— Интересно, мы выдержали проверку? И почему проверка эта такая идиотская?

— Кто его знает, — пожал плечами агент. — Может быть, этот проныра просто должен был нас поставить в известность о звонке. И отменить встречу. А булыжник пытался нам впихнуть в порядке самодеятельности. Просто чтобы навредить еще одному-двум Homo sapiens...

Они вышли из часовни и пошли к шоссе.

— А Камень — точно был ненастоящий? — осведомился федеральный следователь. — Есть особые признаки?

— Камни никогда не предлагают людям. Таких, которые могут заплатить за настоящий, — нет. Или — почти нет. Хитрюг, которые, сбивая цены, пробуют сплавить Камни случайным перекупщикам, быстро вычисляют или сами Продавцы, или «стервятники». И это плохо кончается. Из людей владеют Камнями только сами Продавцы. Точнее, те из них, которые могут слушать Камни. Слышащие. Каждый Слышащий оставляет себе свой первый Камень. И живет по его советам. Такая традиция. А что до особых признаков, то их нет. По крайней мере, те, кто их знает, об этом молчат. Так что узнать, каков Камень, можно, только его послушав. Я умею немного.

— Ого! — воскликнул федеральный следователь. — Да вы могли бы заработать себе капитал. На Аш-Ларданаре или на Аррике...

Издалека им посигналил задними огнями кара Мустафа. Ким шагал, медля с ответом

— Собственно, первоначально я за этим сюда и прилетел, — наконец сообщил он. — Меня вычислил один знаток из Диаспоры. И помог с видом на жительство. Но подвернулся контракт.

Как и тогда — во сне — Микис перешел на осторожный, крадущийся шаг и, так же, как и во сне, нашептанном ему странным Камнем, через какой-то томительно-долгий промежуток времени вышел из тесной расселины в просвет, открывавшийся на небольшую равнину. Так же, как и в мире этого сна, мир Путаной земли был светел и чист, но середину этой долины застилала какая-то странная, призрачная тьма. И средоточием этой тьмы было похожее на творение человеческих рук нагромождение каменных блоков и плит, образующих арки и некое подобие амфитеатра.

— Ну что остановился? — недовольным шепотом осведомилась его спутница-телохранитель. — Забыл, что во сне нагадал?

Постоянные тычки и команды Дурной Травы сидели у Микиса в печенках. Он ответил ей шипением — тихим, но преисполненным возмущения. Потом ткнул пальцем в направлении островка тьмы перед ними.

Измазанная маскировочной краской скуластая девчонка на всякий случай вжалась в грунт и одновременно впилась взглядом в остров мрака, раскинувшийся перед ними.

— Господи! — выдохнула она. — Да это же Ловушка. Типичная. Впервые вижу такое, чтобы Ловушка явилась днем... И никогда так близко к ней не была... Ну и завел ты нас...

— Ловушка? — сдавленно прохрипел Микис. — Не знаю я, про что ты... Я — про другое... Огонек вон там видишь? Он... За ним надо идти... Это Камень мне говорит...

— Не вижу я никаких огоньков... — Дурная Трава махнула рукой. — Эх! Пропадешь ты ни за грош!.. И не думай туда соваться! — Но реалистичнейшим из реалистов, двойным агентом и владельцем липового «Риалти» уже владели силы иррациональные. Не склонные считаться с каким-то там инстинктом самосохранения...

Он приподнялся, опираясь сначала на «четыре кости», затем на полусогнутые, ставшие словно ватными ноги, и короткими перебежками стал приближаться к мерцающему во мраке острову. Дурная Трава с досады забарабанила кулаками по камням. Метнулась туда-сюда и, шепча проклятия, последовала за своим подопечным.

Теперь и она видела путеводный огонь во тьме.

— Сейчас вам лучше поменьше задавать вопросов, а сосредоточиться, — посоветовал Листер неугомонному Смольскому. — Постарайтесь не упустить огни...

Сам он всматривался в окружившую их бесконечную ночь. Теперь они близко — почти вплотную — подошли к каменному лабиринту, и его громада физически давила на сознание.

— Какие еще огни? — подал голос молчавший до сих пор Кирилл. — Мне тут всякое мерещится — во мраке этом... И огоньки в том числе... Пару раз видел. Только не знаю — те ли это штуки, которые вам нужны?

Он прислонился к выраставшему из черного песка подобию сталактита и отрешенно уставился во мглу перед собой.

— Огоньки — это хорошо... — Листер кисло улыбнулся чему-то своему. — Это знак того, что выход открыт... А то, какие они — эти огни, — это у каждого по-своему. Они точно так же, как и все фокусы с пространством, не вовне, а внутри нас... Их каждый видит по-своему... Когда будешь уверен, что действительно видишь их — не медли...