Каритас - Артём Корсаков

В день, когда ей исполнилось восемнадцать, Аталан принял свою дочь в орден и древнее проклятье с равнодушием и насмешкой начало исполняться. В этот же день тогдашний король Атулисы, Рорк Одиннадцатый, лишил своего сына Эрдамаса титула наследника престола, за которым он, откровенно говоря, особо не рвался, и передал этот титул своему внуку, Тсалвусу, который, в свою очередь, несказанно обрадовался. Получив власть и "удлинив" имя, он показал своё истинное лицо, лицо великого правителя, талантливого управленца, хитрого дипломата и искусного политика. Через полгода после того, как Тсалвуса Первого допустили к управлению страной, у Рорка Одиннадцатого, к слову сказать, бездарного короля, неожиданно остановилось сердце, отказавшееся дальше биться, возможно, не по своей воле, что, безусловно, обрадовало население материка, которое надеялось на лучшие времена. Тсалвус Первый с блеском оправдал выданные ему авансы, хоть и забрал себе власти больше, чем предшественники. Народ, уровень жизни которого увеличился во столько же раз, во сколько уменьшился уровень преступности, небезосновательно хвалил нового короля.

Вскоре Тсалвус Первый и Эзолина поженились, но этот обряд воспринимался скорее как продолжение коронации, как необходимая его часть, за которой должно последовать рождение наследника. Эзолина не хотела мириться со своей второсортностью, искренне считая, что любить друг друга могут только равные люди, но тут внезапно грянула война с Гредеоном, страшным, неуправляемым ураганом нахлынувшая на материк, заполнив собой всю Атулису.

Аталан сумел остановить давнего, личного врага, но только ценой своей жизни, наконец-то обретя спокойствие, так ему необходимое, и соединившись со своей женой. Эзолина, используя три одинаковый волшебных плаща, сумела тайно вывезти тело отца, похоронив его там, где нашли своё последнее пристанище остальные члены ордена — на Серебряных полях.

Вскоре, когда буря войны стихла и всё вернулось на круги своя, в королевской семье появилось ожидаемое пополнение: родилась непозволительно красивая девочка, которую назвали Каритас. "Жалко, отец не дожил до рождения внучки!" — плача, часто говорила Эзолина, смотря в весёлые, серо-зелёные жемчужины глаз, с любопытством перебегавшие с места на место.

Постепенно Эзолина, заново обретя семью, забывала об ордене, ведь в "Серебряной звезде" никто не нуждался, благодаря блестящему управлению страной Тсалвусом Первым. А если точнее, она сама хотела поскорее забыть орден, как нечто лишнее, тяжким грузом висевшее на её шее. Лишь волшебные часы Алико, словно мумия воспоминаний, бередивших прошлое, стояли в потайной комнате, скрытой за спальней Эзолины в самой широкой и дальней от берега Королевской башне.

Шло время. Каритас взрослела, словно распустившийся цветок, который холят и лелеют, оберегают и защищают. Расписав, словно ежедневник, её жизнь, Тсалвус Первый "убил" последние нотки независимости в Эзолине, которая принесла в жертву свою любовь, ради мнимого счастья дочери. Они превратились в настоящую королевскую семью со своими обязанностями и обрядами, в ту семью, которую хотел построить Тсалвус Первый.

Но "королевские родители" почему-то не заметили или не хотели заметить, что Каритас унаследовала свой характер от дедушки Аталана и других предков из ордена: такой же взрывной и непредсказуемый, как бушующий смерч, сметающий всё на своём пути.

Однажды, Каритас призналась Эзолине, что влюбилась в простого парня, разбудив в матери чувства, которые она когда-то испытывала по отношению к Тсалвусу до того, как он стал "Первым". В тот день Эзолина, словно проснувшийся вулкан, изменилась навсегда, поклявшись себе, что будет бороться за свою любовь. Бороться она решила на примере Каритас и Артёма, показав, что власть, титулы, "королевская кровь" и прочая чепуха, не имеют ничего общего с чувствами людей.

Первого ноября две тысячи шестого года Эзолина впервые за долгое время надела знакомый плащ с переливающимся ночным небом. Большая серебряная звезда на лицевой стороне капюшона светила так ярко, словно решила расплескать всю энергию, которую копила двадцать лет бездействия. Эзолина, конечно же, знавшая обо всех "Королевских планах" мужа, спустилась в московскую подземку, чтобы помешать Крису, этакой маленькой копии ненавистного ей образа сосредоточения власти, испортить своей дочери первое свидание. Было приятно наблюдать за тем, как этот ничтожный мальчишка, строящий из себя рыцаря, повёл при виде человека из ордена. Конечно, Эзолина могла и силой заставить Криса покинуть обычный мир, но до этого дело не дошло.

Когда Каритас вернулась домой одна, без сопровождения её неотступной "тени", Эзолина сразу заподозрила неладное, тут же покинув Атулису. Увидев, как Артёма избивают до смерти, она вспыхнула, и лишь предельное самообладание удержало её от того, чтобы не отправить на тот свет Криса, вместо этого преподав ему блестящий по исполнению и предельно поучительный урок. Никто не должен был вмешиваться в отношения Каритас и Артёма не потому, что Эзолина считала их идеальной парой, а потому, что только время могло расставить всё по своим местам. Вылечив Артёма от нанесённых ему ран, она оставила его на скамейке возле дома. Конечно, можно было модифицировать ему память, но что-то подсказывало ей, что лучше будет, если тот будет помнить свой полусон-полуявь.

Перед самым Новым годом Эзолина передала своей доченьке серебряное кольцо, принадлежавшее главам ордена. Ей оно уже было не к чему. Тогда Эзолина ещё не подозревала, что оно, в конечном счете, окажется у Артёма, но, видимо, такова была воля кольца.

Каритас никогда не думала, что её мама является последним членом "Серебряной звезды", собственно, и о самом ордене она мало что знала, считая его лишь дымом прошлого, интересной сказкой, дающей людям надежду. Эзолина не хотела, чтобы дочь постигла та же участь, что и остальных, тем более что дни ордена были сочтены, поэтому, когда речь шла о "Серебряной звезде", она говорила о них в третьем лице.

Последний день года стал самым ужасным за всё время после рождения Каритас: сбежал Гредеон, сразу разбудивший былые воспоминания о чудовищных убийствах и таинственных опытах. Эзолина бессознательно почувствовала это и, когда ворвалась в камеру, обнаружила там только Эрдамаса, в позе оловянного солдатика распростёртого на полу. Его обычно живые глаза потухли, лишь где-то глубоко внутри ещё тлел уголёк жизни. Эзолина помогла Эрдамасу выйти из лабиринта, в котором его оставили умирать. Затем она предприняла тщетные попытки самостоятельно поймать Гредеона, но из этой затеи ничего не вышло.