Львиный престол - Олаф Бьорн Локнит

— Ну-ка, ну-ка… — киммериец поставил шандал на пол и нагнулся над едва дышащим гостем из Портала. — Уязви меня Сет, это действительно Страбонус! Веллан, посмотри на этот шрам над бровью…

Конан выпрямился, оглядел комнату и, обнаружив на столе кувшин с водой, плеснул несколько капель на лицо простертого на ковре человека. Потом несколько раз звонко ударил его по щекам.

— Верняк средство, — довольно улыбнулся варвар, когда перепуганный мною кофиец зашевелился. — Любого поднимет.

Человек сел, облокотившись спиной на ножки дивана и держась правой рукой за лоб. Его темные глаза оценивающе смотрели то меня, то на Конана.

— А где оборотень? — неожиданно твердым голосом спросил кофиец.

— Убежал, — коротко бросил Конан. — Скажи спасибо мне и моему другу. Иначе загрызли бы.

— Спасибо, — послушно кивнул человек. Придя в себя, он приобрел уверенный и невозмутимый вид. Я чувствовал, что он ничуть не боится ни меня, ни Конана. — Ты самостоятельно охраняешь от нечисти свою столицу по ночам? Достойное занятие…

— Узна-ал, — довольно протянул Конан, не обратив внимания на язвительный тон. — Я вот тебя тоже узнал. И что ты делаешь в Тарантии?

— У меня здесь любовница, — не задумываясь, ответил гость. — Пришел ее навестить.

— Врешь, — устало поморщился варвар. — Такие честные глаза могут быть только у отъявленного лгуна. Кроме того, всем известно, что ты по примеру туранцев завел сераль. И в серале ты содержишь не только женщин…

— Не твое дело, — жестко сказал человек. — А ты-то сам что здесь делаешь? У меня возникают мысли о предательстве…

Конан замолчал, кофиец выжидал, а я более пристально рассмотрел нового знакомого. Не больше сорока лет, рост почти четыре локтя, лицо узкое, с крючковатым носом, но красивое. Волосы по кофийской моде коротко пострижены. В левом ухе — маленькая платиновая серьга с круглым бриллиантом.

Киммериец поднялся со стула, на котором сидел, прогулялся по комнате, чуть отрешенно разглядывая висевшие на стенах картины и безделушки на каминной полке, и, наконец, посмотрел в мою сторону.

— Веллан, позволь тебе представить этого господина. Я оказался прав — сегодня ночью мы встретились с королем государства Коф. Его имя, как я и говорил — Страбонус.

— Весьма рад, — кофиец неприязненно глянул на меня. — Варвар совершенно прав и я не собираюсь отрицать его слова. Могу я узнать, что вы собираетесь делать со мной?

— Отпустим, — неожиданно сказал Конан. — Слушай, приятель, мы с тобой встречались не один раз и знаем друг друга довольно давно. Помнишь историю с неудавшимся переворотом? Кажется, лет шесть прошло?*[1]

— Гораздо лучше, чем хотелось бы, — холодно ответил Страбонус. — Так мне можно идти?

— Ты забыл о том, что я всегда ставлю условия, — возразил киммериец. — Если ты ответишь мне откровенностью на откровенность, я отпущу тебя на все четыре стороны и мы забудем о событиях этой ночи. Если нет — я просто тебя убью. И пускай в Кофе догадываются, что произошло с королем.

— Тсота-Ланти знает, где я, — на лице кофийца не дрогнул ни один мускул. — И он сумеет отомстить.

— Так это проклятый маг Алой Башни построил Портал? — прищурился Конан. — Честное слово, я ему когда-нибудь сверну шею!

— Да, ты прав насчет волшебника и Портала, — бесстрастно ответил Страбонус. — Я прекрасно понимаю, что проиграл в этой игре, сделав всего два хода. Полагаю, кто-то выдал меня, донеся о моем прибытии в Тарантию… И ты решил заявиться сам и унизить меня? Это не королевский поступок. Зато поистине варварский.

— Оставь, — мне показалось, что Конан немного обиделся. А также я видел, что кофиец заблуждается. Просто Страбонус не знал о невероятной цепи случайности, приведшей меня и киммерийца в этот дом. Его логические построения были изящны, вот только отправная точка изначально неверна. — Ты согласен на мои условия?

— Нет, конечно, — усмехнулся король Кофа. — Но я вижу, что другого выхода нет. И если ты снесешь головы тем людям, которые предали меня или способствовали измене, я лишь порадуюсь. Если я расскажу все, ты меня отпустишь?

— Слово варвара, — немного патетически и одновременно насмешливо сказал Конан. — Ты знаешь, что всегда выполняю обещания. Однако ты забыл мои слова: «Ответить откровенностью на откровенность». Сначала буду говорить я.

Только по прошествии нескольких седмиц, после того, как мы покончили с неприятностями, изначально вызванными появлением подземного огня, я понял — Конан той холодной ночью поступил исключительно правильно. С его стороны это был ход, способный принести равно как гибель, так и победу. Варвар всегда уважал достойного противника и проявил это чувство к Страбонусу, а тот, уяснив, что его планы провалились, проиграл с достоинством. Как настоящий король. Только лишь полоумный Гай Петрониус в своих «псведоисторических» рассказах называл кофийского короля «хитрым ублюдком без единого проблеска совести и чести». В действительности все оказалось не так. Кофиец умел принять поражение и даже из его последствий извлечь пользу.

Ночью с 11 на 12 день первой зимней луны я стал невольным свидетелем тайной и необычной сделки между королями Аквилонии и Кофа. Но если б мы знали, к чему это приведет спустя несколько лун…

Поначалу я удивлялся, откуда бывший наемник (то есть Конан), лишь недавно захвативший трон, и прирожденный аристократ, наследник одной из самых благородных династий Заката Хайборийского материка, столь хорошо знают друг друга. И Конан, и Страбонус мгновенно опознали знакомое лицо. Из скупых и немногословных рассказов варвара я потом узнал, что он несколько лет назад служил в гвардии при дворе кофийского владыки и принимал участие в заговоре, устроенном одним из дворян. Мятеж, к сожалению для Конана, подавили, он вынужден был бежать, а в Кофе варвара объявили злодеем короны и вынесли очередной смертный приговор.

Однако сейчас двум королям пришлось позабыть старые распри, отбросить мысли о мести, и выслушав друг друга, придти к согласию.

Конан, как я уже упомянул, решился рассказать все. Варвар остановил готового к откровенности Страбонуса, усадил его в кресло, ударом кулака взломал дверцу шкафчика, в котором хранились вина, принадлежащие торговцу Антонию, и, вручив каждому по серебряному бокалу, начал говорить.

Последовала донельзя знакомая мне история. Вначале Конан поведал внимательно слушавшему и сохранявшему невозмутимый вид Страбонусу о появлении зеленого огня на границах Аквилонии, невероятных человеческих жертвах, имевшихся на пути порождений Небесной горы, о грифоне из Ямурлака, поездке в Пограничье и прочем. В том числе и о том, что сейчас он сам, Конан, король Аквилонии, потерял трон, а скипетр величайшей страны Заката держит в руках какой-то… самозванец. Очень странный. Двойник, в точности повторяющий облик настоящего короля. Человек (или не человек ), толкающий Аквилонское государство к войне, способной захватить все страны Заката. От Зингары до Турана.