Затерявшийся. Дилогия - Мельнюшкин Игоревич

   Только бы Нефёдов догадался огонь подальше перенести, мелькает в голове одинокая мысль. Мы промчались мимо расстрелянных автомобилей и валяющихся убитых и раненых врагов, и выметнулись на поле. Те, кто догадался бежать по уже протоптанным, пускай и одним человеком, стёжкам вырвались слегка вперёд.

   - Огонь по готовности!

   Кто-то из командиров или сержантов догадался, что надо притормозить людей, чтобы те не попали под свои же мины и не подставили спины под свои пули.

   - Огонь по готовности! - присоединил и я свой голос.

   Взрывы прекратились, чтобы через полминуты вспухнуть метрах в двухстах далее.

   - Огонь с колена!

   А вот это правильно. Многие бойцы пытались стрелять вслед противнику стоя. Уже практически в темноте, из тяжёлой винтовки, да с дрожащими от адреналина руками, попасть даже в теории невозможно, только если случайно. Зато пулемётчикам, всвязи с тяжестью их оружия, пришлось сразу залечь. Так что с вероятностью в девяносто девять процентов враг, если и нёс потери, кроме миномётного обстрела, то от их огня.

   На мой взгляд, в бега ударилось больше полусотни вражеских солдат. До леса добегут не меньше половины, а скорее больше. Эх, не догадался пару десятков лыжников оставить в засаде, почти всех на фланги отправил. Стрелять из автомата вслед бегунам смысла уже нет, фиг попаду. А ведь десяток пар лыж за спиной остались, это тех, кто колонне тропу пробивал.

   - Автоматчики, - кричу во всю глотку, пытаясь переорать звуки пальбы. - Назад, искать лыжи.

   Несколько человек, так же понявших, что для их оружия дальность уже слишком большая, переминались на месте, не зная что предпринять. Теперь и у них появилась цель. Один, другой, а затем третий продублировали мою команду, но я этого уже не видел - бежал назад.

   Лыжи я искал минут пять, пару раз просто не успевал их схватить, как у меня уводили их из-под носа более ушлые. Никакого почтения к командиру. Пока бродил в поисках наткнулся на два бездыханных тела, оба с ранениями в голову, а ещё нескольким санитары, оказывается есть у нас и такие, оказывали помощь. Пулемётно-ружейный и миномётный обстрел уже закончились, когда вдали, куда утекли немцы, опять раздалась пальба. Так как от нашей засады преследование ещё не началось, то с большой вероятностью это 'обходчики'. Может и добьют, но немцев ушло больно много. Если организуются, то вполне смогут отбиться.

   Когда вышел на дорогу увидел, как довольно большой отряд, в темноте разобрать сложно, но явно не меньше чем в полсотни человек, уже покрыл больше половины расстояния до леса, где скрылся враг. А вот и лыжники пошли. Тяжело идут, хоть и быстрее, чем просто пешие.

   На дороге уже шла зачистка. Раненых опять будут добивать. Не то, чтобы я жалел врага, и не то, чтобы думал, что ко мне или моим бойцам фашисты отнеслись бы по другому, но что-то в этом было неправильное.

   А вот и капитан со своими артиллеристами. Проскакали мимо в сторону боя. Санки у них знатные, правда только двое - на одних больший миномёт, на других ящики боеприпасов, да и то не все, часть ящиков и малые миномёты на руках тянут. Вряд ли им вся их артиллерия уже понадобится, но это их дело, тут влезать со своим непрофессиональным мнением не стоит.

   Подожжённому грузовику разгореться не дали и уже вовсю закидывали снегом. Из броневичка вытаскивали тела экипажа, оказалось сделать это не так просто, как выбросить трупы из автомобилей, потому там собралось человек пять-шесть. На всей остальной дороге также царила деловая суета - снимали с убитых обмундирование и снаряжение, откидывая обнажённые трупы в сторону. Пара машин так и стояла с работающими движками, частично съехав с дороги. Заметил старшину, но тот был дюже занят. Ладно, у меня тоже есть дело - командир второго взвода первой роты уже строил своих бойцов. С лопатами.

   - Ефимчук, выдвигаетесь быстрее.

   Их дело организовать мало-мальски удобный съезд с дороги - здесь метрах в трёхстах была довольно приличная просека пробита, но совсем к шоссе она не подходила, потому пару канав в снегу к ней пробить придётся, да и по самой просеке колею прочистить. Особый геморрой будет с бронеавтомобилем, ну да ничего, хоть на руках но вытащим.

   Утром чуть не падал от усталости, да и на остальных смотреть было страшно. Вымотались хуже бурлаков. Три сотни человек тянули и толкали восемь автомобилей и нелёгкий стальной гроб по заснеженному лесу, а снега уже было выше колен. Тяжёлое налитое водой серо-бурое, от вылетающей из под колёс грязи, месиво. Но утащили. Кто бы мне ещё сказал зачем? Ладно, там разберёмся. Ещё почти до обеда ходил как зомби и мешал людям работать. Не стал дожидаться пока пошлют, зашёл в землянку, прилёг и вырубился.

   В себя пришёл только к вечеру, но всё одно голова была тяжёлая, и что-то в ней гулко шумело. Проснулся от ощущения, что на меня сморят. Точно, сидит, гляделки свои большущие на меня наставила, и молчит.

   - Маш, случилось чего?

   - Нет, просто я ужин уже третий раз разогреваю.

   - Тогда давай, чего ему стынуть.

   Каша оказалась недосолена, но мяса на этот раз было богато.

   - С общего котла?

   - Да.

   - А чего мяса так много?

   - Леонид Михайлович распорядился двойную боевую норму выдать. Завтрака с обедом всё одно ж не было.

   Точно, какие-то сухари мы ночью жевали, а потом я сразу спать завалился. Нефёдов предлагал в бурлаки всех согнать, но тут я настоял, чтобы четверть бойцов оставить в резерве - службу нести.

   - Спасибо.

   - Вот чай ещё.

   - Хорошо, иди.

   - Я могу ещё посидеть, у меня сегодня работы больше нет. Вот ещё сахар.

   - Что, тоже двойная норма.

   - Ага.

   - Врёшь, твой небось.

   - Это... нет, ну то есть да... но вам надо...

   - Обойдусь. Сама съешь, или брату отдай, если раздобреть на наши харчах боишься.

   - Тут раздобреешь, как же...

   - Всё, иди отдыхать. Да, старшина спит?

   - Нет, он всего-то пару часов и вздремнул. Сейчас на складе продуктовом.

   - Спасибо ещё раз, беги.

   Кошку нашёл на складе, только другом - боепитания. Удивительно, никогда не видел эту землянку не полупустой. В основном здесь только взрывчатка и хранилась, а всё что можно было распределить по личному составу, ему сразу и распределялось. Правда, после налёта на аэродром стали хранить снаряды к зениткам, бронебойные патроны и непеределанное ещё авиационное вооружение. Сейчас землянка была набита довольно плотно. Особенно выделялись миномёты и станковые пулемёты. Много.

   - Ну не фига ж себе!

   - Ага, - глаза Кошки поблёскивали как у настоящей кошки, а на лице было нарисовано ощущение непередаваемого счастья. - Это я пока только тяжёлое вооружение оставил. Практически всё лёгкую стрелковку уже растащили.

   - Капитан знает? - я указал на растопырившиеся в углу миномёты.

   - Знает, но он пушки обихаживает.

   - Ясно, дорвался артиллерист. Вкратце доведёте чем всё закончилось? Или ещё не закончилось?

   - Калиничев три часа как вернулся. Они сначала немцев по лесу гнали. Почти всех положили, но полтора десятка как-то вывернулись и добрались до Зароново. Хутор это такой.

   - Знаю, километрах в четырёх от места засады.

   - Ну, да, вот немчура там и зацепилась. Наши их только ближе к полудню добили.

   - Потери большие?

   - Всего у Калиничева шестеро убитых, но раненых много - почти два десятка. Сначала в лесу каша была - фиг разберёшь где кто, а потом и на хуторе, там обороняться удобно. Да ещё спешка, того и гляди к вражинам подмога подойдёт - сам угодишь как кур в ощип.

   - А пытались кого из города прислать?

   - Вроде нет, мы провода кругом порезали, так что если кто и слышал, то сообщить сложно было. Немцы с шоссе расслышать могли, но пока тихо. У нас четверо убитых и девять раненых. Итого раненых под три десятка, убитых девять. Фашистов побили сто пятьдесят четыре, двоих взяли в плен. Одного сейчас Тихвинский допрашивает.

   - Что вообще хорошего взяли?

   - Сейчас, у меня тут список, - старшина достал из полевой сумки обычную ученическую тетрадь и подвинул поближе керосиновую лампу. - Сначала по оружию. Начнём с самого крупного, я тут по калибрам табличку составил. Так, сначала миномёты - восемьдесят один миллиметр, две штуки. Мин к ним восемьдесят четыре штуки, но у нас их и так большой запас. Далее идёт семьдесят пять миллиметров - тут у нас две пушки. Капитан назвал их пехотными, восемнадцатой модели - говорит для нас в самый раз. Вообще какие-то они несерьёзные - ствол меньше метра длиной, но нетяжёлые. К ним сто двадцать два снаряда. Ну и последнее, из крупного, три пятидесятимиллиметровых миномёта и двести сорок мин к ним.

   - Да, богато. А у нас есть люди, чтобы всё это использовать, с учётом нашей артиллерии?

   - Нефёдов обещает за месяц людей поднатаскать.

   - Свежо предание... Что дальше?

   - Девять миллиметров - тридцать два автомата и двадцать шесть пистолетов. Патронов около четырёх тысяч.