Гладиаторы - Ерофей Трофимов

— Ну, дай‑то бог, — вздохнул Матвей.

— Это точно, — со вздохом поддержал его генерал. – Ну что, посидишь со мной, пока сигнала ждём? А то я уже извёлся один.

— Конечно, — улыбнулся Матвей, решительно заходя в палатку.

— Устраивайтесь, — предложил генерал, входя следом за ними.

Попросив адъютанта сварить кофе, он тяжело опустился в своё знаменитое кресло и, помолчав, тихо спросил:

— Скажи, Матвей, ты как к Данке относишься ?

— Нормально отношусь. Как ещё к дочери начальства относиться можно? — попытался за шуткой спрятать свою неловкость от его вопроса Матвей.

— Вот именно из‑за этого она и не хочет со мной рядом находиться, — поморщился Лоскутов. – Ты, это. В общем, если хочешь. Короче, если она тебе нравится… — окончательно запутавшись, генерал махнул рукой и, разозлившись, с солдатской прямотой рубанул:

— Значит так, сойдётесь, хорошо. Нет, сами разбирайтесь, я вмешиваться не стану.

— Александр Юрьевич, а не боитесь, что я через неё себе всякие блага требовать начну. По базе и так слухи ходят, что вы мне непонятно с чего всяческую протекцию оказываете, — мрачно спросил Матвей.

— Не боюсь, — иронично усмехнулся генерал. – Не тот ты человек, чтобы у кого‑то чего‑то выпрашивать. А по поводу слухов, я тебе так скажу. Вот пусть тот, кто их распускает, сначала хотя бы половину твоих дел сделает, а потом и поговорим. А если совсем честно, то единственное, чего я боюсь, так это одного. Как бы твой крокодил на Данку из ревности не бросился. Сам говорил, есть у них такое.

— Ну, с этим мы как‑нибудь разберёмся, — с заметным облегчением усмехнулся Матвей.

Адъютант принёс свежезаваренный кофе, и проводник с наслаждением принюхался к аромату давно забытого напитка. Даже Рой соизволил проявить любопытство, и решительно подойдя к столу, насторожено заводил чуткими ноздрями. С улыбкой, понаблюдав за ними, генерал качнул головой и, не удержавшись, проворчал:

— Вот уж точно говорят, собаки очень похожи на своих проводников. Вы с ним даже носами одинаково крутите.

— Хорошо, что не сказали, будто я такой же лопоухий, — рассмеялся в ответ Матвей.

Он успел отметить про себя, что генерал заменил в поговорке слово, хозяин, на проводник. Взяв со стола предложенную чашку кофе, он с удовольствием принюхался и, сделав крошечный глоток, тихо застонал от наслаждения.

— Из личных довоенных запасов, — улыбнулся генерал. – Настоящий, Бразильский.

— Эх, сейчас бы рюмочку коньяку, и кубинскую сигару. «Гавана клуб» помните такие? — мечтательно вздохнул Матвей.

— Аристократ, едрёна вошь, — рассмеялся Лоскутов.

— Не аристократ, а человек с хорошим вкусом, — менторским ответил Матвей, наставительно выставив указательный палец.

Но, не выдержав, тут же расхохотался. Отставив чашку, генерал заговорщицки подмигнул ему и, открыв сейф, достал из него початую бутылку. Выдернув пробку, он ловко плеснул по несколько капель в каждую чашку и, убрав бутылку, вздохнул:

— Сигар нет. Так что, придётся махоркой перебиться. Да тебе всё равно курить запретили. Так что, не напрягайся.

— Да ну их к чёрту, этих коновалов, — в сердцах отмахнулся Матвей. – То нельзя, это нельзя. Ну скажите, какая связь между пробитым лёгким, и перловым супом? У вас диета, — передразнил он кого‑то.

— Ты три недели без сознания валялся, — попытался осадить его Лоскутов.

— Так я про сейчас говорю. Я уже месяц как по базе на своих двоих ползаю, а они кормят, хрен знает чем. Ну откуда силы возьмутся, если человека одним отваром из крупы кормить? Как будто у них мяса нет.

— Должно быть, — растеряно кивнул генерал.

— Вот и я о том же. Я хищник. И без мяса, я голодный хожу.

Рой, которому проблемы Матвея с питанием, явно были по барабану, медленно обошёл стол, и сунув нос в его чашку, спросил:

— Что это ?

— Кофе, — мысленно пояснил Матвей, внимательно наблюдая за псом. – Это напиток людей. Его вкус тебе не очень понравится.

— Дай, — решительно потребовал пёс.

Удивлённо покачав головой, Матвей осторожно плеснул немного кофе в блюдце и, остудив, протянул Рою. Насторожено принюхавшись, пёс решительно лизнул посудину, одним движением языка уничтожив угощение. Внимательно наблюдая за этим камланием, генерал растеряно покачал головой и, не удержавшись, спросил:

— Ты с ним водкой тоже делишься ?

— Его кофе заинтересовал. Вот он и попросил попробовать, — быстро ответил Матвей, стараясь, не потерять связь с Роем.

— Вкусно, — сказал Рой, облизнувшись, и причмокивая.

— Ему понравилось, — растеряно сообщил Матвей полковнику.

— В первый раз вижу, чтобы собака кофе пила, — растеряно покачал головой Лоскутов.

— Ну, может это потому, что никто не предлагал собаке такой напиток? — рассмеялся Матвей. – А вообще, у них, вкусы иногда очень схожи с человеческими. Расскажу вам такую историю. Я ещё мальчишкой был. В соседнем доме, мужик жил. Выпивоха, тот ещё. Но собачник заядлый. Был у того мужичонки дог. Огромный, чёрный, с белой манишкой и чулочками на передних лапах.

Я их часто на улице встречал, и всегда удивлялся. Пёс, аж лосниться. Сытый, ухоженный. А хозяин, чучело чучелом. Вечно небритый, грязный, зачуханный. Но вся фишка в том, что эту парочку все окрестные отделы милиции знали. Как мужик в пивную пошёл, так обязательно с собакой. И самое интересное, если он догу пива налил, то, как бы не нажрался, пёс от него, ни на шаг не отойдёт.

А вот если пожадничал, или забыл, обязательно в вытрезвителе окажется. Пёс его пьяного бросает и домой уходит. А как налил, так сидит рядом, и никого близко не подпускает. Все соседи знали, если дог один по улице шлёпает, значит, хозяин где‑то в кустах спит.

Посмеявшись над приключениями собутыльников, генерал бросил быстрый взгляд на часы и, вздохнув, покачал головой:

— Уж на что меня жизнь к ожиданию приучила, а всё равно, терпения не хватает.

— А вы уверены, что они это сделают? — задумчиво спросил Матвей, допивая кофе.

— Должны. Иначе, от них только воспоминания останутся. Эти твари никого не щадят.

— У вас есть какие‑то данные? — насторожился Матвей.

— Мы всё‑таки разведка, Матвей Иванович, — оскорбился генерал. – Они устраивают какие‑то концлагеря, куда сгоняют всех пойманных. Потом, начинается сортировка. Всех старше пятидесяти лет, увозят, и больше их никто не встречал. Мужчин и женщин от двадцати пяти, до тридцати, здоровых, без внешних уродств и каких любо психических отклонений, отправляют в другие лагеря.

Там, с ними проводят какие‑то действия, сути которых мы понять не успели. Отбор производится по принципу, на одного мужчину, три женщины. Не знаю, что, почему и зачем, но аналитики говорят, что их собираются использовать для размножения. Все остальные, будут направлены для подготовки и дальнейшей работы. Что за работа, нам так же не удалось установить. Судя по оборудованию, горнодобывающая и перерабатывающая промышленность.