Высокий Дом - Джеймс Стоддард

– Не сомневаюсь, невзирая ни на что, ты не прекращал и книжных изысканий, – улыбнулся Картер.

– Конечно, – кивнул Хоуп. – То и дело приходилось листать то один фолиант, то другой, дабы удостоверить личность того или иного дипломата, барабанящего в дверь. У меня и на сегодняшний вечер уже назначено несколько встреч. Думаю, ты не откажешься поучаствовать. Твое присутствие придало бы переговорам солидность.

– Если мне предстоит принимать гостей, не помешало бы предварительно принять ванну, – усмехнулся Картер. – И переодеться. А то мы с Даскином, мягко говоря, пообносились.

– А я-то думал, крыса сдохла под столом, – съехидничал Енох.

– Ну у тебя и шуточки! – покачал головой Картер.

– Ванны для вас уже готовы, – сообщил Хоуп. – Одежда тоже. Какие планы затем?

– Сегодня надо отдохнуть, – ответил Картер. – А завтра я намерен заглянуть в Книгу Забытых Вещей. Потом я должен буду отправиться на поиски Ключей Хозяина в Комнату Ужасов.

Приняв ванну и переодевшись, Картер до позднего вечера вел переговоры с различными официальными лицами. После многодневных изнурительных скитаний эта деятельность показалась ему не такой скучной, какой он ее себе представлял, хотя и несколько утомительной. До сих пор Картеру казалось, что то, как они с Даскином оказались в гостиной, пережив столько опасных приключений, похоже на чудо. Но с ним рядом сидел мистер Хоуп и дипломатично руководил беседами, направлял их в нужное русло, время от времени высказывал предложения или сообщал какие-то сведения – словом, лишний раз доказывал, насколько он незаменим. Все это позволяло Картеру прятать недостаток опыта под обличьем глубокомысленного Хозяина – мудрого и немногословного. Он принял двоих посланников из Гимнерхина и наместника Сута – симпатичных старичков, желавших возобновить связи с Домом и его новым господином. Рыжеволосый крестьянин из Порт-Кина просил оказать помощь в борьбе с волками. Картер пообещал выслать на подмогу отряд, как только появится такая возможность. Сам он пока покинуть Эвенмер не осмеливался. Кроме того, прибыл проситель из Фиффинга, объявивший себя принцем этой страны, которого незаконно сместил с престола троюродный братец. Он умолял Картера оказать ему содействие в восстановлении справедливости и просил выслать в Фиффинг ни много ни мало – батальон. Но Картер ничего не мог предпринять до тех пор, пока не разделался с Полицейским. Единственное, что он пообещал, что в самое ближайшее время самым внимательным образом проштудирует историю Фиффинга. Принц, оскорбленный до глубины души, покинул гостиную, громко хлопнув дверью.

– Нечего удивляться тому, что он потерял свое королевство, – заключил Хоуп.

Картер выгнул дугой бровь.

– Надеюсь, его троюродный брат не так вспыльчив.

– Остался один-единственный проситель, если ты еще в состоянии кого-либо принять сегодня.

– Приму. Кто таков?

– Гонец из Северного Лёвинга – страны, что лежит к северу от Эйлириума и входит в Белый Круг. Он прибыл в то время, когда ты вел переговоры с принцем. Что ему нужно – не знаю. Но он страшно волнуется. Одет он в национальный костюм, так что не пугайся.

В гостиную вошел высокий сухопарый мужчина. Он так тяжело дышал, словно бежал всю дорогу от Северного Лёвинга до Внутренних Покоев. На нем были просторные белые одежды, подвязанные в самых неожиданных местах черными ленточками, отчего гость напоминал не то мумию, не то оборванца. Белки глаз устрашающе сверкали. Он опустился перед Картером на одно колено и склонил голову.

– Умоляю вас, господин, вы должны прийти, – проговорил он тоном капризного ребенка. – Вы должны прийти в Северный Лёвинг.

– Встань, присаживайся и расскажи мне, что у вас стряслось, – велел гонцу Картер.

Но гонец и не подумал подняться.

– Извольте, господин, – кивнул он. – Северный Лёвинг некогда был страной, где текли полноводные реки, чудесным равнинным краем, омываемым бегущими с гор ручьями.

– Ты сказал – «некогда был»?

– В нашу страну хлынула Черная Река. Она течет по залам Дома, она пробила себе русло к самым отдаленным уголкам Эвенмера, она разрушает все, чего коснется. Вы должны помочь нам.

Картер молчал. Сердце его сжалось от страха.

– Не думал, что дело зайдет так далеко, – проговорил он помертвевшими губами. – Мы с Даскином видели эту реку на пути. Как же она вырывается из подвала?

– Мы этого не знаем, – покачал головой Хоуп. – По крайней мере не через двери, это точно.

– Она просачивается, милорд, просачивается, – подхватил гонец. – Мы пробовали было перегородить ее, но она пожирает все, чего касается, и течет, куда пожелает, словно у нее есть воля и цель. Мой народ обратился в бегство. Что мне сказать людям?

Картер сжал кулаки.

– Что же они за люди – эти анархисты? Исполняют задуманное, делают свое дело и при этом разрушают весь мир? Что они за люди?

– Я… я не знаю, милорд, – растерянно отозвался гонец.

– Скажи своим соотечественникам, что я вышлю вам на подмогу всех, кого только смогу. Хотя… много прислать не смогу и сам прийти не сумею.

– Но милорд…

– Скажи, что я намерен остановить Черную Реку. Скажи, что если этого не произойдет, значит, я погиб. Даю тебе слово.

– Спасибо вам, милорд… – И гонец неожиданно разрыдался.

– Хоуп, распорядись, чтобы его накормили и уложили спать, если он, конечно, не будет против.

Потом Картер долго бродил по дому, кое-где усаживался у камина и задумывался, глядя на огонь, встречался и говорил с Чантом и Енохом, но при всем том от него не укрылось, что гроза бушует все сильнее. Клубились тучи, лил проливной дождь, оглушительно грохотал гром. Небо стало чернее чернил. Полицейский похвалялся своей властью над природой.

Картер сел на стул с высокой спинкой у очага, полуприкрыл глаза, глядя на пламя, и нарисовал в уме карту Эвенмера. Новообретенный дар позволял ему создавать мысленные картины удивительной четкости, причем он мог удерживать их в воображении сколь угодно долго. Теперь Дом был ему знаком настолько, что он смог бы ориентироваться здесь безо всякой карты. Он начал осознавать, что такое власть Хозяина, способного отправиться туда, куда он пожелает, оказаться там, где в нем нуждаются, застичь врагов врасплох, появившись в нужном месте совершенно неожиданно. Однако и это знание Дома не подсказывало ему расположения Комнаты Ужасов.

В восемь вечера Хоуп принес Картеру чай в гостиную. Видимо, юрист догадался, что Хозяина сейчас беспокоить не стоит, и, обменявшись с Картером парой слов, удалился. Только сейчас Картер понял, как немыслимо устал. Наверное, это у него на лице написано. Странствие было тяжелым, а ближе к концу – просто жутким. А здесь, в окружении старых, любимых, удобных вещей, у Картера вдруг с новой силой заныло сердце от тоски по отцу. Тоска охватила его с такой силой, что он расплакался, роняя слезы в принесенный Хоупом чай. Он мысленно следовал за отцом по Морю, Которое Не Переплыл Ни Один Смертный, далеко за горизонт. Он представлял, как лорд Андерсон стоит в лодке и, насвистывая, работает веслом, как ветер дует ему в лицо, а парус раздувается и мчит лодку по волнам под разноцветными небесами… но куда? О, если бы он мог мысленно отследить его путь до самого конца!