Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Кавказская война. Том 5. Время Паскевича, или Бунт Чечни - Василий Потто

Кавказская война. Том 5. Время Паскевича, или Бунт Чечни - Василий Потто

Читать онлайн Кавказская война. Том 5. Время Паскевича, или Бунт Чечни - Василий Потто

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 94
Перейти на страницу:

“Подобное снисхождение, – писал он Эмануэлю, – ослабит до некоторой степени то влияние, какое мы уже приобрели над горскими народами, и кабардинцы, поселившись на Кубани, будут служить не охраной наших границ, а вожаками и укрывателями хищнических партий”.

Паскевич настаивал, чтобы князья с подвластными им аулами непременно вернулись в Кабарду на прежние пепелища, между Баксаном и Тереком, за линию наших укреплений. Кто был прав: главнокомандующий ли, скептически относившийся к миролюбивым заявлениям кабардинцев, или Эмануэль, старавшийся уступчивостью и доверием привлечь их на нашу сторону, – этот вопрос остается открытым: ни Росламбек, ни Хамурзин не захотели принять предложенных им условий и остались в горах. Они предпочли открытую вражду с нами насильственному переселению в пределы Кабарды, под надзор ненавистной им администрации.

Вообще, главнокомандующий не стеснялся в своих суждениях относительно военных событий на Кубани и в одном из своих предписаний делает подробный разбор действий Эмануэля:

“Прошедшее, – говорит он, – лучший урок для будущего, рассмотрим же происшествия на линии в истекшем 1828 году:

Несмотря на предстаявший разрыв с турками, в начале обстоятельства для нас были самые благоприятные, народы па левом берегу Кубани даже отказались, по приглашению турецкого правительства, удалиться в горы, объявив, что они предпочитают оставаться вблизи русских; прочие, за исключением абадзехов и беглых кабардинцев, приметно переменили свое поведение и, будучи убеждены в бескорыстных видах нашего правительства, больше оному доверяли, нежели туркам, так что, по мнению Вашему, за Кубанью в пользу турок не могло быть никакого важного ополчения.

Сколь ни успокоительны были таковые донесения Ваши, я поспешил на всякий случай усилить вас Навагинским пехотным полком и предоставил удержать на линии по Вашему усмотрению вторую Уланскую дивизию.

Ни одним из этих выгодных условий Эмануэль, по мнению Паскевича, не воспользовался для развития своих операций в земле непокорных народов”.

“В минувшем году, – писал Паскевич, – на линии происходило следующее:

Первого мая генерал-майор Антропов выступил на Уруп для рассеяния партии в восемьсот человек, собиравшейся из абадзехов и кабардинцев, но, не открыв ничего, возвратился назад.

Между тем слухи о сборе горцев для нападения на линию продолжались. Ваше высокопревосходительство весьма основательно поступили, решившись предупредить их; но вы разделили силы Ваши и не обеспечили успеха предприятиям. Генерал Антропов с одним отрядом, подавшись до горы Ахмет, с девятнадцатого по двадцать шестое мая простоял, вызывая бесленеевских князей явиться к нему с покорностью, и двадцать девятого числа без всякого успеха возвратился на Кубань за недостатком хлеба.

В то же время другой отряд, под вашим начальством, как видно из вашего же донесения, по малочисленности пехоты не мог овладеть первым встретившимся аулом; потом незначительная речка, по неимению средств к переправе, не допустила Вас идти прямо на место сбора хищников, и, после нескольких перестрелок, Вы возвратились на Кубань, не в силах более оставаться за границей также по недостатку продовольствия.

Всякое нерешительное предприятие только возбуждает дерзость горцев, почему обе вышеуказанные экспедиции не могли произвести на них надлежащего впечатления; напротив, они раздражали их и должно было ожидать возмездия. Вам нужно бы было снова выступить за границу и, угрожая собственным их аулам, отвлечь от линии предстоявшую опасность. Но только один генерал-майор Антропов выходил на короткое время для прикрытия преданных нам ногайцев и по достижению этой цели возвратился обратно. Горцы же беспрепятственно продолжали свои сборы: шестого июня они явились у Баталпашинска, седьмого дневали там, а на девятое истребили близ Георгиевска село Незлобное, почти посреди наших войск.

Дабы удержать дальнейшие набеги, нужно было произвести примерное возмездие, тем более, что прибытие на линию второй уланской дивизии позволяло собрать нужные для того силы; но сего не последовало. В июле и августе набеги умножились, как прежде редко бывало. Между тем, сколько полезно бы было сделать тогда движение, доказывает экспедиция небольшого отряда подполковника Широкова, последствием которой было покорение темиргоевцев, а еще более предпринятые Вами в сентябре удачные экспедиции за Кубань против башильбаевцев, махошевцев и абазинов.

Что же касается предприятия Вашего на Карачай, то оно столь же полезно, сколько отважно, и если вслед за ним произошли от других народов снова опустошения, то это оттого, что они не видели постоянного сбора войск, который угрожал бы собственным их жилищам. В этом случае последнее предприятие Ваше в ноябре, будучи основано на весьма хороших соображениях, увенчалось полным успехом”.

Таково было мнение Паскевича; но насколько репрессалии Эмануэля действительно достигли своей цели – на этот вопрос ответило время.

XXIX. НОЧЬ НА 18 АПРЕЛЯ 1829 ГОДА (Смерть князя Измаила Алиева)

Памятный войной, исход которой еще нельзя было предвидеть, 1828 год удалился со сцены, предоставив своему преемнику развязку кровавой борьбы, охватившей собой оба побережья Черного моря. Но то была распря политическая, война между двумя государствами, которая, рано или поздно, должна была окончиться миром. Того же, что происходило на Кавказе в то время, никто не предвидел. Это была война двух культур, война, так сказать, органическая, где свет боролся с тьмой, цивилизация с варварством. В государстве всегда есть хозяин, от верховной воли которого зависит судьба его народов, – будет ли то самодержавный монарх, президент республики или парламент; здесь хозяйничали все, у кого была винтовка за плечом и кинжал на поясе. И надо сказать, что в числе районов, на которых происходила борьба этих двух культур, Кубань занимала не последнее место. Переправляясь через нее обратно тринадцатого декабря 1828 года после целого ряда поисков в неприятельских владениях, поисков, дававших своей непрерывностью приблизительное понятие о perpetum mobile, Эмануэль не мог сказать, что миссия его за Кубанью окончена, что спокойствие и безопасность линии, если не навсегда, то на многие годы обеспечены; напротив, он должен был ожидать, что на репрессалии ему будут отвечать репрессалиями, что счеты между ним и враждебными нам племенами никогда сведены не будут. Это был бесконечный спор, в котором каждая сторона стремилась оставить за собой последнее слово, в котором одинаково заинтересованы были и целые племена, и отдельные личности. Брат какого-нибудь Абдуллы был убит русскими, – а Абдулла отправлялся мстить или один, или собирал целую партию. Чувство мести было для него долгом более священным, нежели всякое другое обязательство. Понятие о его ненарушимости он всасывал с молоком своей матери и приучался с пеленок платить кровью за кровь и отвечать кинжалом и пулей на каждую обиду. В этом и лежал источник вечных смут, грабежей и убийств, которыми так богата тогдашняя линейная хроника. Но еще было хуже, когда одиночное понятие об оскорблении переходило в создание целых народностей, для которых причиной кровной мести могли сломить, например, смерть вождя, погибшего в набеге, разорение родного аула, измена, предательство, переход на русскую сторону и даже простая услуга, оказанная русскому правительству. Каждый свободный горец считал своей обязанностью мстить за обиду, нанесенную народным интересам, и бывало нередко, что мстители являлись из совершенно другого, даже враждебного общества.

Начало 1829 года на Кубани ознаменовало было именно двумя подобными происшествиями, из которых в первом – двигателем является, по всей вероятности, личная месть, а во втором – месть народная, выразившаяся хотя, быть может, и не преднамеренно.

Однажды несколько линейных казаков из Григориполинской станицы отправлялись за Кубань, чтобы подыскать в лесу дерево, годное для выделки каюка. Один из них, страстный охотник, напал на свежий след зверя и, преследуя его, незаметно отошел на такое расстояние, с которого нельзя было слышать ружейного выстрела; да, впрочем, если бы товарищи и услышали его, то приняли бы, конечно, за выстрел охотника. Раздвигая осторожно кусты, казак неожиданно в нескольких шагах от себя увидел черкеса, который пробирался кустами к Кубани и вел в поводу свою лошадь. Противники встретились на таком расстоянии, что ни тому, ни другому податься было некуда. Оба схватились за винтовки и, несмотря на то, что стреляли в упор, оба промахнулись. Одиночный черкес, пробиравшийся к Кубани, конечно шел не с тем, чтобы разрядить ружье в воздух; ему нужна была кровь, и оба противника, мгновенно охваченные каким-то зверским чувством, кинулись друг на друга. Это была борьба двух разъяренных барсов. Черкес был прекрасно вооружен; у казака, кроме разряженной винтовки в руках да топора за поясом, не было ничего. Тем не менее бой, скорее единоборство, продолжался долго. Черкес рубил с плеча и наносил удар за ударом; казак крестил его топором, куда ни попало. Наконец оба противника, обессилев от множества раж, свалились и продолжали бой, катаясь по земле, быть может, уже в предсмертной агонии. Падая, черкес успел еще воткнуть кинжал в живот казака и там повернул его несколько раз; казак собрал последние силы и нанес топором смертельный удар черкесу. Сколько времени пролежал казак в беспамятстве, он этого не помнил; когда же очнулся, то первым делом его было снять оружие с убитого черкеса и поймать лошадь, которая паслась от него в нескольких шагах. Он привязал повод к поясу и потихоньку пополз на стук топоров, все еще доносившийся до него из леса, где работали казаки. Он полз, придерживая рукой то разрубленное лицо, то вывалившиеся внутренности, и в этом страшном виде явился перед своими товарищами. Впоследствии, к общему изумлению, он выздоровел, получил Георгиевский крест и еще много лет бродил по закубанским лесам и плавням.

1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 94
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Кавказская война. Том 5. Время Паскевича, или Бунт Чечни - Василий Потто торрент бесплатно.
Комментарии