Научная фантастика. Возрождение - Грег Иган

Что-то в тоне Патила заставило его понять, что они не собираются потворствовать его личным прихотям.

— Завтра, например?

— Возможно. Надо будет позаботиться, чтобы не заметили «преданные».

— Они считают вас работниками прииска?

— Ну, мы их убедили в этом, во всяком случае я надеюсь.

— А меня?

— Вам лучше не показываться лишний раз.

— Хм, не найдется ли здесь чего-нибудь выпить? Патил нахмурился:

— Что, водопровод не работает?

— Нет, я имею в виду, ну, в общем, выпивку. Джин с тоником, например. По-моему, англичане это употребляли?

— Алкоголь — это моча дьявола! — сурово отчеканил Патил.

— Ну, это моему интеллекту не повредит.

— Кто знает. Мозги — штука тонкая.

— Вы боитесь, что окружающие могут заподозрить что-нибудь?

— Разумеется, это нежелательно, — вмешался Сингх.

— Тогда не стоит беспокоиться, — пробурчал Клэй. Жара и долгие часы тяжелого труда утомили его. — Как только я проверю все данные, я тут же уеду.

— Но вы склонны считать, что мы действительно наблюдали распад протонов?

— Скажем так, данные впечатляют.

Даже такое косвенное одобрение далось Клэю с трудом. Он ожидал, что его встретят всеобщим ликованием. Но Патил и Сингх молча сидели и смотрели на мерцающие угли через открытую дверцу печи.

Наконец Патил сказал:

— Новости быстро распространятся.

— Да, если вы передадите по радио. Сингх тихо пробормотал:

— Тогда многое изменится.

— Конечно, вы можете уехать отсюда, сделать доклад, написать статью…

— О нет, мы, безусловно, останемся здесь, — не задумываясь ответил Сингх.

— Эти «преданные», они могут причинить вам неприятности, если обнаружат…

— Мы уверены, что это открытие, как только оно будет осознано, вызовет большие перемены, — торжественно заявил Патил. — Я предпочитаю стать свидетелем этого у себя на родине.

Тональность этого разговора показалась Клэю весьма странной, но он отнес это на счет тяжелых условий труда. Ведь они многим пожертвовали, чтобы построить и запустить эту лабораторию среди всеобщего упадка.

— Результаты этого открытия заставят мир постепенно отказаться от материалистического мировоззрения, — сухо произнес Сингх.

— Как это?

— Наблюдая за существованием элементарных частиц, мы пользуемся редукционистским инструментарием, — пояснил Патил. — Но ведь природа не саламандра, она не восстановится, если без конца расчленять ее.

— Если саламандру урезать так сильно, что она уже не сможет отрастить конечности и снова стать саламандрой, — добавил Сингх и осветил ночь белозубой улыбкой.

Клэй нахмурился. Он смутно помнил теорию квантовой механики, где используется понятие «подразумеваемый порядок», суть которого заключается в том, что за поверхностной неопределенностью волновой механики скрывается глубинный слой теоретической физики. Волны, которые вдруг начинают вести себя как частицы, — и наоборот — все это только иллюзия, возникающая на почве нашего научного невежества. Поскольку осязаемых воплощений эти понятия не имели, вся эта научная абракадабра высоколо-бых теоретиков представлялась Клэю всего лишь напыщенными словесами. Но он должен был соблюдать дипломатию.

Он глубокомысленно кивнул:

— Да, конечно. Но ведь если погибнут частицы, с ними вместе погибнет и весь мир, так?

— Да, через десять в тридцать четвертой степени лет, — согласился Патил. — Но само осознание смертности материи распространится со скоростью света, стоит только оповестить мир об этом.

— Ну и что?

— Вы экспериментатор, профессор Клэй, а потому — да простится мне такое выражение — склонны препарировать саламандру. — Патил сложил кончики пальцев, на лице его плясали тени от догорающего огня. — Наше мировоззрение обусловлено родом наших занятий. Подразумеваемый порядок — это отчасти наша собственная схема.

— Разумеется, квантовое измерение, принцип неопределенности и все такое.

Клэй отсидел свое на всех этих лекциях и отнюдь не жаждал повторения. Во всяком случае не в этом грязном сарае, да еще когда в желудке урчит от голода. Он отхлебнул из чашки слабо заваренный чай и зевнул.

— Осложнения в замерах отражают глубинные проблемы, — продолжал Патил. — Даже один из основоположников западной философии, Платон, понимал, что мы воспринимаем только собственные несовершенные суждения вместо подлинной сути.

— В чем же подлинная суть? — Клэй вздохнул.

— Мы не знаем. И знать не можем.

— Послушайте, мы проводим измерения и готовим доклад. Точка.

Озадаченный Сингх спросил:

— А потом что, конец? Патил гнул свое:

— Консенсуальная реальность, вот что означает ваш «реальный мир», профессор Клэй. Но известия о наших результатах могут разнести вдребезги этот обманчивый, бездумный консенсус.

Клэй пожал плечами. Все это напоминало ему ночные дебаты подвыпивших неофитов физики в университетском кампусе. Поверхностный пантеизм, болтовня о квантах, доморощенная философия. Одно дело — восприимчивость к новому и совсем другое — завихрение в мозгах. Неужели на этом континенте все склонны к бесплодному философствованию? Нет, пора убираться отсюда.

— Послушайте, я не пониманию, какая разница…

— До тех пор пока завеса ложной гарантии не будет сорвана… — начал Сингх.

— Гарантии?

— Этот мир — Вселенная — достаточно долго существовал в условиях иллюзии собственной устойчивости. — Сингх развел руками, желтые отблески огня на лице придавали ему несвойственную живость. — Пусть мы смертны, даже Солнце может погаснуть, но Вселенная вечна. И вот мы доказали обратное. Реакция может быть очень сильной.

Клэю показалось, что он понял, в чем дело:

— Ну, разумеется, вплоть до Нобелевской премии, К его изумлению, оба физика весело расхохотались.

— Да нет же, — возразил Патил. — Это мелочи по сравнению с тем, что может произойти!

9

Тесный конференц-зал рядом с информационным отсеком был переполнен. Оттуда доносился приглушенный говор, казалось наполненный предвкушением чего-то.

Снаружи кто-то поставил белую статуэтку улыбающегося слоника. Клэй машинально погладил ее. Несмотря на жару в шахте, слоник был прохладным на ощупь.

— Его только что привезли рабочие, — с улыбкой пояснила миссис Були. — Это индуистское божество, которое покровительствует благоприятным начинаниям.

— Или благополучному завершению, — добавил Патил. — В общем, успеху.

Клэй кивнул и прошел в зал, где от спертого влажного воздуха перехватывало дыхание. Там собралось много народу, от аспирантов до рабочих, и на одежде у всех проступили пятна пота. Клэй увидел троих аспирантов, которые претерпели побои фанатиков ради него, и уважительно раскланялся с ними.