Полет бабочки. Восстановить стертое - Татьяна Рябинина

На вешалке висело черное мужское пальто. Сначала я подумала, что это Денис вернулся раньше времени, но пальто было явно не его. Ну вот, усмехнулась я, стоило мне сказать, что не приду ночевать, и сестричка тут же притащила кавалера. И где она его только подцепила? Пальтецо-то недешевое!

Я вошла в комнату и остолбенела.

Маринка сидела на коленях у того самого типа, который пытался познакомиться со мной, когда мы с Денисом заезжали в банк. На редкость противного, с липким, раздевающим взглядом и кривой усмешкой. Денис сказал, что его зовут Вадим, фамилию я не запомнила — какая-то странная. А еще сказал, что Вадим этот — редкая сволочь, так и норовит какую-нибудь гадость сделать.

«Привет, Инночка!» — сказал Вадим, развеивая мои сомнения — не ошиблась ли я.

Я молчала. Марина смотрела на меня, улыбаясь какой-то странной улыбкой, больше похожей на оскал. Она встала с его колен, прошла по комнате и оказалась у меня за спиной.

«Убирайтесь отсю…»

Договорить я не успела — удар обрушился сзади. Погружаясь в темноту, сквозь боль и шум в ушах я слышала их разговор:

«Что ты сделала, идиотка? Мы же договорились увезти ее за город!» — «А кто виноват, что она приперлась? Она не должна была видеть нас вместе!» — «Мне вообще не надо было сюда приходить. Ладно, сейчас завернем ее в ковер, отвезем в Юнтоловский заказник и утопим в болоте». — «Это далеко?» — «Прилично». — «Неужели поближе нельзя? Вот остановят нас с трупом…» — «Может, вообще во дворе бросим? Ты что, совсем дура?» — «А если ее все-таки найдут и опознают?» — «Не опознают».

Что-то взорвалось прямо у меня перед глазами, а потом боль стала багрово-черной и захлестнула меня с головой…

— А почему, собственно, я должен тебе верить?

Денис смотрел на Инну в упор.

— Можешь не верить, — пожал плечами Андрей. — Тебе же хуже.

— А ты вообще молчи! — взорвался Денис, даже не заметив, что они вдруг перешли на «ты». — Откуда мне знать, что все это не выдумка? Если И… Если моя жена погибла, теперь вы можете придумать, что угодно. Может, это ты как раз ее из окна вытолкнула, а теперь паришь мне мозги?

— Пойми, Денис, — мягко заговорил появившийся неизвестно откуда Печатников, — если сделать все, как положено, начнется такая карусель… Доказать, что это Инна, можно, но оформить все это дело официально будет очень сложно и муторно.

— Докажите сначала мне! Только учтите, всякие там факты биографии меня не убедят. Мало ли что Инна могла тебе рассказать. Или вот он.

— Марина все фотографии уничтожила — свои и своего отца. А одна осталась, она о ней не знала. На ней наши отцы и мы с ней — еще маленькие. Это фотография у папы была в рамке, а после той поездки в Сочи, он хотел ее убрать, но никак было не вытащить, и тогда поверх нее вставили мамину фотографию. Она в спальне стоит.

— Ерунда, — упрямо дернул плечом Денис. — Ты просто могла найти эту фотографию. Придумай что-нибудь еще.

Инна закусила губу.

— Ну хорошо, — вздохнула она. — В маленькой комнате под нижним ящиком стола лежит папка. Там фотографии, письма. Его, — кивок в сторону Андрея. — А еще… Моя карта обменная, из женской консультации. Ну, по беременности.

Денис замер с открытым ртом, Андрей свекольно покраснел.

— Все равно не верю! — Денис пришел в себя первым. — Ты и папку могла найти.

— Да в конце концов! — разозлилась Инна. — Станиславский нашелся. У меня положительный резус, а у нее отрицательный. Хочешь — можешь проверить. Вот Геннадий Петрович у меня кровь на анализ возьмет, а Андрей попросит своего знакомого мента сделать запрос в Сочи, в роддом. В обычной карточке из поликлиники группы и резуса может и не быть, а там точно есть. Марина в роддоме была — аборт делала.

Денис сел на кровать и обхватил голову руками.

— Я идиот! — простонал он. — Я с самого начала чувствовал, что тут что-то нечисто, но чтобы до такой степени… Индийское кино. Джимми, Джимми, Ачи, Ачи! Геннадий Петрович, скажите, вы бы на моем месте догадались? Вот приехали бы вы из командировки, и вдруг вам показалось бы, что жена у вас какая-то не такая. Как-то странно изменилась. И внешне, и привычки, и манеры. Вы подумали бы, что это не она, а другой человек?

— Нет, конечно! — фыркнул Печатников. — Что угодно подумал бы. Что она заболела, влюбилась, рехнулась — да, но чтобы ее подменили… Нет, и в голову бы не пришло. Это же жизнь, а не Голливуд.

— Вот вам и Голливуд. На то и расчет был. Никто и не догадался. С работы она на следующий день уволилась, со знакомыми не виделась. А я… Баран слепой! Нет, хватит, завтра же пойду очки закажу.

— Дело не в очках, — грустно улыбнулась Инна. — Не обижайся, но уж слишком ты на себе самом зациклен.

Денис нахмурился, но промолчал. Подумав, он повернулся к Печатникову:

— Что делать-то будем? У вас, похоже, уже план имеется?

— Слушай внимательно, парень. — Печатников оседлал стул лицом к спинке и покачивался на нем, пристально глядя на Дениса. — Стонать и ахать времени больше нет. Сейчас надо действовать быстро. Если повезет, то проскочим и обойдемся без больших проблем. Сейчас ты поедешь домой и оттуда позвонишь своему участковому милиционеру. Скажешь, что только что узнал: из окна твоей квартиры выпала родственница жены. А может, тебя даже в квартире кто-то ждать будет.

— Как это родственница? — не понял Денис.

— А вот так. Она упала головой вниз. Инна видела. Значит, лицо должно быть всмятку. Ты говоришь, что это двоюродная сестра Инны. Тебя отправляют… не знаю куда. Наверно, к следователю или к операм, неважно. Главное, что тебя отвезут в морг на опознание.

— А она точно… погибла?

— Точнее некуда, — мрачно ответила Инна. — Живым лицо тряпками не накрывают.

— Так вот. Ты, Денис, должен официально опознать труп. Заявишь, что это Марина Сергеевна Слободина, за которой ты ездил в Сочи. Девушка мыла окно и выпала. Несчастный случай.

— А… Инна?

— А Инна уже несколько дней находится в моей клинике. Я делаю ей… ну, скажем, блефаропластику — подтяжку век. А на самом деле постараюсь восстановить лицо. Ну хоть как-нибудь для начала, а там видно будет.

— Не получится, — покачал головой Денис. — Они вчера вдвоем по магазинам ездили. Олег их возил, наш водитель.

— Хорошо, тогда она легла в клинику вчера вечером. А Марина осталась одна, решила сделать приятный сюрприз — помыть окна. Но поскольку после травмы страдает головокружением…

— А как же вскрытие? Где следы старых травм? А беременность? Да и отпечатки пальцев…

— Не смеши! — Печатников качнулся на стуле так, что тот затрещал. — Какое вскрытие? Это же не криминальный труп. И не загадочная болезнь. Разве что ты сам будешь настаивать на вскрытии. А я думаю, ты вряд ли будешь настаивать.