Наемник - Владимир Поселягин

Проехав до шоссе, я осторожно выбрался на трассу, и в сопровождении дэпээсной машины, она поехала впереди со включенными мигалками, и «уазиком» сопровождающего нас отстав на двести метров, в Казань. Благополучно миновав КПМ, на въезде мы оказались в пригороде. Не въезжая в центр города мы по окраинам пересели его, и выехали на Оренбургский тракт, где проехав мимо зданий РКБ и поста полиции, выехали на шоссе. После поворота на аэропорт, пару раз свернув, подъехали к нашему поселку.

Связавшись с сопровождающими нас машинами, я приказал оставить меня, продолжая сопровождать чуть в стороне. Короче следовать плану.

Кстати, все машины были с московскими символиками, но оказалось это все было нанесено нано покрытием, которое могло спокойно меняться, если отдать приказ бортовому компьютеру. Короче просто поменяли слова Москва на Казань, и все, теперь считай машины местные, и не привлекут особого внимания. У меня на машине так и сделали. Нажали на пару кнопок, и все логотипы пропали, даже номер стал не синим, а обычным.

Наблюдая через зеркала заднего обзора, как обе машины охранения отстали, я тоже притормозил и поехал по родному посёлку с положенной скоростью.

Раньше, когда был жив отец, мы жили в квартире в центре Казани, но после его гибели, переехали сюда к деду, он все равно проживал один, а так мы стали поддерживать друг друга, сдавая квартиру.

Повернув на повороте, я притормозил, и поехал совсем тихо, внимательно осматривая припаркованные машины. Несколько мне были известны, они стояли у домов хозяев, а вот три я видел впервые, о чем тут же сообщил Данти. Одна стояла у магазина, это был старая «ауди», вторая «приора» у строй водонапорной башни, третья возле забора садика. Все машины были тонированы, и визуально определить есть ли кто там, было нельзя. Пусть Данти определяет, у него есть нужная аппаратура. На улице кроме садика был выход со двора поселковой школы, поэтому детишек было достаточно. Это плохо.

— Товарищ капитан, — вышел на связь Данти: — Мы обнаружили наблюдение, и предположительно группу захвата. Наблюдатель находиться на чердаке трехэтажного здания, группа захвата в припаркованной у башни черной машине.

— Здание — это школа, так что работайте, аккуратнее, жертв, среди детей не должно быть. Попытайтесь взять их живыми, нужно будет допросить, может, они, что-нибудь знаю о моих знакомых в Москве, или участвовали в их захвате.

— Хорошо.

— В школе сотрудникам сообщите, что проводиться учения по антитеррору — это снимет вопросы, когда будете выводить наблюдателя.

— Принято. Работаем.

— Действуйте.

Я остановился у магазина, и стал ожидать действий своей охраны, внимательно отслеживая все вокруг.

Работали парни споро, врубив мигалки, и оглушив сиреной, дэпээсная машина подскочила к «приоре», из нее как чертики из табакерки выскочили два бойца с автоматами на изготовку, беря на прицел пассажиров машины. Другая, как вкопанная остановилась у дверей ведущих во двор школы, бойцы страхуя друг друга рванули к школьным дверям. Когда они скрылись, я перевел взгляд на «Приору» и дэпээсную машину. Там уже все четверо пассажиров стояли уперившись ладонями о бока машины, и терпели обыск. Девушка, открыв папку что-то записывала. Со стороны от настоящих сотрудников полиции не отличишь.

Из школы едва слышно донёсся хлопок, который почти мгновенно перекрыла автоматная очередь. Почти сразу последовал вызов по рации.

— Товарищ капитан, все чисто. Наблюдателей было двое, один из них снайпер. Взяли обоих.

— Что там за стрельба? — спросил я.

— Пострадавших нет, успели увернуться. Правда снайпер долго не протянет, у него вся грудь разворочена.

— Хорошо, работайте, я готовлю к эвакуации родню.

— Принято, мы в охранении.

Дом почившего деда, располагался буквально в трехстах метрах от школы, так что, развернувшись и проехав сто метров, я подъехал к кирпичному дому, где прошло мое хоть и тяжелое, но детство.

Как только я открыл водительскую дверь, распахнулась та, что вела в салон и на улицу выпрыгнули три бойца в полной форме спецназа ФСБ. Взяв оружие наизготовку, они встали в охранение, отслеживая все перемещения вокруг. И если ранее все дети наблюдали за бесплатным представлением остальных бойцов, те, что работали в школе как раз выводили наблюдателя и выносили снайпера, их сопровождала незнакомая директриса, то после появления моих бойцов большая часть детского внимания переключилось на них.

Когда стих двигателя, дверь ворот ведущих во двор открылась, в проеме показалась мама. Я ее даже сразу и не узнал настолько она постарела за прошедший год. Заметив седую прядь в некогда черных как смоль волос, я даже отступил. Появилась усталость и какое-то загнанное выражение лица.

— Мама?.. Ты изменилась, — пробормотал я.

Добавить ничего я не успел, ловко протиснувшись мимо матери на меня налетела радостно визжавшая Ольга.

— Я знала, что ты вернешься! — проговорила сестренка, когда я расцеловал ее и поставил на землю. После чего тут же заключил в объятия маму. Сердце защемило, и в носу защипало.

— Давайте поговорим в доме, — спросил я, когда мы отстранились: — В доме есть кто-нибудь?

Обе одновременно отрицательно покачали головами.

— Бойцы проверить, — после того как два бойца скрылись во дворе и скрипнула дверь ведущая в дом, я развел руками и пояснил: — Охраняют меня как олигарха. Так что извините, работа у них такая.

— Понятно, а что в школе происходит? — сразу же спросила Ольга, глядя мне за спину.

Я обернулся и посмотрел что там делали мои бойцы, обряженные в форму полицейских. «Приора» и вторая машина бандитов, оказавшаяся «ауди» уже с новыми пассажирами стояли у «полицейских» машин готовясь тронуться в путь. Данти с одной из девушек беседовали с директрисой, остальные рассыпались по улице, ведя наблюдение.

— Ничего особенного, работают люди. Дом проверили, давайте зайдем и будем грузиться.

Мы все вместе зашли в дом. В зале были сложены вещи баулы и чемоданы.

— Быстро вы собрались, — пробормотал я, гладя на пустые стены лишившихся семейных фотографий.

— Да нас все равно выгоняли из дома, — непосредственно объяснила Ольга, не обратив внимания на шикнувшую маму.

Они оказалось, приготовили праздничный обед и усаживали меня за него.

— Так, что еще за выселение?! — хмуро спросил я, откладывая ложку, которой собирался наложить салату.

— Дядя Олег приходил, показывал документы, говорит что это его дом и чтобы мы выметались, — снова ответила Ольга, мама продолжала молчать, но утвердительно кивнула.