Белая как снег - Самюэль Бьорк

густом лесу вдруг показался просвет. В кронах деревьев пробивалось солнце, и мох под ногами стал сухим. Резкий звонок нарушил тишину, и Мунк, сунув руку в карман пальто, выключил телефон.

– А мать Кевина?

– Нам не сразу удалось ее разбудить. Когда она наконец проснулась, то мало что понимала. Она как будто забыла, что мальчика нет дома. Уж точно не скучала по нему. Говорила как в бреду, мягко говоря.

– Невыполнение родительских обязанностей?

– В смысле?

– Какое у вас сложилось впечатление о ней? О квартире? Она заботливый родитель с порядком в доме или скорее из тех, кто не замечает, приходит ли ребенок домой?

Полицейский вопросительно посмотрел на Мунка.

– Вероятно, второе. А это важно?

– Конечно, важно все.

Мунк остановился, переводя дух.

– Далеко еще?

– Осталось обогнуть холм.

Начальник оперативной группы сошел с тропы, и они с Мунком пошли вверх к зарослям вереска.

73

Анья Беличек стояла у светло-зеленого арендного дома на углу перекрестка Киршовсгате и оживленной Уэландсгате, и у нее случился флешбек из детства, как они с мамой и сестрой приехали из Польши, чтобы наконец-то воссоединиться с папой, так долго жившим одиночкой на холодном севере. Не слишком-то приятные воспоминания. К счастью тех, кто живет в этом доме сейчас, здание полностью отремонтировали – оно было в гораздо лучшем состоянии, чем в те времена. Но само его расположение, конечно, лучше не стало – прямо на перекрестке кругового движения с остановкой двадцатого автобуса и нескончаемым потоком машин прямо под окнами. Соседнее с их квартирой помещение на первом этаже занимало похоронное бюро. По ночам Анья часто приходила на помощь младшей сестре и, ложась рядом с ней на узкую кровать и забравшись под одно одеяло, прижимала к себе и пыталась успокоить. В этом доме живут мертвецы. Да нет же, Зофия. Да, на витрине же написано «похороны», а это значит, что пока их не закопают в землю после смерти и пока они не попадут на небо, они будут лежать там и разговаривать со мной.

Сестре было шесть, а ей восемь, и по какой-то неведомой причине Зофия мгновенно овладела новым непонятным языком, бегло говорила со всеми, кого встречала, всего спустя пару месяцев. А вот Анье было непросто, и довольно долго она чувствовала себя чужаком и держалась отстраненно в очень хорошей школе, куда они с сестрой пошли учиться. Лиллебю, школа на улице, где ходил трамвай. Почти весь год третьеклассница Анья, раньше считавшая себя пупом земли в школе в польской деревеньке Весельно, была просто наблюдателем в этом большом чужом городе.

Но все наладилось. Медленно, но верно. Пришло в норму. Анья стала привыкать к новой странной реальности, и ей даже начало нравиться тут.

Улыбнувшись самой себе, она подошла ко входной двери, к табличкам с именами.

Камилла.

Точно, имя вертелось у нее на языке.

Камилла Хольт.

Анья достала телефон из сумки и набрала сестре.

– Зофия.

– Привет, где там живет Камилла? На том углу, где мы жили, да? Не могу найти ее имя на табличке.

– Да? Я не помню. Хотя нет, там была какая-то фирма, их название на звонке. Мофисс? Лофисс? Что-то такое.

– ООО «Слоупейс»?

– Да, оно.

– Да уж, очень похоже – Мофисс.

– Ха-ха. Кстати, а зачем тебе эта Камилла?

– Я же уже говорила.

– Нет, ты сказала, что не можешь рассказать, что это по работе.

– Вот именно.

– Ой, да ладно тебе.

– Не сейчас, может, позже.

– Да ну тебя. А кстати, если она не дома, то в «Реме 1000» на Мугата. Она там иногда работает. Около салона Хабиба, знаешь где это?

– О’кей, спасибо.

Сестра не положила трубку.

– Ну скажи уже.

– Нет.

– Да ну ладно тебе. Это связано с теми мальчиками?

– В другой раз, – отрезала Анья и убрала телефон в сумку.

Она снова посмотрела на таблички.

ООО «Слоупейс».

Позвонила в звонок и немного подождала.

Никто не открыл.

Еще раз. Никого.

Ладно.

Значит, «Рема 1000» на Мугата.

Анья только перешла через дорогу и вошла в парк, как увидела девушку.

Худенькую.

Осторожную.

Спрятавшуюся под большим капюшоном.

Та вздрогнула, когда Анья назвала ее по имени.

– Камилла?

Испуганный взгляд, девушка замерла на месте.

– Да?

– Помнишь меня? Я старшая сестра Зофии. Из Ломмедалена.

На бледном лице медленно проявилось понимание.

– А, привет. Давно не виделись. Ты тоже тут живешь?

– Нет. Я приехала поговорить с тобой.

– Со мной? Почему?

– У тебя есть время? Можем подняться к тебе?

74

Расстояние между домами становилось больше и больше, и после того, как они свернули с четвертой магистрали, поселения почти закончились. Каким-то таинственным образом сюда закрались пара домов, потому что тут действительно не было ничего. Ближайший поселок – Гран, но судя по справочнику НАФ, который Миа нашла в бардачке, его второе название Вассенден, почему-то никому не известное, но по крайней мере там живут хоть какие-то люди. В детстве семейная поездка на каникулы на машине была невозможна без этого справочника. Миа вспомнила, как в детстве, с ее восьми лет и до пятнадцати, они часто ездили в такие путешествия – потому что их семья не принадлежала к числу всех нормальных, кто отправлялся отдыхать на юг. Нет, они выбирали туристические маршруты по Норвегии. Водопады, горные просторы, густые леса и палатка, не всегда спасающая от дождя. Мамино чтение вслух красного справочника про все места, которые они проезжали. Со временем Миа поняла, что этим мама старалась сделать путешествия интереснее, но в тринадцать лет дочь в конце концов выразила протест. Мама, пожалуйста, я не могу больше слушать про местные достопримечательности. Но тут написано, что этот водопад восемьсот восемьдесят один метр в высоту и шестьсот метров свободного падения. Вы только представьте себе, девочки, шестьсот метро падения! Да, мама, но нам обязательно читать об этом? Почему нельзя просто своими глазами посмотреть водопад, когда мы доедем до него? Миа не собиралась по примеру мамы обучать шведа географии Норвегии— ей справочник был нужен из-за карты.

Они проехали Гран, или Вассенден, десять минут назад. Вокруг пустота. Хотя нет, вон какие-то домики. Что они тут делают? Один жилой и второй, похоже, склад. Шиномонтаж. Автомастерская. Ну да, почему бы и нет? Арендная плата здесь в ноль крон. А машины можно чинить где угодно. Умно́. Правда, наверняка одиноко. Но потом и они закончились. Дорога сузилась, словно машину поглощал лес. С черепашьей скоростью они двигались по густому еловому лесу, между деревьев иногда мелькали отблески воды озера или маленькой речки. Как прекрасна природа. Миа потянулась к бутылке с