Светлая, книга 2 - Наташа Рут

вопрос, потому что не знал, как она среагирует на эту новость. А ему крайне важно было, чтобы она согласилась поделиться своей тайной с Тэлли. — Не знаю, — покачал он головой. — Но точно знаю, что хочу, чтобы она узнала, кто она, и чтобы была в безопасности. И рядом…со мной, — смутившись, закончил он, не глядя на мать.

Леди Ланиэт впервые увидела, как её обычно невозмутимый сын стушевался и покраснел.

— Привези её ко мне, — улыбнулась она, погладив его по щеке, — Я всё расскажу.

И, когда он обнял её и закружил в воздухе вокруг себя, не сдержавшись, она хохотала, как девчонка.

Наконец, добравшись до западных ворот, он выдохнул — до Тэлли осталось рукой подать. Но вдруг его внимание привлёк страж, мчавшийся к нему от ворот. Это было странно, и Хейл ещё сильнее стал подгонять коня.

— Ваше высочество. Вам нужно срочно во дворец! На вашу претендентку совершенно двойное покушение, — прокричал страж, ещё не добравшись до него, но уже будучи в зоне слышимости аури.

«Тэлли!». Сердце Хейла замерло и будто перестало биться.

— Кто? Она жива? — молясь, что он ошибается и пострадал кто-то другой.

— Леди Тэлли, несколько часов назад была жива, ваше высочество, но без сознания, — отрапортовал страж, объезжая его по дуге, чтобы развернуться и скакать вместе с ним.

«Нет. Нет. Нет. Этого не может быть». Хейл уже не слышал, что ещё говорил страж и ещё несколько раз пришпорил коня. Когда он ворвался в замок, то был весь взмокший и почти задыхался, половину пути по городу ему пришлось пробежать, потому что на лошади было долго и сложно объезжать горожан и кареты.

— Она у себя в комнате, ваше высочество, — с поклоном ответил Ферандир, он ждал его у входа уже несколько минут. Ему сообщили, когда принц пересёк черту города.

Никак не отреагировав на слова, Хейл взбежал на пятый этаж и ворвался в её комнату.

— Она жива?! Что случилось?! — взволнованно спросил он у своих друзей, которые все находились в комнате.

— Брат, успокойся, — к нему подошёл Крест и слегка сжал плечо, чтобы успокоить, — Она жива, но без сознания.

— Но лекари не знают, что с ней, — добавил Туррен. Он не сводил глаз с бледного лица Тэлли, которая уже почти сутки была без сознания. В карете, пока они везли её во дворец, у неё начались судороги, которые повторялись с каждым часом всё чаще.

Хейл подошёл к её кровати, и с волнением исследовал её на предмет ран, но ничего не находил.

— Рассказывай всё по порядку, — рявкнул принц на своего капитана. И когда Иланир кратко, по-военному, пересказал все события за последние три дня, Хейл ощутил жуткую слабость в ногах от парализовавшего его ужаса. Он понял, что сейчас происходит с Тэлли. — Что с Элом?

— Я в порядке, — в комнату зашёл Эл. — Здоров и невредим. И я не знаю, как это может быть, ваше высочество, — он посмотрел на принца, надеясь, что хотя бы тот раскроет ему тайну своего исцеления от сильнейшего яда на земле — азура.

— И никто не понимает, королевские лекари предположили, что это был не азур, — проговорил Крест, — Но я доверяю опыту Тура, да и сам видел синюю паутину. Это точно был азур.

— Азур начинает действовать уже через минуту после попадания в кровь, начинаются судороги, и кожа покрывается синей паутиной. Человек умирает в агонии, но быстро, как только яд через кровь доходит до сердца и лёгких, — заученно проговорил Тур, не глядя на своих братьев. Он не сомневался, что это был азур.

Хейл кивнул и уставился на Тэлли, не зная, как поступить. Но тут её тело изогнулось дугой, она выгнулась и начались мелкие судороги, которые длились около минуты. Хейл был на грани паники, то, что с ней происходило — когда-то было и с ним. Но тогда рядом с ним была мать, которая знала, что нужно сделать, чтобы остановить судороги и помочь пройти это.

Тэлли — как и он, полукровка ларинов, носительница физической магии. А когда ларины достигают возраста раскрытия, их внутренняя сфера начинает меняться, пытаясь избавиться от внешнего слоя — оболочки, который блокирует физическую магию. До этого момента ларины осознанно или неосознанно используют только ментальную силу, но после трансформации сферы они получают доступ к физической. У их народа помощь при трансформации сферы была обычным делом, но для аури — это было запретной тайной, знания о ларинах, их магии и, тем более, раскрытии физической магии были уничтожены много тысяч лет назад. Матери Хейла особенности взросления и развития силы её ребёнка рассказал муж, объяснив, как нужно проводить процесс раскрытия. И несколько месяцев тренировал её, чтобы она в случае, если с ним что-то случится, могла сделать это самостоятельно.

Но Хейл знал это только со слов матери, и ни разу не практиковался. Ему даже в голову не могло прийти, что ему пригодится этот навык.

— Проклятье! — выпалил Хейл, облокотившись на невысокую спинку кровати, глядя в упор на Тэлли. — Как часто повторяются судороги? — бросив взгляд на Туррена, спросил он.

— Сначала были раз в четыре часа, но за последние двенадцать часов, сократились до одного раза в час примерно, — тут же ответил Тур. Он засекал каждый раз время, когда заканчивался очередной приступ. — Ты знаешь, что с ней. — Произнёс Тур, посмотрев на Хейла, и это не было вопросом.

— Да, — Хейл молчал, понимая, что к матери привезти он её не успевает. Она уже почти в завершающей стадии и если он ей не поможет раскрыть сферу, то она может умереть, если не справится сама. «А она не справится, потому что совсем ничего не знает про магию, — он сильно растёр лицо руками, пытаясь прийти в себя и успокоиться. — Ей нужна моя холодная голова и твёрдые руки, а не паника». И он принял решение.

— Внимательно выслушайте меня, — начал Хейл, серьёзно посмотрев на каждого по очереди. — То, что я сейчас буду делать карается смертью, и если вы станете свидетелями, то, не сомневайтесь — вас эта кара не обойдёт, если хоть одна душа узнает об этом. Бергмаров это тоже касается, — перевёл он взгляд на ухмыляющегося Креста, и, глубоко вздохнув, продолжил, — Если вы сейчас выйдете за дверь, я пойму и ни в чем не буду винить. Мы всё также останемся друзьями…братьями.

Хейл замолчал и ждал, когда они осознают сказанное, и примут решение.

— Брат, ты меня знаешь, — начал Крест. — Семью не оставляют в беде, — хмыкнул он, — И я ещё должен отшлёпать эту проныру за