"Роковые решения" - Генералы Вермахта

Намечался следующий состав трех наших армий:

6-я танковая армия СС — четыре танковые дивизии СС и пять пехотных дивизий;

5-я танковая армия — четыре танковые и три пехотные дивизии;

7-я армия — шесть пехотных дивизий и одна танковая.

Йодль не мог сказать, какие силы будут приданы для нанесения вспомогательного удара из района 12-го танкового корпуса СС.

Резервы верховного командования должны были включать три или четыре танковые и три или четыре пехотные дивизии.

Итак, в операции намечалось использовать 28–30 дивизий.

Прорыв на всем фронте осуществлялся пехотными дивизиями. Атаку планировалось организовать таким образом, чтобы гарантировать стремительный прорыв оборонительных позиций противника, а затем ввести в бой танковые войска на начальном этапе операции. Использовав успех первого удара, танки должны были войти в бреши, пробитые в обороне противника пехотой, и продвинуться дальше на запад, глубоко в тыл противника. Важным требованием было то, чтобы танковые армии стремительным броском вышли к р. Маас. Их задачей было обходить населенные пункты или позиции, обороняемые крупными силами, не заботясь о своих неприкрытых флангах. В прошлом такая тактика с большим успехом применялась на Восточном фронте.

На совещании 3 ноября Йодль объявил дату начала наступления — 25 ноября. Новолуние благоприятствовало подготовке наступления, Период темных ночей должен был обеспечить скрытность выдвижения войск на исходные позиции, дав возможность избежать обнаружения воздушной разведкой противника.

После того как Йодль закончил изложение плана предстоящей операции, меня первым из присутствовавших попросили высказать свое мнение. Обращаясь к фельдмаршалу фон Рундштедту, я сказал, что сейчас я, естественно, не могу еще высказать окончательного мнения, но сделаю все возможное, чтобы выйти к р. Маас и, если позволит обстановка, форсировать ее. Как я полагал, план можно будет осуществить, если будут выполнены обещания верховного командования. Помню, в какой ужас пришел Йодль, когда я заявил, что, на мой взгляд, мы едва ли сумеем начать наступление до 15 декабря. Йодль заявил, что Гитлер никогда не согласится с отсрочкой.

Затем свою точку зрения на возможный вариант решения проблемы высказал фельдмаршал Модель С учетом сил, выделенных для проведения операции, а также обстоятельств и фактов, упомянутых мною, следовало так изменить план наступления, чтобы оно с большей вероятностью принесло быстрый успех. И вот Модель предложил, чтобы после прорыва обороны противника и выхода на оперативный простор обе танковые армии не продвигались на запад далее рубежа р. Маас, а повернули на Северо-запад или север. При этом левый фланг 5-й танковой армии будет упираться в р. Маас, а 7-я армия обеспечит южный фланг наступающих войск. Одновременно немецкая 15-я армия атакует противника в районе Ситтард. Эта армия должна соединиться с войсками, наступающими с юга в районе Тонгрес, к северо-западу от Льежа. Образовавшиеся клещи замкнут в районе Ситтард-Монжуа англо-американские войска численностью до 25–30 дивизий. При благоприятном развитии событий наступление на Антверпен может быть осуществлено в соответствии с планом штаба оперативного руководства вооруженными силами.

Различие между планом, предложенным Йодлем, и планом Моделя заключалось в том, что первый план предусматривал использование ограниченных сил для выполнения очень больших задач, а Модель предлагал использовать гораздо более мощные силы для осуществления задачи, которая на ее начальном этапе была бы значительно легче. Вполне вероятно, что второй план дал бы нам возможность достигнуть р. Маас. Это позволило бы после быстрой перегруппировки очистить от противника район Ахена, который был вторым объектом в пределах полосы наступления. Следует указать, что такой подход к замыслу операции требовал иного распределения сил и средств и, как следствие, выбора нового направления главного удара. Для анализа нового замысла у нас еще оставалось время. И вот в результате предложений, внесенных на совещании, штаб главнокомандующего войсками Западного фронта разработал так называемый план "решения малых задач", который почти без изменения повторял вариант Моделя.

Что касается противника, то вначале я полагал, что моей армии на восточном берегу Мааса можно не опасаться сильного противодействия с северного направления. То же самое, в большей или меньшей степени, относилось и к 6-й танковой армии СС. Мы считали, что за дивизиями первого эшелона у противника имеются незначительные резервы. Поэтому, если бы нам удалось прорвать фронт противника до того, как он сумеет подбросить резервы, при продвижении к р. Маас мы встретили бы, вероятно, только слабое сопротивление противника. Гораздо больше беспокоила меня возможность нанесения противником сильного контрудара с юга. Здесь союзники могли бы подтянуть резервы из района Шампани по линии Реймс — Шалон — Шарлевиль — Седан — Мон-меди, а также выдвинуть часть сил американской 3-й армии под командованием генерала Паттона, которая находилась на южном участке фронта. Если бы противнику удалось продвинуться на восток от р. Маас, нам пришлось бы считаться с наличием крупной группировки или даже главных сил противника в районе Бастони к вечеру третьего дня наступления. Противник имел в своем распоряжении первоклассную дорожную сеть, обладал высокой маневренностью и был обеспечен большими запасами горючего. Поэтому появление его резервов на поле боя можно было ожидать очень скоро.

Из этого следовало, что к вечеру четвертого дня наступления еще до подхода этих резервов 7-я армия должна была создать прочный оборонительный рубеж, проходящий далеко на запад. Мне казалось, что для этого 7-я армия не была ни достаточно сильной, ни достаточно подвижной. Не хватало ей и танков.

Моя оценка полностью совпадала с точкой зрения командующего 7-й армией, а также, как я с удовлетворением обнаружил, и командующего группой армий "Б" Моделя. Командующий группой армий, как и я, был озабочен, но скрывал свое волнение. Модель сделал все от него зависящее для ускорения подготовки наступления, чтобы задержка не увеличила риск операции. Командуя группой армий, Модель в то же время никогда не упускал из виду практических проблем, возникавших перед теми, кто непосредственно должен был вести войска в бой. Не забывал он и о потребностях самих войск. Модель всегда с готовностью выслушивал любые предложения, если только они были обоснованы и тщательно продуманы. К войскам фельдмаршал предъявлял суровые требования, но еще более суровые требования предъявлял он к самому себе. В обоих случаях некоторая умеренность иногда бывает более полезна. Однако мне было непонятно тогда и все еще неясно сейчас, почему Модель не попытался привести в соответствие взгляды командующих двумя ударными армиями. До начала наступления он часто высказывал мне свои опасения. С точки зрения искусства вождения войск он считал ошибкой сведение всех танковых дивизий СС в одну танковую армию СС. Но Гитлеру очень хотелось, чтобы танковая армия СС соревновалась с танковой армией регулярных войск. Модель не мог или не хотел оказать давление на штаб армии СС, чтобы заставить его тесно взаимодействовать с моим штабом по таким важным вопросам, как время начала атак и др. Опыт прошлого показывал, как опасно отсутствие такого взаимодействия. Будущие события подтвердили, что я был прав и на этот раз.