Генералы и офицеры вермахта рассказывают. - В.Г. Макаров

в) 9-я АДД имела три мотополка трех батальонного состава, три артиллерийских дивизиона, два дивизиона зенитной артиллерии, полевой запасной батальон, 15 штурмовых орудий. Всего дивизия насчитывала (с тылами) до 12 тысяч человек.

г) 18-я мотодивизия имела два мотополка (30-й и 51-й мп), фюзелерный батальон, запасной батальон, артиллерийский полк трех дивизионного состава, танковый полк. Всего дивизия насчитывала (с тылами) до 9000 человек и имела до 55-ти исправных танков и штурмовых орудий и до 35-ти бронетранспортеров.

д) Мотодивизия «Нордланд» имела два мотополка, танковый полк, в том числе до 20-ти «Королевских Тигров», 20-ти — «Т-4» и до 20-ти штурморудий, саперный батальон, разведотряд, противотанковую роту, артиллерийский полк трех дивизионного состава, зенитный дивизион. Всего дивизия насчитывала (с тылами) до 11 000 человек.

56-му танковому корпусу был подчинен «народно-артиллерийский корпус» — пяти дивизионного состава. Таким образом, 56-й ТК до начала боев насчитывал до 50 000 человек. Состав других корпусов я не знаю, так как за те два дня, что у меня было до начала наступления русских, я не успел ознакомиться детально с их составом.

Вопрос: Какими данными располагало немецкое командование о готовящемся наступлении советских войск, дайте ход операции, укажите основные моменты, характеризующие действия советских войск в данной операции?

Ответ: 13.4 я встретился с командующим 9-й армии генералом пехоты Буссе. Он изложил мне положение и указал, что надо рассчитывать на наступление советских войск, которое они предпримут с очень крупными силами в направлении Берлина. Генерал Буссе был очень озабочен и, характеризуя положение как очень серьезное, заявил, что 9-я армия имеет приказ при любых обстоятельствах и ценой любых жертв удержать фронт на Одере, так как здесь будет решаться судьба Берлина.

Мой начальник штаба также получил информацию от начальника штаба 11-го ТК СС, а также из штаба армии о большой концентрации русских сил и об их предстоящем наступлении.

Однако то, что русские после действий своих разведотрядов 14.4, 15.4. не наступали, ввело наше командование в заблуждение, и когда мой начальник штаба — полковник фон Дуфинг от моего имени сказал начальнику штаба 11-го ТК СС 15.4., что нельзя менять 20-ю МД дивизией «Мюнхеберг» накануне русского наступления, начальник штаба 11-го ТК [СС] ответил: «Если русские сегодня не наступали, значит, они предпримут наступление только через несколько дней». Таково было мнение и других высших офицеров 9-й армии.

К 16.4 56-й ТК частями 9-й АДД, МД «Мюнхеберг» и оставшейся не выведенной частью 20-й МД, занимал оборону на участке Цехин — южнее Альт Тухебанд. 16.4 в первые же часы наступления, русские прорвались на правом фланге (южнее) 101~го АК на участке дивизии «Берлин», создав тем самым угрозу для левого (северного) фланга 56-го ТК. Во второй половине дня русские танки прорвались на участке 303-й ПД[389], входившей в состав 11-го ТК СС, и создали угрозу нанесения удара с фланга по частям дивизии «Мюнхеберг». Одновременно русские оказали сильное давление с фронта на участке моего корпуса, в ночь на 17.4 части моего корпуса, неся большие потери, были вынуждены отойти на высоты восточнее Зеелов в район Гузов (зап[аднее] Кюстрина) — 5 км западнее Хатенов (сев[ернее] Лебус).

17.4 русские войска продолжали оказывать сильнейшее давление на всем фронте 56-го ТК, стремясь одновременно расширить прорыв между 11-й ТК СС и 56-й ТК и 101-м АК с другой стороны. Чтобы предотвратить дальнейшее разобщение корпусов 9-й Армии и сохранить фронт, 11-й ТК СС ввел в бой на участке прорыва русских, т.е. на стыке между 11-м ТК СС и 56-м ТК мотодивизию «Курмарк», что дало возможность частично восстановить связь между обоими корпусами.

Я 17.4 ввел в бой 18 МД в районе Хермерсдорф-Вульков (6—8 км с[еверо]-вост[очнее] Мюнхеберга) с задачей контратаковать русские части и восстановить связь с 101-м АК. 18-я МД сумела ценой больших потерь задержать дальнейшее наступление русских, но ликвидировать разрыв между 56-м ТК и 101-м АК она не сумела. Наоборот, русские продолжали вводить в бой все новые силы, и разрыв между этими двумя корпусами достиг 16 км. К исходу 17.4 я был вынужден под сильным давлением русских отвести войска корпуса на линию Дидерсдорф (3 км юго-зап[аднее] Зеелов) — Альт Розенталь (5 км сев[еро]-зап[аднее Зеелов]) — Хермерсдорф — 2 км сев[еро]-зап[аднее] Хермерсдорф (6 км сев[еро]-вост[очнее] Мюнхеберг).

18.4 русские продолжали расширять прорыв между 56-м ТК и 11-м ТК СС, а равно между 56-м ТК и 101-м АК, оказывая одновременное давление с фронта на части 56-го ТК. К исходу 18-го части 56-го ТК отошли на линию Янсфельде—Трабниц—восточнее Оберсдорф—восточнее Мюнхехофа—севернее Буков (севернее) Мюнхеберг. Чтобы предотвратить дальнейшее расширение прорыва между 56-м ТК и 11-м ТК СС, и одновременно попытаться войти в связь с 11- м ТК СС, я приказал дивизии «Нордланд» сосредоточиться и 18.4 утром нанести контрудар из района юго-восточнее Янсфельде (восточнее Мюнхеберг) на юго-восток. Приказ не мог быть выполнен из-за отсутствия бензина. Командир МД СС «Нордланд»[390] весь день просидел у меня на КП, только к вечеру 18.4 дивизия получила бензин.

19.4 утром МД СС «Нордланд» была введена в бой, но не на правом (южном) фланге моего корпуса, как предполагалось, а на северном фланге между Претцель (8 км сев[еро]-вост[очнее] Штраусберга) и западнее Шермютцель-Зее (восточнее Штраусберга), так как разрыв между 56-м ТК и 101-м АК достиг катастрофического размера. В этот же день мне была переподчинена дивизия, вернее остатки дивизии «Берлин», однако ни ввод дивизии «Нордланд», ни передача мне дивизии «Берлин» не изменили положение; русские ввели в этот прорыв очень крупные танковые силы и глубоко нависли над северным флангом 56-го ТК; начала вырисовываться угроза моему корпусу с тыла.

20.4 сильно побитые части 56-го ТК вели бои на линии Гартенштадт (севернее Штраусберга)—Клостердорф—Хозенхольц—Дамсдорф—Мюнхеберг. Это был самый тяжелый день для моего корпуса, и, пожалуй, для всех немецких частей; части, понесшие огромные потери в предыдущих боях, измотанные и усталые до крайности, не могли больше выдержать огромный натиск превосходящих русских войск и к 21.4 отошли в район Зеберг (2 км юго-зап[аднее] Альт Ландсберг)—южнее Альт Ландсберг—севернее Брухмюле—южная оконечность оз[ера] Бец-Зее (6 км восточнее Альт Ландсберг)—западная окраина Хенникендорф (8 км южнее-юго-западнее Штраусберг).

22.4 разбитые части 56-го ТК продолжали отход, и к 23.4 вели бои уже на восточных окраинах Берлина на участке севернее Бисдорф; Бисдорф—Карлхорс—Шеневейде—Адлерсхоф—Каралиненхоф.

23.4 я получил приказ от 9-й армии перегруппировать свои части, отойти из района восточнее Берлина, и во что бы то ни стало соединиться с частями 9-й армии в р-не Клейн-Киниц (юго-западнее Кенигс-Вустерхаузен), где я должен был выйти на связь с 21-й танковой дивизией.

23.4. я послал в штаб 9-й армии командира разгромленной дивизии «Берлин» генерала Фоигтсбергера[391] для связи, он вернулся и доложил мне, что Гитлеру кто-то донес, что я со штабом переехал в Дебериц (западнее Берлина), и что туда послан генерал с приказом Гитлера, расстрелять меня за это. В тот же день мой начальник штаба получил приказ о моем отстранении от командования 56-м ТК, и о назначении на мое место генерала Бурмейстера.

Я в тот же день поехал к Гитлеру в Берлин, так как обвинение против меня не имело никакого основания, ибо штаб 56-го ТК в действительности находился в нескольких стах метров от передовой линии. Приказ о моем расстреле был отменен, Гитлер приказал мне 56-й ТК не уводить на соединение с 9-й армией, а принять этим корпусом борьбу за Берлин. Одновременно я 24.4. или 25.4 был назначен командующим обороной города Берлин.

Я считаю, что основными чертами данной операции русских, как и в других операциях, являются следующее: 1. Умелый выбор направлений главного удара. 2. Концентрация и ввод крупных сил и, в первую очередь танковых и артиллерийских масс на участке, где наметился наибольший успех, быстрые и энергичные действия по расширению созданных разрывов в немецком фронте. 3. Применение различных тактических приемов, достижение моментов внезапности, даже в случаях, когда наше командование располагает данными о предстоящем русском наступлении и ожидает это наступление. 4. Исключительно маневренное руководство войсками, операция русских войск характеризуются ясностью замыслов, целеустремленностью и настойчивостью в осуществлении этих планов.

Я должен отметить, что русские за время войны далеко шагнули вперед в тактическом смысле, наше же командование шагнуло назад. Наши генералы «парализованы» в своих действиях, командир корпуса, командующий армии и частично командующий группы армий не обладали никакой самостоятельностью в своих действиях. Командующий армии не имеет права перебрасывать по своему усмотрению батальон с одного участка на другой без санкции Гитлера. Такая система руководства войсками неоднократно приводила к гибели целых соединений.