И сплетаются нити судьбы... - Ульяна Подавалова-Петухова

Потом она нашла любимому толкового адвоката. Серьезный парнишка, ровесник будущего бизнесмена, в строгом деловом костюме, аккуратной стрижкой и стильными очками произвел на Диму хорошее впечатление. А тот вдруг заулыбался и назвался еще раз по фамилии, и будущий магнат присмотрелся внимательнее. Что-то смутно знакомое таилось в молодом юристе.

— Так мы же учились в одном классе, пока меня родители в седьмом не перевели в математическую гимназию, — сказал Алексей.

— Тьфу, ты, Самойленко! Надо же, изменился-то как! — воскликнул Дима, с жаром пожимая руку старому приятелю. Лешка был изгоем в классе из-за страшной близорукости и косоглазия, помимо этого, у него торчали уши и вечно в каких-то жирных пятнах были брюки. Теперь же перед Димой стоял очень успешный и аккуратный во всех отношениях человек.

А через пару недель Марина приволокла за руку бледную и невзрачную девицу. Та стояла, хлопала белесыми ресницами и очень внимательно вглядывалась в лицо Дмитрия. Тот, обескураженный сим призраком, вращал глазами, тем самым пытаясь спросить у своей ненаглядной, что всё это значит. Оказалась, что девица — бухгалтер. Парень еще раз окинул взглядом мышь, и уже открыл рот, чтобы вежливо отказать, как Маринка с радостью и готовностью уверила барышню, что ей очень рады.

— А тебе бухгалтер нужен не для красоты, а для бумаг и денег, — заявила вечером благоверная, когда Дима высказал ей свои соображения. — У меня подруга с ней училась, говорит, что умная девчонка. Да и потом, у нее просто выбора особого не было. Катька, бедная она. Мать у нее болеет, денег едва на жизнь хватает.

— Я не совсем понял, ты что, на жалость давишь?

— На благоразумие твое! — воскликнула Маришка и легонько хлопнула Диму по голове свернутой газетой. — Знаешь, какая она головастая?! Да она твои деньги получше своих стеречь будет! Раньше считалось, что человеку должно повезти с тремя людьми в жизни: адвокатом, бухгалтером и священником. Про священника тебе думать еще рано. Или поздно, тут как посмотреть. А вот адвокат должен быть зубастым, как акула, борзым, как рысь, шустрым, как заяц и спокойным, как удав. В зубах твоего Лешки весь процессуальный кодекс, или как там он называется! А Катерина — это твой кошелек! Вот увидишь, она и тебе-то неохотно будет выдавать деньги на «мелкие» расходы.

Спорить со своей девушкой Дима не стал. Маринка никогда не ошибалась в людях. В чем он со временем убедился. Серенькая мышка превратилась в серого кардинала. Она трясла поставщиков, заказчиков, рабочих за каждую копейку.

Как-то раз Дима решил покутить — Маришка улетала по делам в Москву, — и он, пьяный, просадив в казино всю наличность, приехал в офис к Катерине и изъявил желание пополнить опустевший кошелек. Катя уперлась и не дала. Босс даже оторопел.

— Вы, Дмитрий Арнольдович, потом мне еще спасибо говорить будете! — ответила бухгалтер.

Он был категорически не согласен. Сначала мягко и даже немного заигрывая, опять заявил о своем желании получить наличность из сейфа, но девушка не приняла подачу. Тогда шеф впервые повысил голос. Он орал и топал ногами. Красная как рак бухгалтер, поднялась на ноги, подхватила сумку с ключами от сейфа и кабинета и покинула свое рабочее место. Шеф еще какое-то время что-то кричал в адрес своей подчиненной, а потом отправился занимать денег у знакомых. Но это был не его день: пришлось обиженному начальнику топать домой и отсыпаться.

Когда же утром, вернее, ближе к полудню, Дмитрий не обнаружил в офисе Катерину, а на его вопрос, куда подевался бухгалтер, подчиненные отворачивали лица, парень понял, что девушка, скорее всего, обиделась. Ведь как бы он ни был вчера пьян, прекрасно помнил, что произошло. В принципе, именно поэтому и зашел в бухгалтерию. А потом Вера Анатольевна, секретарь, отдала ему заявление Катерины об уходе. И с таким укором посмотрела на шефа, что тот почувствовал себя школьником, опоздавшим на урок и налетевшим на директора. Парень уткнулся в заявление и с деловым видом зашел в свой кабинет.

Подписывать заявление он, конечно же, не стал. На то было несколько причин. Во-первых, он прекрасно знал, почему Катя решила уволиться. В этом была целиком и полностью его вина. Во-вторых, этого бы не простила Маришка. Она и так с него с живого завтра снимет шкуру за то, что он вчера так «оторвался». У нее точно возникнет желание ему оторвать голову за такой «отрыв», а может, и еще что-нибудь. Более ценное, чем голова. Вернее, более дорогое. Хорошо еще, что Катя, как наши под Брестом, не сдалась вчера. Права была Марина, как всегда права, Катя — профессионал. Профессионал с большой буквы.

И в честь того, что его начала грызть пресловутая совесть, он утроил масштабную проверку своего предприятия. Наорал на мастера, что тот еще не оформил заказ на новые запчасти. Главному механику досталось за то, что двое его подмастерьев опоздали и весьма «нагло и свободно курили в то время, когда нужно работать, за что вы тут все, в конце концов, деньги получаете?» Уже переползая порог дома, он подумал, что, наверно, перегнул палку. Но думать было лень, да и больно как-то. Голова гудела, как горшочек из сказки, когда тот варил кашу. Вот только Димин горшочек отказывался и варить, и тушить, и жарить…

Глава 8.

Маришка не стала орать. Она вообще всегда в стрессовых ситуациях вела себя более чем просто хладнокровно. Она сразу поняла, что что-то не так.

— Что натворил? — спросила практически с порога.

— С чего ты взяла?

— Дим, просто скажи, что случилось? В чем провинился?

Парень что-то замычал, но потом глянул на нее и покаялся. Марина ничего не сказала на то, что он проиграл больше тысячи долларов, потерял сотовый телефон и даже разбил спьяну ее любимую вазу, а вот новость о Катерине ее по-настоящему разозлила.

— Иди и извинись! — настаивала она.

— Марин, я виноват, конечно, но извиняться!

— Любишь кататься — люби и саночки возить!

— Другую наймем!

— Нет, ты поступишь как настоящий мужик! Ты сходишь и извинишься! И позовешь девочку обратно на работу, и пообещаешь, что больше такого не повторится! Да если бы она тебе — пьяному! — выдала бы деньги, я бы первая ее уволила, и мне плевать, что это твоя компания, и я, по сути, не имею к ней никакого