Жестокий космос (СИ) - Быченин Александр Павлович

Ха! А в голосе-то отчаяние сквозит! Не факт, что Дед Максим это заметил, а вот от моего внимания панические нотки не ускользнули. Так что если придётся, то я соратнику обязательно дам тонкий намёк на толстые обстоятельства.

— Тот самый, девонька, тот самый! — довольно усмехнулся Макс. — Который одинаково присущ не только Энигме, но ещё и Фэнси с Тьюрингом. Только не делай удивлённое лицо и не спрашивай, кто все эти люди. Потому что это всё ты! — наставил Дед Максим указательный палец на репортёршу. — Никто больше из ныне живущих хакеров не пользуется литом!

Хм… загадками мой лепший кореш заговорил! Видимо, уточнить не помешает.

— Макс? — вопросительно заломил я бровь.

— Да это мы о своём, о девичьем, — отмахнулся тот, но всё же что-то натыкал на наручном дисплее. Да так, что мой собственный девайс тут же пискнул, известив о получении сообщения. — Сам глянь.

Ха! И даже фига се! Не знал таких подробностей, не знал. Лит — это, оказывается, тип стилизованного шрифта, в котором часть букв заменятся цифрами и прочими условными значками, он же «leet». Что же касается пресловутого хакерского почерка… понятия не имею, что там в программной части, но вот касательно ников Макс абсолютно прав. «3n1gm4», «7ur1n6» и «Ph4nc1» вместо, соответственно, «Enigma», «Turing» и «Fancy». Запалилась, как есть запалилась! Если только мы не имеем дело с целой хакерской группировкой. Но тут уже Максу виднее.

Который тем временем продолжил разоблачать сплоховавшую Юльку:

— И узнал, чего скрывать. Просто не поверил. Предположил, что ты Энигму наняла, но тогда где он скрывается? Не с другой же планеты работает! Значит, должен был как-то добраться до Мира Эндрюса. А теперь понятно, как — на персональном лайнере. А потом на нашем шаттле. И всё это время был — вернее, была — рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки. Ну что, будешь и дальше отнекиваться, или согласишься с очевидным?

— У вас нет доказательств, — набычилась Юлька.

— Ой ли? — многообещающе прищурился Дед Максим.

— Ни один суд вашу киберлингвистику не станет учитывать! — вцепилась в последнюю соломинку девица.

— А нам в суд и не надо, девонька, нам достаточно с твоим батюшкой пообщаться хотя бы полчаса, и всё, дело в шляпе, — подмигнул журналистке Макс. — То есть возвращаемся на исходную позицию. Или говоришь, в чём твой интерес, или будешь до конца жизни на отца горбатиться, взаперти сидючи. То, что Энигма-Тьюринг-Фэнси натворил, даже собственной дочери вряд ли получится простить.

— Ладно! — рыкнула Юлька. — Ваша взяла! Но вы точно хотите это услышать, Максим Дмитриевич?

— Говори уже, девонька.

— Я хочу получить доступ к искину, — глядя Максу прямо в глаза, отчеканила Юлька. — Неограниченный. Такой же, как у вас, Максим Дмитриевич.

— О, господи! — изобразил я каноничный фейспалм. — А искин-то тут откуда⁈

— Из сенсорного поля, Никит, — не глядя на меня, пояснила Юлька. — Сначала именно он в нём зародился. А потом почему-то деградировал до банальной нейронки. Интересно, почему?

— Да, мне тоже интересно, — хмыкнул Дед Максим.

— Уж не потому ли, Максим Дмитриевич, что вы его как-то поймать умудрились? — Теперь уже Юлька очень нехорошо прищурилась. — Загнали… куда-то, а в сенсорном поле оставили жалкие огрызки!

— Которыми ты очень неплохо воспользовалась, — парировал старший техник. — Впрочем, ладно. Убедила. Твой интерес понятен.

— Так что в итоге делать-то будем? — покосился я на Макса. — Договариваться? Или?..

— Работать будем, — усмехнулся мой соратник. — Вернее, вести противоправную деятельность в составе преступной группы. По предварительному сговору. Так что в случае провала никому мало не покажется, коллеги!..

Ну да, нашёл, чем пугать. И, судя по нашему с Юлькой дружному смеху, не только меня, хе-хе.

Макс, кстати, тоже едва заметно улыбнулся, причём довольно. Даже самодовольно, чего я за ним давненько не замечал. Что и не мудрено: каков ловкач! Пожертвовав малым, сохранил в тайне от журналистки целых две крайне перспективных технологии: матовый цилиндр и портал, которым пользовался «косплеер». А они в сумме, пожалуй, гораздо ценнее будут, чем любой, пусть даже самозародившийся и бесхозный, искин. Которого, к тому же, ещё и воспитывать охренеешь.

Глава 27

Территория: зона влияния Колониального содружества

Сектор: Приграничье

Система: Мир Эндрюса

Статус: Поселение Рио-Плата

Дата: День 694 (8 апреля 2084 года), местное время 15:31.

— Красиво идёт! — восхищённо выдохнула Юлька, приставив здоровую ладонь козырьком ко лбу, дабы местное солнышко, оно же звезда Эндрюса, глаза не слепило. — Если честно, ни разу ещё не видела, как шаттл на посадку заходит! Я имею в виду, со стороны!

Ну, что тут скажешь? Права репортёрша, как ни крути. Мы с Максом данное зрелище наблюдаем уже далеко не первый раз, но всегда с замиранием сердца: эвакуация — самый ответственный этап любой миссии. А тем более такой, как наша текущая. Редко когда мы несём настолько серьёзные потери. Хорошо хоть, что в ситуации в целом разобрались, и есть, что предъявить начальству. Хотя как раз ему в последнюю очередь, прежде кое-кому ещё предъявы выкатим. Надо лишь до Рио-Рохас добраться, но теперь, с прибытием «Грифа-второго», это уже исключительно дело техники. А также мастерства пилота Силич. Влада, конечно, по этому параметру несколько уступает покойной Саре Эштон, но лишь самую чуточку. Мы, как пассажиры, разницы даже не почувствуем. Единственное, как собеседник дамочка с сербскими корнями так себе — очень уж нелюдима. Но это напускное, я этот нюанс давно уже просёк. Просто не хочет привязываться к бойцам, потому что мы в её понимании самый натуральный расходник. Цинично, тут не поспоришь. Зато справедливо.

— Главное, чтобы у корпов ещё одной лоханки с ракетами не нашлось в загашнике, — сварливо буркнул Макс.

Впрочем, это тоже нормально в его нынешнем состоянии. Каком? Да паршивом, если честно. Я же говорил, что теперь недели на две вперёд ему головняк обеспечен? Так вот, это в прямом смысле слова. И уже началось. Медикаментозное вмешательство всегда чревато, и вслед за довольно коротким — чуть больше пары часов — периодом активности наступила вялотекущая апатия вкупе с дикой мигренью. Однако Дед Максим мужественно боролся с недугом. А чтобы на нас с Юлькой лишний раз не срываться, замкнулся в себе, лишь изредка разражаясь бурчанием из-за какой-нибудь мелочи.

— Да ладно тебе, старый! — примирительно похлопал я его по плечу. — Кэп же ясно сказал: нет на планете кораблей! И в ближайших окрестностях тоже.

К слову, за прибывшей (ну, почти) «кавалерией» мы наблюдали с относительно свободного пятачка у двери в пакгауз, чисто на всякий случай сместившись в сторону от нашинкованного «зубастика». Этот, кстати, тоже не обгадился. А вот «букашки» в ближайших окрестностях так и не обнаружилось, хоть я и старался. Видимо, куда-то уползла. Если вообще из отсечённой башки выбралась. Может, так до сих пор в ней и кукует — проверять мы, естественно, не стали.

— Да много ли проныра Фохт знает, — поморщился старший техник.

Но это, я так подозреваю, от очередного приступа головной боли. Так-то Макс к Валентину Карловичу со всей душой.

— Они три витка вокруг планеты дали, — напомнил я напарнику слова кэпа. — То есть с гарантией просканировали. Уж на это у «Ливингстона» возможностей хватает, сам знаешь.

— Угу, а до этого благополучно проморгали… — снова врубил старого деда Макс.

— Ники-и-ит?.. — потеребила меня за рукав Юлька.

— Чего? — поспешил я отвлечься на журналистку. Ну его, Макса. Он за следующие две недели и без того мне всю плешь проест. — Опять какую-то фигню задумала?

— А чего сразу фигню⁈ — насупилась та. — Спросить просто хотела!

— Спрашивай, — сжалился я над соратницей.

— А вот это я могу в отчёт вставить? — ткнула девица пальцем в приближающийся шаттл. — Ну, в итоговый?