Бегущая с демоном - Терри Брукс

Боль прошила его, словно иглой, и все звуки исчезли, цвета погасли, как будто выключили кино.

Когда они вышли на дорожку, ведущую к мостику, Нест попросила дедушку опустить ее на землю. Она перестала плакать, и ее ноги были достаточно сильны, чтобы она могла идти. Девочка какое-то время постояла, глядя на реку, собираясь с силами и стараясь забыть весь этот кошмар. Дед стоял рядом и молча ждал.

— Все в порядке — наконец, сказала она.

Они шли по дороге бок о бок, старик и девочка, не соприкасаясь, не разговаривая, опустив глаза. Вот они миновали мостик и вышли в темный парк. Нест поглядывала по сторонам в поисках пожирателей, но их не было видно. Она все еще как будто ощущала их прикосновения, помнила, как они ползали по коже, словно червяки, отыскивая, где гнездится ее страх и злость, питаясь ими.

Она чувствовала себя опозоренной, подвергнутой насилию, как будто ее раздели и бросили на всеобщее обозрение.

— Как ты нашел меня? — спросила она, опустив глаза, чтобы он не мог прочесть ее потаенных мыслей.

— Твои друзья пришли к нам и позвали на помощь, — ответил дедушка.

Она кивнула, подумав о Дэнни Эбботте и демоне, и уже собиралась что-то сказать, как вдруг прозвучал ружейный выстрел. Дедушка вскинул голову. Они замерли как вкопанные, прислушиваясь. Выстрел повторился. И еще. Шесть раз подряд.

— Эвелин, — хрипло прошептал дед.

И он бросился через парк к дому.

Глава 25

Эвелин Фримарк вышла на крылечко веранды и смотрела, как Роберт с ребятами исчезают за углом дома, отправляясь в парк на поиски Нест. Даже когда их уже не было видно, она продолжала смотреть, неподвижно стоя в желтом пятне света уличного прожектора, а мысли ее метались от Нест к Кейтлин и ее собственному детству. Она прожила долгую жизнь и сейчас удивлялась: как быстро пролетело время.

За спиной скрипнула дверь; Эвелин потянулась аккуратно закрыть ее. В глубокой ночной тишине визг и скрежет пружин напоминал чье-то адское хихиканье.

Спустя минуту она начала смотреть по сторонам в поисках теней, которые неминуемо должны были заполнить лужайку с голубым кипарисом и каштаном, с ветвистым орешником перед дорогой, ведущей к Вудлаун-роуд. Ей было известно, что именно она увидит, но свет прожектора мешал разглядеть это. Эвелин вошла в дом и выключила свет, оставшись в темноте. Так лучше, подумалось ей. Теперь они отчетливо видны — сверкающие желтые глаза, темные тела. Их слишком много, чтобы можно было ошибиться насчет перспектив происходящего.

Она скупо улыбнулась. Если понимать пожирателей достаточно хорошо, они все отлично объяснят и без слов.

Ее глаза приспособились к темноте, и она хорошо видела угловатые силуэты деревьев, ровный рельеф лужайки, гладкое полотно дороги и низкие крыши домов дальше по направлению к парку. Она моментально оценила ландшафт, а потом переключилась на крыльцо, на котором стояла: карниз козырька, перила, ступени. Наконец глаза ее остановились на старом дубовом кресле-качалке, которое было у них с Робертом со дня их свадьбы. По таким вещам можно проследить всю ее жизнь. Этот дом — немой свидетель ее брака, ее радостей и огорчений. Эти стены всегда служили ей убежищем. Они давали ей силу, были частью ее самой. Это место глубоко пустило корни в ее сердце и душе. Она улыбнулась. Закончить здесь свои дни — не худший вариант.

Она еще раз внимательно оглядела пожирателей, потом прошла в дом, в его заднюю часть. Ей нужно спешить. Если демон пришел за ней — а она уже почти не сомневалась в этом, он не станет тратить времени зря. Роберта сейчас нет, поэтому демон поспешит поставить все точки над «и». Он, наверное, уверен, что сумеет довести дело до конца. Она стара и слаба и больше не может быть ему достойной соперницей. Эвелин рассмеялась. Он всегда был предсказуем, не умея распознать суть событий в самом начале, а в конце они лишь доказывали его несостоятельность.

Она прошла мимо собственной спальни и вошла в спальню Роберта. Больше она не спит здесь, но убирает в этой комнате и знает, где он хранит вещи. Эвелин включила светильник у кровати и вошла в его чулан. За чуланом была маленькая дверца, ведущая в хранилище. Она нашла ключ на верхней полке и открыла дверь.

Внутри лежало двенадцатизарядное помповое ружье, с которым муж прежде охотился, а теперь оно лежало никому ненужное. Она вытащила его из кожаного чехла и поднесла к свету. Отполированная казенная часть и металлический ствол мягко блестели. Она знала, что Роберт регулярно чистит оружие. В ящике серванта хранились патроны. Эвелин принесла коробочку в чулан, открыла ее и достала тяжелые патроны: пули с небольшого расстояния продырявят тебя насквозь. Недрогнувшей рукой она вогнала в магазин шесть патронов и положила еще шесть в карман своего домашнего платья.

Эвелин замерла без движения, глядя на ружье, вспоминая, что не стреляла из него уже десять лет. Прежде она была хорошим стрелком, охотилась вместе с Робертом, когда открывался сезон охоты на водоплавающую дичь: в воздухе пахло мускусом и дул резкий ветер. Как давно это было! Интересно, сможет ли она еще выстрелить из этого ружья? Оно так хорошо устроилось в ее руках: такое удобное и знакомое. Одна беда: она теперь старая и не такая ловкая. А что, если сила покинула ее?

Она покачала ружье в руках, проверила, опущен ли предохранитель, и криво усмехнулась. День настал.

С ружьем в руках Эвелин покинула чулан и вернулась в дом. В комнате Нест написала несколько слов на листочке из блокнота, который обнаружила под любимой подушечкой внучки. Удовлетворенная тем, что сделала все необходимое, она спустилась вниз в коридор, прислушиваясь к тишине, ощущая напряжение ожидания. Теперь все пойдет быстро. Хорошо, что Роберта здесь нет, и ей не надо о нем волноваться. К тому времени, как они с Нест вернутся, все будет кончено. Она действительно волновалась из-за девочки, несмотря на строгий наказ Роберту найти ее. Нест защищена лучше их всех. Чудовище, которое ей угрожает, не знает и половины всего.

Она вышла из дома, прижав к себе ружье, чтобы никто не видел его, и встала возле двери. Все чувства были обострены. Но ничего не происходило. Его еще нет. Только пожиратели сгущаются. Она двинулась вниз по ступеням — туда, где стояло кресло, прислонила ружье к стене и с комфортом расположилась.

«Да, пусть иду я по долине смертной тени, не убоюсь я зла…»

Демон придет за ней. Придет, потому что ненавидит ее за то, что было сделано еще в те годы, а еще — потому что она единственная из смертных, кого он боится. Странно, что она до сих пор испытывает подобное — старая, хрупкая и практически беспомощная. Эвелин удивлялась симметричности жизни, тому, как сделанное в жизни добро и зло возвращаются, как плата за прошлое. Она допускала так много ошибок, но зато сумела сделать и правильный выбор. К примеру, Роберт. Он любил ее, несмотря ни на что, даже когда ее подкосила смерть Кейтлин, и она начала пить и курить. А Нест, связанная с ней кровью и магией, так напоминающая ее саму в молодости, но только сильнее и тверже? Эвелин прикрыла глаза, думая о внучке. Нест, милое дитя, стоит в самом центре водоворота и ничего не понимает.