Сапожок Пелесоны - Александр Маслов

– Уважаемый господин Бланш, может вы еще не насытились и сожрете еще что-нибудь?

– О, да, ваша волшебная пища настолько вкусна, что я бы не отказался попробовать еще чего-нибудь.

Этим «еще чего-нибудь» оказалась полукилограммовая банка ветчины, сосиски в томатном соусе, консервированная фасоль и маринованные огурчики. Все это Рябинина подкладывала на стол, тоже заинтересовавшись возможностями организма Дебоша. Лишь схрустев поверх всего проглоченного две пачки чипсов, рыцарь сыто рыгнул, с блаженством глядя на первые звезды и Леду, допил остаток пива и растянулся под деревом. Я же перешел на другой бережок ручья и, сев на камнях, начал готовить посох – заряжать его заклинаниями. Рябинина помогала мне, освещая фонариком Книгу, открывая нужные страницы, иногда зачитывая кое-что вслух. Насытив волшебное орудие несколькими компонентами ударной магии – их я думал использовать только в крайнем случае, если нас обнаружит охрана и не окажется другого способа добраться до тайника – я долго выискивал формулы вскрытия запертых окон, дверей и обнаружения ловушек, которые могли быть у тайника. Зарядив посох еще несколькими полезными формулами, я задумался, не добавить ли на всякий случай пару заклятий призыва. Допустим, Существа Земли – Протея, нашего смышленого друга, когда-то помогшего вырваться из упырьего склепа. Или миленькой Фрины, тоже сослужившей мне важную службу в подземелье призраков.

– Только Фрину не надо, – воспротивилась Рябинина, когда я поделился с ней своими мыслями. – Ты забыл, как с ней расстался? Уверена, эта мстительная особа постарается создать нам кучу проблем. Смотри лучше сюда, – она придвинула Книгу ближе ко мне. – Заклинание невидимости. Очень приличное заклинание. Почему бы не воспользоваться им?

– Что-то я не помню, чтобы у меня такое имелось, – я с сомнением склонился над страницей, разрисованной по краям фломастером. – Наверное, перекочевало из тетради Пашки Крикунова.

– Неважно откуда – главное, что оно есть. Если эта штука сработает, мы пройдем к храму без проблем, незамеченными доберемся до тайника, – с воодушевлением сообщила Элсирика. – Вот читаю: «направленного действия… делает объект абсолютно невидимым от пятнадцати минут до получаса. Побочных эффектов не имеет».

– Так-так… – задумался я, внимательнее вглядываясь в Книгу. – Ну, тогда все получается на отлично. Я вложу в посох сразу четыре таких заклинания, и мы войдем в храм незримыми тенями!

– Да, Булатов, все бы так, но оно у тебя записано не до конца, – с разочарованием сказала Рябинина, доведя пальцем до нижней строки. – Увы и ах – там нет финальных слов закрепления! Какой же ты невнимательный!

– Ерунда, – отклонил я протест писательницы. – Финальные слова в заклинаниях такого сорта всегда одни – подойдут с этой страницы или с этой, – я хлопнул ладонью по записям, выведенным черной тушью.

– Как знаешь, только на мне такую подозрительную невидимость ты испытывать не будешь. Я не собираюсь рисковать собственной шкурой. Так что не перегружай посох – трех формул невидимости будет достаточно, – закуривая, ответила Анна Васильевна.

Все-таки я позаботился и о невидимости капризной писательницы. После часа стараний вся необходимая магия была сосредоточена в моем посохе. Под довольный храп господина Дебоша мы сидели у ручья и ждали, когда взойдет Виола. Лишь половинка малой луны показалась над верхушками деревьев, я растолкал рыцаря, и мы тронулись в путь.

8

С возвышенности, заросшей редкими кустиками, обитель Непорочных Дев виделась как на ладони. Площадь была похожа на большой прямоугольник, серебристый в свете Леды, обрамленный черным бархатом садов. Голубоватым отблеском выделялись статуи богини, что стояли вдоль аллеи, и мраморные чаши фонтанов. Там дальше за гостевыми домиками горел костер, и происходило оживление – в канун дня Юнии Благословенной жрицы совершали обряд, но возле храма не было ни души. По крайней мере, мне так казалось, сколько я не вглядывался в длинные тени под портиком и позади святилища.

– Отважные други мои, – сказал я торжественно, повернувшись к спутникам. – Идемте. Не позднее чем через пару часов великая тайна древности будет в наших руках!

– Я здесь подожду, – жалобно пискнул Дереванш. – Не приспособлен я, господин Блатомир, к подвигам. В храме я вам совсем бесполезен.

– Нет, господин Дереванш, вы полезны уже тем, что несете мою сумку, – отозвался я, спускаясь по склону. – И помните, что вам безопаснее держаться возле меня – иначе рискуете угодить в лапы копателей. А они наверняка притаились рядом.

– Э-хе-хе! – рассмеялся Дебош, раздвигая ветви кизила. – Пусть только сунутся! Не забывайте, почтенные, что с вами сам Бланш Дебош, а значит, все наши враги дрожат в страхе!

– Эй, потише там! – посоветовал я.

Склон сходил к самой границе обители, и нас вполне могли услышать, если в саду притаилась стража.

Рыцарь хотел мне что-то ответить, но оступился на камне и, громко охнув, покатился вниз. Его стоны и звуки падающего тела стихли под стеной, окружавшей территорию непорочных девиц.

– Мать грешная! Мне хочется убить вашего родственничка, господин Дереванш! – грозным шепотом произнес я. – Этот идиот нам все испортит!

– Он просто очень смелый, – дрожащим от страха голосом, пояснил кенесиец. – Настоящий рыцарь!

Настоящего рыцаря мы нашли стоявшим на четвереньках недалеко от пролома в стене.

– Господин Блатомир! – восторженно начал он, выпрямившись и указывая на рухнувшую кладку, – смотрите, здесь вполне можно пролезть, не штурмуя стену и не рискуя свернуть себе шею.

– Заткнитесь, милый мой, – вежливо попросил я. – Без вас вижу. Здесь через каждые двадцать шагов можно найти дырку в кладке. Она очень старая, а храмовым девам до ее ремонта дела нет.

Я бесшумно подошел к стене и заглянул в пролом. Леда и Виола, взирали сверху, словно два полуоткрытых глаза, и покрывали сад призрачным голубоватым светом. В ночном воздухе изредка мелькали крылья летучих мышей, и слышался их нервный писк. Справа в мраморной чаше журчал источник. Я оглядел персиковые деревья, подстриженные кустики розмарина, не обнаружив никакой опасности, осторожно перелез через руины.

– Блатомир чертов, – прошептала Рябинина, хватая меня за рукав, – когда ты невидимость собираешься использовать? Когда нас обнаружат, и она уже нафиг не нужна будет?!

– Потерпи еще немножко, – отозвался я.

Невидимость действовала не более получаса, а этого времени могло оказаться недостаточно, чтобы прокрасться в храм и выбраться из него.

Я прошел до клумбы с гиацинтами, прислушиваясь и вглядываясь за длинные сдвоенные тени, отбрасываемые деревьями. В саду царило полное умиротворение и, казалось, что эта часть обители не охраняется никем.

– Лезайте сюда, – я махнул Элсирике.

Дебош первым спрыгнул на траву, широкими шагами подошел ко мне. Дереванш несколько мгновений сопротивлялся страху, потом тоже одолел каменный завал и, прижимая к груди сумку, просеменил к клумбе.

– Так, господин архивариус, – сказал я, притягивая его за воротник. – С вас и начнем. У вас уже имеется богатый опыт… – я приподнял посох и сосредоточился.

– Какой опыт? – тихо и жалобно вопросил кенесиец, еще не ведавший о моем гениальном замысле с невидимостью.

– Ну… перевоплощения, например. Опыт в экспериментах с высокой магией, – сказал я и вернулся к строгой формуле заклинания.

Архивариус охнул и попытался отскочить в сторону, однако серое облачко уже сорвалось с навершия посоха и окутало кенесийца серыми рыхлыми нитями.

– Ай! – крикнул он. – Ай! Ай! – и, прячась от меня за сумкой, сделал два шага назад.

– Да не орите вы! Нормально все. И по цветам не топчитесь, – мы с Элсирикой внимательно наблюдали за происходящими изменениями.

Со стороны казалось, что фигура нашего Дереванша превращается в серый дым. Через миг дым рассеялся, и от него не осталось ничего. Совсем ничего: там, где недавно наш боевой друг топтал гиацинты, остались лишь следы его башмаков, впечатанные в рыхлую землю. В двух метрах справа примялась трава, и я догадался, что библиотекарь отскочил туда.

– Великолепно! – тихонько пискнула Анна Васильевна и хлопнула в ладоши.

– Что вы сделали, господин Блатомир?– сердито вопросил Дебош. – Прошу пояснить, где мой дядюшка?!

– Здесь я! Вот! – Дереванш дважды топнул ногой, и мы увидели комья земли, слетевшие с его прозрачной обуви. – Только… – голос кенесийца испуганно дрогнул, – Караул! Сумка пропала!

– Как пропала?! – я метнулся туда, где только что стоял библиотекарь.

– Вот так! Нету ее! Ни капельки нету! Вернее, я держу что-то похожее на вашу сумку, но ничего похожего на нее не вижу. Вообще ничего не вижу, – пояснил он и в следующий миг недопустимо громко вскрикнул: – И рук своих не вижу! Что вы сделали, господин Блатомир! О, Гред Праведный! И ног у меня нету! Я весь исчез!