Волны любви - Патриция Мэтьюз

Марианна ласково улыбнулась:

– Тогда ты снова свалишься, Адам. Ты еще слишком слаб. Доктор говорит, что для того, чтобы у тебя хорошо срослась кость, тебе нужен полный покой, да и раны еще не совсем затянулись.

– Говорю тебе, команда сбежит с корабля, если мы здесь надолго задержимся! Если это произойдет, мне придется набирать новых людей. А кого здесь найдешь, кроме бандитов и воров?

Наконец Марианна решила переговорить об этом с доктором, который, не стесняясь в выражениях, заявил Адаму, что если он собирается плыть, то должен направляться прямиком домой. Пройдет еще немало недель, а быть может, и месяцев, прежде чем нога заживет окончательно, и даже тогда не исключено, что Адаму постоянно придется ходить с тростью. Адам послал доктора к черту, однако после этого разговора компромисс был наконец-то найден: корабль выйдет в море, но возьмет курс на Сэг-Харбор, а Марианна продолжит выполнять обязанности первого помощника капитана. Она будет следить за ходом выполнения работ на корабле и передавать приказы Адама членам экипажа. Это, конечно, было необычное, однако единственно приемлемое решение в сложившейся ситуации.

Команда восприняла новость спокойно, без ропота. Матросам не терпелось вернуться в Сэг-Харбор и получить свою долю, а кроме того, за последние несколько недель все они прониклись громадным уважением к жене капитана и теперь доверяли ей не меньше, чем ему самому. «Викинг Куин» был готов отправиться в плавание.

Обратный путь в Сэг-Харбор, казалось, длился вечность. Для Марианны дни состояли из бесконечной вереницы самых разнообразных происшествий и повседневных хлопот и обязанностей, которым, казалось, не будет конца.

Некоторые из членов экипажа предпочли остаться в Сан-Диего, однако большинство решило вернуться на «Викинг Куин» в Сэг-Харбор.

Адам был еще слишком слаб и не мог ходить. Большую часть времени он спал, и это были для Марианны самые лучшие часы, поскольку когда он просыпался, то клял свое незавидное положение на чем свет стоит либо ворчал на Марианну за то, что она не в состоянии нормально руководить командой.

Впрочем, на этот счет Адам глубоко заблуждался. На самом деле Марианна отлично справлялась с обязанностями первого помощника капитана. Ее неуемное любопытство относительно устройства корабля и осуществляемых на нем работ сослужило ей хорошую службу, да и матросы ее уважали.

Прошло несколько недель. Адам уже чувствовал себя настолько хорошо, что мог сидеть в кресле у своей кровати, а спустя еще пару недель уговорил Марианну позволить отнести его на палубу, чтобы хоть немного погреться на солнышке. Однако общее руководство на корабле по-прежнему осуществляла Марианна – хотя Адам и помогал ей разнообразными ценными советами – и с каждым днем работа эта доставляла ей все большее удовольствие.

Хотя главная задача состояла в том, чтобы как можно скорее добраться до Сэг-Харбора, матросы время от времени выслеживали китов, а пару раз, когда предоставлялась возможность, даже останавливались, чтобы на них поохотиться. Адам с палубы руководил действиями команды.

Людей, чтобы управлять вельботами, пока что хватало, да и хорошие гарпунеры были, так что охота отняла всего несколько дней, зато китового жира и китового уса явно прибавилось.

И тем не менее Адам считал, что плавание это оказалось неудачным. Китового жира, которого удалось добыть, едва хватало, чтобы покрыть расходы, а ведь он рассчитывал получить еще и прибыль.

– Придется снова отправляться в море, как только запасусь продовольствием и пополню команду новыми людьми, – то и дело твердил он.

На что Марианна неизменно отвечала:

– Черт бы тебя побрал, Адам! Ты пока что даже ходить не можешь, а уже талдычишь о каком-то новом плавании!

– Ну и что! Я все равно поеду!

И вот наконец на горизонте показался шпиль до боли знакомой церкви, выстроенной в честь китоловов. Корабль подходил к Сэг-Харбору. У Марианны словно тяжелый груз свалился с плеч. Они дома! Может, это плавание и нельзя назвать удачным, но по крайней мере Адам жив и уже выздоравливает. К тому же им почти удалось загладить ту ссору, которая произошла между ними в Лахаине.

Возвращение «Викинг Куин» было встречено с восторгом. Весть о том, в какое бедственное положение попала команда корабля, и что Марианна, в сущности, весь обратный путь выполняла обязанности капитана и только благодаря ей судно смогло вернуться домой, уже успела разнестись по всему городу. Новость эту передали матросы с тех кораблей, которые уже вернулись, в родной порт.

Весь город гудел, как растревоженный улей. Все только и говорили о необыкновенной жене капитана Стрита и ее героическом поведении. Переходя из дома в дом, рассказ обрастал все новыми и новыми подробностями. И Марианна по прибытии с удивлением; и некоторым страхом обнаружила, что стала местной героиней. От многочисленных друзей и знакомых просто отбоя не было, а приглашений отужинать в самых именитых домах города либо посетить тот или иной прием поступало столько, что у нее просто голова шла кругом.

Адам, который уже мог ходить, правда, прихрамывая и опираясь на свою излюбленную трость из китового уса – теперь она служила ему не только в качестве украшения, – был явно недоволен тем вниманием, которое нежданно-негаданно свалилось на Марианну. Однако сам он все отрицал, говоря, что ему якобы неприятно только то, что вокруг нее вьется рой восхищенных мужчин.

И все-таки он нашел в себе силы достойно сносить «всю эту чепуху» и на всех званых вечерах неизменно появлялся, лучезарно улыбаясь, под руку со своей любимой женой.

Самым запоминающимся событием стал журналист из Нью-Йорка, приехавший в город для того, чтобы взять интервью у «самой отважной и красивой женщины Сэг-Харбора». Он пообещал Марианне с Адамом, что весь мир узнает о ее героизме. Уж он-то об этом непременно позаботится.

Марианна видела, что терпение Адама на исходе. Он был человеком общительным, любил хорошую компанию, однако нога его все еще болела и временами весьма сильно. Кроме того, он уже начал уставать от бесчисленных званых обедов и вечеринок. И то, что жена его постоянно находится в центре внимания, этому только способствовало.

Сама же Марианна наслаждалась тем вниманием, которое ей уделялось – что греха таить, приятно, когда тобой восхищаются, да и друзей у нее стало гораздо больше, – и потому, когда Адам попросил ее отказаться от приглашения на вечер, устраиваемый миссис Броли, Марианна в сердцах заявила ему, что он просто ревнует.

– Это я-то ревную?! – вскричал Адам. – Да плевать я хотел на тех идиотов, которые смотрят на тебя восхищенными взглядами и пускают слезу от умиления! Просто мне до смерти надоели эти дурацкие ужины, где все только и делают, что ахают и охают да талдычат, какая ты замечательная да храбрая!