Не бойся Адама - Жан-Кристоф Руфин

– За последние два года… – повторил Арчи, качая головой.

– Теперь слушайте меня хорошенько и больше не требуйте доказательств. То, что я собираюсь сказать, только предположения, умозрительные построения, в которые вас никто не может заставить верить.

– Валяйте.

– Весь связанный с холерой план задуман Маклеодом на пару с Хэрроу. Поль виделся с ним и подтвердил мне это по телефону.

При напоминании о предательстве Поля Арчи что-то пробурчал.

– Задумывая свой проект, Маклеод нуждался в гарантиях безопасности – собственной и других участников семинара шестьдесят седьмого года, в первую голову Рогульского. Он обращается с просьбой к Маркусу Брауну. У них ведь примерно одни и те же взгляды. Кроме того, возможно, что на Маркуса Брауна у него кое-что есть. Убежден, и ему перепало от контрактов с Конторой.

– О! Стыдно делать такие предположения.

– Хватит вашей английской чопорности, Арчи. Вы не хуже меня знаете, как дела делаются. В конце концов, это не важно. Суть в том, что Маркус Браун дает советы Маклеоду. Готов спорить, что мысль об ограблении лаборатории во Вроцлаве принадлежит ему.

Арчи скорчил гримасу, с прискорбием признавая такую возможность.

– К несчастью, Хэрроу не удержался от импровизации. Он не мог упустить шанс насолить своим соперникам. Так и появились надписи Фронта освобождения животных на стенах лаборатории. На первый взгляд тут нет ничего особенного, но эта деталь ставит под угрозу весь план. Поляки обеспокоены надписями и сообщают об этом англичанам. Ваш друг лорд Брентам увидел повод оказать вам услугу, а МИ-5 совершенно случайно наводит нас на американский след…

Барни улыбнулся и бросил взгляд на Арчи, вжавшегося в кресло.

– А вы вместо цветочка дарите это дело Маркусу Брауну.

– «Вместо цветочка» это уже слишком. Я бы даже сказал, неуместно.

– Так или иначе, но вы это сделали.

Капли дождя упали на ветровое стекло, хотя солнце ярко светило, и Барни наклонил голову, чтобы разглядеть облако.

– Что делает Маркус Браун, услышав ваши откровения? Он покупает. Если бы он не предложил контракт Провиденсу, вы могли бы обратиться к другой организации. Кто знает, вы могли решиться вести это дело и на свои средства.

– Вы плохо меня знаете.

– В любом случае Браун покупает. Он заключает с нами контракт. Таким образом, он имеет доступ к досье. Он дает нам возможность выявить слабые места своей собственной операции… К несчастью, Поль и Керри работают хорошо, даже слишком хорошо, и быстро идут по цепочке: Хэрроу, французский студент, роль Рогульского, план использования холеры. Они слишком много узнали, и Браун вынимает красную карточку. Стоп! Вы встречаетесь с Полем и Керри в Италии и даете приказ возвратиться в гнездышко.

– В гнездышко! – повторил Арчи, пожимая плечами, но было заметно, что он поддался силе убеждения Барни.

– Но вот беда – они не подчиняются, и Браун делает вам выговор. С другой стороны, он может помочь их нейтрализовать. Это его людей вы использовали в Австрии, чтобы посадить под арест Керри. Я ошибаюсь?

– Нет.

– А в Нью-Йорке он помогает группе Хэрроу подстроить ловушку Полю и захватить его в подвале ААЗП. Это объясняет, почему Браун первым узнал о его поимке.

Арчи надувал и втягивал щеки, словно играя на корнет-а-пистоне. Это был его способ сохранять выдержку. С того времени, как он стал занимать руководящие должности, Арчи отвык от того, что ему говорят правду в глаза. Сейчас он искал подходящую реакцию: поток ругательств, достойных жителя Бруклина, или едва заметная британская ирония. В конце концов, он решил быть джентльменом.

– Одно очко в вашу пользу, Барни. Признаю, что все это звучит правдоподобно. Но даже если представить себе, что вы правы, какие выводы вы из всего этого делаете? Как нам поступить?

– Хватит работать на чужого дядю. Надо поддержать Керри и Поля. Именно это я и собирался сказать вам завтра утром. На сегодняшней встрече я хотел свести воедино всю информацию, чтобы суметь вас убедить.

Барни подспудно ждал какого-то сопротивления и спора. Он предвидел шантаж с заклинаниями типа «После всего, что я для вас сделал» и «Вы хотите оставить меня не у дел». Теперь ему стало ясно, что в последнее время Арчи и сам терзался сомнениями, ибо он без всякого протеста признал свое поражение.

– Вы полагаете, они уже в Рио? – спросил он.

Барни дернулся и так крутанул рулем, что едва не выскочил на встречную полосу. К счастью, она оказалась пуста.

– Кто вам сказал, что они должны ехать в Рио?

– Браун.

– А он откуда узнал?

– Я полагал, от своих агентов. Команда его ребят идет по следу Керри и Поля.

– Когда он вам это сказал?

– Сегодня утром.

– Сегодня утром они еще не сели на самолет, и в любом случае у них фальшивые паспорта. Никто не мог утром знать о том, что они летят в Бразилию. Никто, кроме Маклеода.

– Маклеода?

– Именно он посоветовал им туда отправиться. Что конкретно сказал Браун?

– Посоветовал выяснить, кто в Провиденсе им помогает.

– Он не просил проследить за ними в Бразилии?

– Нет.

– Значит, он уверен, что и сам справится. Понятно почему; из всех фигурирующих в их плане стран это единственная, где бывший участник семинара шестьдесят седьмого года контролирует полицию.

Одним движением руля Барни круто развернул «ягуар» на первом же паркинге, и они поехали в обратном направлении.

– А тамошние полицейские не любят пустой болтовни. Они убивают.

Глава 7

В четыре часа утра бразильская ночь становится сухой и прохладной. Густая синева неба еще не светлеет, но в раскрытые окна начинает задувать ветерок, и привычная духота сменяется неожиданной свежестью, напоминающей о том, что в мире есть страны с иным климатом.

Предложение выпить с Хэрроу по последнему стаканчику, которое Жюльетта сделала, когда он спустился за ней, придавало ей веры в успех. Таблетки нейролептиков, которые она ухитрилась подмешать в его стакан колы с ромом, сделали свое дело, и теперь Хэрроу лежал с открытым ртом, дыша глубоко и ровно, погрузившись в сон. Возбуждение Жюльетты, напротив, дошло до предела.

Спустившись вниз, она увидела Жуакина, переместившегося со своим креслом к служебному входу в глубине сада. Он показал ей, как открыть дверь. Крутая улочка была еще совершенно пустынна. Вокруг фонарей мерцал золотой ореол. Содержимое перевернутого мусорного бака смешалось с водой, которую лакали худые и мокрые псы. Дождь снова полил тонкими струями.

– Подойдите поближе, – сказал Жуакин. – Не нужно стоять на виду. Он скоро приедет.

Он держал Жюльетту за дрожащую руку. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем показался старый грузовичок с округлым радиатором. Его желтые фары освещали дома по обе стороны улицы. Шофер, судя по звуку, часто переключал скорости и подъехал к дому на первой, рыча мотором. Он затормозил у служебного входа и выскочил на улицу через правую дверцу. Это был мужчина неопределенного возраста, чье сходство с Жуакином казалось тем более странным, что он был столь же крепко сложен, сколь его брат одутловат и немощен. Возможно, что сходство усиливалось одеждой водителя. Карлуш – так его звали – был в белой робе мясника, заляпанной на груди и плечах смесью жира и крови, так что казалось, что оба брата сопричастны миру страданий, болезни и переменчивой плоти: один из-за чудовищного уродства, другой из-за отдаленного сходства с врачом, который без колебаний исследует самые потаенные закоулки человеческого тела.

Жуакин схватил брата за грязный рукав робы и быстро сказал несколько слов на португальском. Он смотрел на него снизу вверх, вывернув голову на сторону, словно пораженный конвульсиями. Мясник сосредоточенно кивал. В Бразилии убеждены, что боги чаще всего говорят с людьми устами слепых и калек. Даже в немощи своей Жуакин обладал силой, несоразмерной с его искореженным телом и питаемой приписываемой больному близостью к таинственным хтоническим существам. Время от времени он односложно отвечал на вопросы кузена и наконец сказал:

– Все в порядке, мадемуазель Жюльетта. Они не обыскивают грузовик у въезда на улицу. Вы спрячетесь в нем между тушами. Это не очень приятно, но через десять минут все кончится. Потом он подвезет вас к стоянке такси.

Пока он говорил, Карлуш вернулся к грузовику и через заднюю дверь извлек из него половину свиной туши, которую взвалил на плечи как мягкий чурбан.

– Кстати, у вас есть деньги?

Бразильских денег Жюльетта за все время пребывай в этой стране ни разу не держала в руках. Так Хэрроу хотел крепче привязать ее к отелю.

Жуакин протянул руку к нашитому на груди карману и вы тащил тонкую пачку банкнот и шариковую ручку. На одной из бумажек он написал номер телефона.

– Это если захотите со мной связаться, – сказал он.

Потом слабым движением руки он подтолкнул Жюльетту к выходу. Камни мостовой оказались скользкими от дождя и она едва не поскользнулась на краю тротуара.