Жизнь в зеленом цвете - 5 - MarInk

Все покивали - никто ещё не забыл нашествие дементоров в Хогвартс-экспрессе и на матче Слизерин-Хаффлпафф на третьем курсе.

- Самая большая проблема, пока практикуешься, это найти подходящее воспоминание. Это на самом деле сложно, - Гарри задумался, покусывая нижнюю губу. Он не вполне был уверен, что сам вызвал Патронуса летом в Литтл-Уингинге - могло быть так, что мёртвый Седрик ему помог? Потому что сконцентрироваться тогда получилось хреново, что ни говори… и сейчас Гарри совсем не чувствовал себя в настроении вызывать Патронусов. Он не мог припомнить навскидку ничего счастливого. Например, вчера вечером в этой комнате он вспомнил подряд двадцать сжигающих заклятий, от Incendio до Cremo, и был собой доволен. Но это, разумеется, совершенно не то.

- Покажи?.. - Рон замолчал на полуфразе - Гарри поднял руку.

- Хорошо. Наверно, во втором семестре я даже буду вас этому учить.

Гарри вытащил палочку и задумался. Сойдёт воспоминание о последнем матче, когда близнецы ради него отказались от мест в команде и разругались с Анджелиной Джонсон? Мелочная, неправильная радость… но она была.

Может, и сойдёт. Со стимулятором.

Гарри дотянулся до сидевшего слева Фреда и переплёл свои пальцы с его. Близнец выглядел слегка удивлённым, но не возражал; это прикосновение всколыхнуло в Гарри то самое настигшее его на квиддичном поле состояние ребёнка, получившего подарок, на который никогда не расчитывал… счастье понимания, что тебя не бросили. Не оставили. Не предали. Жар тонких рук и звонкий смех…

- Expecto Patronum!

Величественный олень ступал по комнате - такой чёткий, что можно было разглядеть каждую шерстинку и отличить радужку от белка; серебристое сияние держало любопытных, сразу возжелавших потрогать несчастное животное, на приличном расстоянии. Олень неторопливо обошёл комнату и, кивнув своему создателю, растаял в воздухе.

- О-о… - восхищённо протянула Джинни. Её даже не смутил тот факт, что Гарри зачем-то держался за руки с её братом - слишком её впечатлил Патронус.

- А теперь начинаем занятие! - велел Гарри. - Встаём, берём палочки и к делу!

Его слушались беспрекословно; казалось даже, что им всем это нравится - когда им уверенно говорят, что делать, объясняют ошибки, поощряют и выговаривают. Его маленькая армия. Они действительно пойдут в бой, если он прикажет; Гарри хотелось верить, что всё дело в пропагандистских способностях Ли Джордана. В конце концов, Гарри не собирался никого тащить в бой. Он и сам способен справиться, если что.

* * *

В этом году в школе на каникулы оставались многие; и Гарри не мог на Рождество перебраться в спальню седьмого курса Гриффиндора, под крылышки Фреда и Джорджа. Это огорчало, но было закономерно; «хорошенького понемножку», полагал тот парень наверху, который управлял судьбой Гарри, и дёргал за ниточки, делая своему подопечному очередную пакость.

Гарри засиделся за задёрнутым пологом кровати допоздна; книга по ментальной магии, позаимствованная в Запретной секции без ведома мадам Пинс, оказалась интересной и невероятно толстой. Почему-то ни одна книга по этому разделу магии не была в свободном доступе; можно подумать, много кто пылал желанием заниматься таким трудоёмким делом. То, что изучал Гарри, было не более чем пособием для чайников, как выразились бы магглы; в магическом мире такого термина не было, зато сами пособия были - к счастью для чайников.

Он читал, пока не заснул, не погасив Люмос на привешенной к пологу палочке; чтобы свет не мешал, Гарри уткнулся лицом в подушку.

Внезапная боль вспыхнула в шраме; она всё усиливалась и усиливалась, вырывая у Гарри слёзы и редкие вскрики; он спал, и ему было так больно, как никогда раньше; и в один момент ему стало так больно, что голова, по ощущениям, разлетелась на кусочки, как гнилая тыква, и он, сумев на секунду открыть глаза, забылся полусном-полуобмороком.

…Его тело было гладким, мощным, гибким. Он ловко проскольнул на животе между блестящими прутьями металлической решётки, по холодному полу. Было темно, но он прекрасно видел всё вокруг, правда, в каком-то странном, пульсирующем свете... Он повернул голову. Вроде бы, в коридоре никого нет... Хотя... Там, впереди, на полу, свесив голову на грудь, сидит какой-то человек ... Контуры его тела мерцают в темноте...

Гарри высунул раздвоенный язык, пробуя воздух на вкус... И почувствовал запах этого человека... Он жив, но задремал... Сидит перед дверью в конце коридора...

Гарри томило желание укусить этого человека... этому надо противостоять... у него другая, очень важная задача...

Но человек шевельнулся... Он вскочил на ноги, и с его колен упал серебристый плащ; Гарри видел над собой размытые, дрожащие очертания человека... Тот вытащил из-за пояса волшебную палочку... У Гарри не осталось выбора... Он взметнулся над полом и нанёс несколько сокрушительных ударов, один, другой, третий, каждый раз глубоко вонзая зубы в человеческую плоть, чувствуя, как ломаются рёбра, ощущая горячий поток крови... так знакомо, почти привычно… она такая сладкая - человеческая кровь… кости хрустят, как крекеры, он сминает их…

Человек кричал от боли... потом затих... беспомощно привалился к стене... кровь хлестала на пол...

Больно… во лбу… так больно…

- Поттер, мать твою, ПРЕКРАТИ ОРАТЬ!!

Гарри рывком сел, задыхаясь от страха: он же не хотел больше никого убивать, никогда, ни за что, снова кровь на языке, снова боль… Голова раскалывалась вся, целиком, боль текла по телу вместе с кровью; каждый удар сердца отдавался в шраме огнём, и Гарри вздрагивал.

Мистер Уизли. Это был мистер Уизли. На него напали… Гарри напал…

- Надеюсь, ты больше не планируешь вопить среди ночи? - раздражённо поинтересовался тот же голос, что его разбудил.

«Нет. Не планирую». Гарри, морщась от боли, натянул джинсы и футболку, сунул ноги в кроссовки и выскочил в общее пространство спальни.

Забини, собиравшийся забраться обратно в собственную постель, обернулся.

- А, так ты решил продолжить свои вокальные упражнения в другом месте? - едко поинтересовался он. - Похвально, Поттер.

Малфой лежал с отдёрнутым пологом и, закинув руки за голову, с интересом наблюдал за встрёпанным Гарри. Но, к его глубочайшему сожалению, бесплатного спектакля в виде полночной перепалки Гарри и Забини не последовало - Гарри кинул на Забини странный диковатый взгляд и выбежал из спальни.

Пустые коридоры. Длинные лестницы. Бег - шаги гулко отдаются, отражаются эхом от стен; Гарри нёсся через ступеньки, бежал, что было сил, дрожавшие на полу пятна лунного света мелькали в глазах; голова болела и кружилась, хотелось упасть и заплакать, но Гарри решительно не мог себе этого позволить.