Том 10. Письма. Дневники - Михаил Афанасьевич Булгаков

Привет Анне Ильиничне.

Твой Михаил.

Новый мир. 1987. № 2. Затем: Письма. Публикуется и датируется по машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 29. Л. 17).

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 5 февраля 1937 г.

Москва

Дорогой Коля,

здесь два приложения: 1) подлинное письмо Б. Рубинштейна ко мне от 22 февраля 1934 года и 2) копия с копии моего письма к Рубинштейну от 1 августа 1934 года.

В письме, которое идет одновременно с этим, — подлинное письмо Ладыжниковской фирмы ко мне от 3 октября 1928 года.

Твой М. Булгаков.

Письма. Публикуется и датируется по машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 17. Л. 5).

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 5 февраля 1937 г.

Москва

Дорогой Коля,

вчера получил твою телеграмму. В этом письме прилагаю подлинник письма Издательства Ладыжникова от 3 октября 1928 года, подписанный Б. Рубинштейном, а в другом письме, посылаемом одновременно с этим, — два приложения: 1) подлинное письмо Б. Рубинштейна ко мне от 22 февраля 1934 года и 2) копия с копии моего письма к нему от 1 августа 1934 года.

По моему заключению, ни Рубинштейн, ни фирма Ладыжникова (ныне к тому же, сколько мне известно, несуществующая?), ни Фишер, — не имеют права на какую-либо часть моего гонорара по «Зойкиной» в Париже. Я прошу тебя принять все возможные меры, чтобы кто-нибудь, помимо тебя, не получил бы в Сосьете моих денег. Протестуй в особенности против отправки их в Германию под тем предлогом, что они будут предназначены мне.

Если же представить себе наихудшее, то есть что Рубинштейну или кому-нибудь другому, связанному с Фишером, удастся все-таки произвести посягательство на часть моего гонорара, то, по крайней мере, со всею настойчивостью добейся, чтобы мою-то часть гонорара ни в каком случае Сосьете им не выдало бы.

Обрати внимание на то, что в своем письме от 22 февраля 1934 года Рубинштейн утверждает, что будто бы пьеса пойдет благодаря усилиям С. Фишера. Ведь это же неверно?

Вообще, по моим сведениям, Ладыжниковым — Рубинштейном ничего не сделано для меня по «Зойкиной квартире», кроме перевода ее на немецкий язык.

Обрати внимание на то, что пишется о Каганском в письме Ладыжниковской фирмы от 3 октября 1928 года.

Если бы нужно было мне что-либо телеграфировать в Сосьете или писать в письме с тем, чтобы помочь отразить покушение на гонорар, то заранее пришли мне написанный по-французски текст такой телеграммы или письма с тем, чтобы я сразу мог его здесь переписать, подписать и послать. Иначе мне будет очень трудно составить здесь на хорошем французском языке нужное письмо.

Скажем, если бы пришлось телеграфировать или писать что-нибудь вроде: «Прошу не выдавать денег таким-то», или «Прошу не переводить мой гонорар в Германию» или что-нибудь по таким же мотивам.

Чтобы добыть что-нибудь о Каганском, сегодня начну просмотр архива и тогда напишу.

Благодарю тебя заранее за хлопоты.

Твой М. Булгаков.

P. S. Письмо Ладыжникова на 2-х листах.

Письма. Публикуется и датируется по машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 17. Л. 6–7).

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 9 февраля 1937 г.

Москва

Дорогой Коля! Сегодня получил твое письмо от 2-го февраля[416]. Отправил две телеграммы.

Тебе: Lettre originale Ladyschnikow est envoyée 5 Fevrier Bulgakow.

Альфреду Блоху (в адрес Société 11, rue Ballu). Je vous avertis je n’avais jamais donne pouvoir a Zacharia Kagansky dans l’affaire de mon piece Appartement de Zoika Auteur Michel Boulgakow[417].

К этому письму прилагаю оригинал письма Фишера ко мне от 25 августа 1934 г., где содержится следующее:

«...Wir kommen nochmals auf Ihr Schreiben vom 1. August in der Angelegenheit Kagansky zurück und teilen Ihnen mit, das wir alle Geschaftsverbindungen mit ihm gelost haben».

Это письмо в ответ на мое предупреждение о том, чтобы Каганского не допускать к моим делам и означает:

«...мы еще раз возвращаемся к Вашему письму от 1 августа в отношении Каганского и сообщаем Вам, что мы порвали с ним все деловые сношения».

Фишер писал, что порвал с Каганским, Ладыжниковское издательство (см. посланное тебе 5 февраля в оригинале письмо от 3 октября 1928 г.) собиралось из-за «Зойкиной квартиры» возбуждать против Каганского уголовное преследование, а теперь Каганский выступает в качестве представителя Фишера — Ладыжникова.

Спешу отправить это письмо. Продолжаю поиски в архиве моем и немедленно пошлю тебе следующее.

Мне кажется, что главным является то обстоятельство, что по недосмотру в моем письме к Ладыжникову от 8 октября 1928 г. не указан срок его действия. Мне кажется совершенно ясным, что оно утратило всякую силу (иначе что же — вечная кабала?!). Но если этого не признают в Париже и борьба за полное мое право ни к чему не приведет, нужно добиться того, чтобы хоть та часть моего гонорара, которая будет признана бесспорной, не была бы отправлена в Берлин (Фишер). Заяви в Société, что я не могу иметь дело с фирмой в Германии, потому что она не высылает денег. Значит, мой гонорар пропадет совсем. С Каганским борьба должна быть отчаянной, чудовищно думать, что известный определенный мошенник захватит литераторские деньги. Если, в худшем случае, ему удастся все-таки профилировать в качестве «представителя», нужно принять все меры, чтобы хоть бесспорная часть гонорара не была бы выдана ему!

Понимаю все трудности, понимаю как велика путаница! А мне как трудно!

Целую тебя. Твой М. Булгаков.

Вырезка из «Le Jour»[418] получена.

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 17. Л. 8).

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 11 февраля 1937 г.

Москва

Дорогой Коля!

У меня нет и не было договора (соглашения) на французском языке между М. П. Рейнгардт и мной. Она прислала французское письмо от 5 июля 1933 года, которое прилагаю тебе при этом моем письме, а я ей отправил в ответ два письма, копии с копий которых при этом прилагаю также. Кроме того, прилагаю при этом письме письмо Фишера ко мне от 20 октября 1933 года, где сказано:

«Ferner haben wir zur Kenntnis genommen, das Ihr Herr Bruder für