Поиск-83: Приключения. Фантастика - Леонид Юзефович

Выбравшись из перелеска, Октавус прибавил шагу, стремясь покинуть опасное место, и тут вдруг увидел картину, повергнувшую его в смятение. Волосатые двуногие существа, полунагие, лишь слегка прикрывшие кусками шкур свои бронзовые тела, с копьями и дубинами в руках загнали в узкую падь стадо рогачей и оцепили его плотной стеной. Октавус застал самый разгар схватки. Теснимые со всех сторон, разъяренные быки, вожаки стада, с налитыми кровью глазами и вздыбленными загривками, ревели, раздувая ноздри и расшвыривая копытами землю. Их прямые острые рога были нацелены на двуногих врагов. Молодняк и самки испуганно сбились кучей и жались друг к другу в центре живого кольца. Чтобы пробиться к ним, надо было смять строй самцов, исполненных грозной решимости стоять до конца. И нападавшие хорошо сознавали это.

То, что двуногие существа были ованго, Октавус понял сразу, но поначалу он и представить себе не мог, что могучие животные в панике спасались именно от них. Однако теперь это не вызывало сомнений, и робот пристально следил за схваткой, еще надеясь, что победа не достанется ованго. В какой-то момент его надежда, казалось, стала оправдываться. Из строя вырвался крупный самец с одним-единственным рогом — второй был сломан под корень в неведомо каких сражениях — и стремительно, как камень, пущенный из пращи, помчался на охотников. Те дрогнули и отпрянули, но было уже поздно. В воздух взлетело поддетое острым рогом тело одного из охотников и безжизненно рухнуло на землю. Однако ованго не растерялись и смело бросились вперед. Сразу несколько копий вонзились в бока и шею животного. Бык взревел и, повалившись, покатился по траве. Захрустели древки копий. Радостный вопль охотников тут же смолк. Бык встал на ноги, но продолжать борьбу он уже не мог. Мутная кровавая пелена застилала ему глаза, бурая пена шла из ноздрей. В бессильной ярости бык повел головой, закачался и рухнул на колени. Осмелевшие ованго подскочили к нему и добили.

И тут охотники все разом с громкими криками ринулись на стадо. Финал был коротким и неотвратимым. Копья ованго без промаха разили одного быка за другим. Обезумевшие животные нарушили строй и бестолково носились из стороны в сторону, подставляя под удар бока. Было ясно, что не спасут их ни мощные копыта, ни острые рога… Правда, быкам удалось зацепить двух или трех охотников, но это было слабым утешением. Октавус только сейчас по-настоящему понял, с кем ему предстоит иметь дело. Он много слышал об отваге и бесстрашии ованго, но совсем не одно и то же слышать и видеть своими глазами.

После охоты ованго принялись разделывать туши. Самок и молодых бычков они захватили живыми и связали веревками. Появились женщины и дети с вязанками хвороста, загорелись десятки костров. Октавус, не покидая своего убежища в густых зарослях, наблюдал за странными поступками людей. Они жарили мясо и ели его, дети кидали друг в друга кости и смеялись. Затем началось всеобщее веселье, песни, танцы, которые в основном имитировали охоту. Одни из ованго подражали быкам и гонялись за теми, кто изображал охотников. Последние ловко увертывались и поражали преследователей воображаемыми копьями.

Все это несколько отвлекло Октавуса от мрачных мыслей. Глядя на пылающие костры, он вспомнил лесную поляну, вспомнил до мелочей ночь посвящения. Чуть слышно запел он боевой гимн и, постепенно избавившись от неуверенности, решил идти дальше, невзирая на то, что надвигалась ночь. Октавуса охватило нетерпение, он чувствовал, что цель близка, и не хотел больше медлить.

На рассвете он увидел узкий серебристый столб, возвышающийся над холмами. Его остроконечную вершину уже осветили первые лучи Тохо, и она ослепительно сверкала. Октавус мог поручиться, что это не природное образование, но, с другой стороны, Мудрый Ро ничего не говорил ему о подобном столбе. Кто воздвиг его здесь? Зачем? Робот остановился в нерешительности. Может, он сбился с пути? Однако рядом, всего в нескольких шагах, протекала река, и утренний туман клубился над ней, поднимаясь все выше… Нет, Октавус знал твердо: с пути он не сбился.

Скоро он заметил другие сооружения. Это были полуразрушенные строения с ободранной обшивкой. От некоторых остались лишь голые скелеты металлических конструкций, изъеденных ржавчиной. Под их сводами располагались капища ованго — вокруг плоских жертвенных камней стояли деревянные идолы, украшенные побрякушками и всяким хламом, который ованго скорей всего насобирали здесь же. Блестящие железки, стекляшки, кольца, трубки, пружины — во всем этом Октавус узнавал детали от приборов и механизмов, некогда принадлежавших роботам.

Спрятавшись в кустах, Октавус не предпринимал никаких действий, он наблюдал. За целый день в храме, среди развалин, была принесена всего одна жертва. Однако по некоторым признакам Октавус догадался, что готовится большое жертвоприношение по случаю удачной охоты. Ованго носили дрова и складывали в поленницы у алтарей, тащили спутанных веревками, ревущих и брыкающихся животных, захваченных на холмах.

К вечеру стали собираться те, для кого предназначалось празднество. Охотники пришли без женщин и детей и были вооружены. Сперва это насторожило Октавуса. Но потом он подумал: ованго вооружены, они все в сборе и прекрасно сознают, что никто не рискнет напасть на них сегодня, а потому они скорей всего вообще сняли внешнюю охрану. Зачем нужна охрана, когда здесь целое войско?

Как и предполагал Октавус, едва опустились сумерки, ованго разожгли костры. Окрестности огласились предсмертным ревом животных, которых тащили на заклание. Вот у ближайшего жертвенника заметался в исступленной пляске дряхлый жрец с впалой грудью и выпирающими ребрами. Ожерелье из клыков болталось у него на шее, развевались бычьи хвосты, привязанные к поясу. Два десятка охотников, столпившись вокруг жреца, раскачивались из стороны в сторону и притопывали ногами. У других алтарей происходило то же самое. Минута была благоприятной, и Октавус, выбравшись из кустов, пригнулся и побежал к развалинам.

Никто его не заметил: празднество шло своим чередом. Дорогу среди развалин, где вперемешку со всевозможным хламом насыпаны были кучи золы и полуобгоревших костей, хотя и скудно, все же освещали отблески костров. Однако чем дальше, тем становилось темней. Октавус включил фонарик, вмонтированный в корпус, и замер от неожиданности: впереди зиял овальной формы провал. Исследовав отверстие, Октавус понял, что это ход в подземелье. Неужели склад?.. Крышка люка была сорвана и, по-видимому, утащена ованго для своих надобностей.

Октавус стал осторожно спускаться по узкой каменной лестнице. Мимо него шныряли небольшие рыжие зверьки с острой мордочкой и длинными тонкими хвостами.