Пираты Короля-Солнца - Марина Алексеева

Рауль добрался до деревянной лестницы — перехода между палубами — и плюхнулся на ступеньки.

— Ну-ка сядь рядом! — велел он, — Что это за шутки! Я же просил тебя не таскаться за мной! Знай свое место!

— Вы пьяны, — сказал Гримо, — А я свое место знаю.

— Вот сволочь старая! — выругался Рауль.

— Уже было, — сказал Гримо, — По пьяной лавочке и ваш батюшка так меня называл. Правда, во времена Ришелье я был просто сволочью, а вы добавили определение.

— Я тебе уже сказал, что не нуждаюсь в гувернере. Что я, не понял, зачем ты приперся? Боишься, дурак? Хотел удалить меня с пьянки? Да на моем месте, ангел, и тот напился бы сегодня в хлам!

— Сегодня все пьют. Сам Бог велел. Только не делайте это системой. Не втягивайтесь, это гибель.

— Давай потом, а? На трезвую голову! Не срами меня перед людьми! При них я не стал с тобой разбираться. Но здесь мы одни. Все, Гримальди, разбегаемся. Топай в каюту и читай Сервантеса, или спи. А я возвращаюсь к нашим.

— Вы пойдете со мной, — сказал Гримо, — Вас действительно хочет видеть герцог де Бофор.

— Среди ночи? Так я тебе и поверил!

— Это правда.

— Зачем я ему понадобился?

— Он сам скажет.

— Черт подери! Скажи, что не нашел меня.

— Может, я и сволочь, и к тому же старая, но не настолько, чтобы обманывать герцога.

— Прости, Гримальди. Это вырвалось под досаду. Ты же знаешь, что я очень тебя люблю, мой старенький лысенький Гримальди! — он попытался обнять старика, но чуть не упал с лестницы.

— Осторожнее! — Гримо еле успел подхватить своего господина, — Вы не ушиблись, господин Рауль?

— Я в порядке. Но в таком состоянии я не могу разговаривать с герцогом. Я ж вдрабадан пьяный. Какого черта ему надо?

— Он сам вам все скажет.

— Слушай, Гримо, если герцогу понадобился менестрель, чтобы развлекать его светлость и шайку его генералов, я не пойду к генералам. Видно, Бофору скучно с этими старыми пердунами, но я ему не шут!

— Начальство уже спит. Проспятся и продолжат свой кутеж. А Бофор хочет вас видеть по делу.

— Лучше бы ты меня не нашел.

— Успокойтесь, — сказал Гримо, — Бофор сам выпить не дурак. Я-то знаю!

— Ты-то знаешь, еще бы ты не знал!

— Идемте же!

— Подожди. Есть одно дело. Тут действительно никого нет, кроме нас?

Гримо, обладающий способностью видеть ночью, подобно кошкам, огляделся по сторонам.

— Никого, — сказал Гримо.

— Ты будешь моим тайным советником, — заговорщицки сказал Рауль, — Конфидентом!

Гримо вздохнул.

— Я так и знал, — вздохнул Гримо, — Это вы после 'Записок' госпожи так заблажили?

— Нет. Открылось одно обстоятельство. Ты видел здесь некоего де Мормаля?[39]

— Благородное имя, ничего не скажешь, — усмехнулся Гримо, — Видел.

— Это стукач, — сказал Рауль, — Проследи за ним. Если что заметишь, скажи. Тебе он не показался подозрительным? Я даже не знаю, кто это такой.

— Совсем безликая личность.

— Шпионы, соглядатаи, стукачи такими и должны быть — неприметными, безликими, не запоминающимися.

— Я присмотрюсь к нему, — пообещал 'тайный советник' .

— Может быть, я зря остановил моих друзей. Оливье уже был готов вызвать его на дуэль. Но, быть может, он не так и опасен. Сержу везде мерещатся шпионы.

— Глаз с него не спущу, господин Рауль, — заверил Гримо.

— Вот из тебя шпион не получился бы. Как это тогда, в Венсене, не догадались, что ты — наш?

— Расчет был на мою индивидуальность, — важно сказал Гримо, — А насчет Мор…маля…как бы не повторилась ситуация, когда ваш отец помешал господину Арамису убить Мор…даунта.

— Да иди ты! — сказал Рауль, — Такой мор…ды не найдешь среди самых отвратительных уродов Магриба. Это был уникальный негодяй, единственный в своем роде.

— А вы-то сами видели уродов Магриба? — спросил Гримо с усмешкой.

— Нэ выдэл, дарагой, и нэ жэлаю. Ассалам алейкум! — сказал Рауль с восточным акцентом.

— Алейкум ассалам, — ответил Гримо, — Идемте же, герцог ждет.

ЭПИЗОД 10. СВОБОДНЫЙ ХУДОЖНИК

10. ЛЮК И ЛУИЗЕТТА

Вскоре после ухода Рауля и Гримо Люк и Гугенот присоединились к пирующим Пиратам. Вице-Король Серж, взгромоздившись на бочку, восседал там по-турецки.

— О недостойные! — заявил Серж, — Вы оскорбили мое августейшее земное величество своим опозданием на наш пир! Вы оскорбили и Небеса — самого Бога вина и веселья, сиречь Бахуса!

— Или Диониса, — сказал де Невиль, — то есть, Дионисия.

— То есть святого Дениса! — грозно нахмурил брови Серж, — Отвечайте, что вы можете сказать в свое оправдание?

— Мы и не думали оскорбить ни святейшего пьянейшего Бахуса, ни Дионисия, ни — Боже упаси от такого кощунства! — Святого Дениса! — кротко сказал Люк, — Мы их уважаем.

— Мы их боготворим, — добавил Гугенот.

— Господа Пираты! — обратился Серж к присутствующим, — Виновны ли эти люди в оскорблении Небесного величества?

— Не виновны! — хором ответили желторотые.

— А что вы скажете в ответ на мое первое обвинение? — тоном деспота продолжал Серж.

— То же, что и насчет Небесного величества — мы тебя уважаем, Серж, — сказал Гугенот, — Но, правда, чуть поменьше, чем Святого Дениса.

— Подождите, это еще не все! Как вы оправдаетесь на мое обвинение в дезертирстве? С поля боя, вернее, с мессы Бахуса?

Принимая правила игры, Люк и Гугенот бухнулись на колени перед бочкой, пали ниц и возопили:

— Помилования, государь!

— Вы знаете, нечестивцы, что оскорбление небесного и земного величества карается смертью?

— Нас признали невиновными, о государь! — возразил Люк. Серж махнул рукой.

— Вы знаете, что за дезертирство полагается смертная казнь?

— Но мы вернулись, о государь! С повинной! — кротко сказал Гугенот.

— Милосердия! — закричали желторотые, — Помилования, государь! Они больше не будут!

— Выпейте это! — величественным жестом показал Серж.

— Цикута? — спросил Люк.

— Аква-тофана? — спросил Гугенот.

— Агуардьенте! — заявил Серж, опорожнил добрую половину бутылки в кружки.

— Ave, Caesar… — сказал Люк, поднимая кружку с агуардьенте.

— …morituri te salutant,[40] - закончил Гугенот, и они чокнулись с трагикомическими лицами, опорожнили кружки.

Жюль и Шарль-Анри, уже знакомые с агуардьенте, хихикнули, заметив, как исказились лица "преступников' и поспешно пододвинули к ним блюдо с ветчиной.