Ведьмам тут не место! - Мотя Губина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я пару раз укусила яблоко, и магистр философии Никс у меня его забрал, а потом соединил некогда идеальные половинки. Теперь ничто не напоминало о их идеальной подходящести. Они уже не прилегали друг к другу плотно, оставаясь двумя отдельными обгрызенными кусками.
— Предназначенные судьбой, как ты говоришь, но при этом, имеющие разную жизнь и сущность. Ну что, идеально? — спросил он у меня.
Я помотала головой. всё ещё не понимая, о чем он.
— А теперь давай свои яблоки, — огрызки полетели в урну, и я проводила их печальным взглядом.
Брейдон разломал оба яблока пополам, взял две разные половинки от двух разных яблок, а другие отдал мне.
— Это можешь съесть, оно больше не понадобится, — что я с удовольствием и начала делать. — Другая ситуация.
Он сложил две половинки от двух разных яблок друг с другом. Одна была красной и большой, вторая существенно поменьше и зелёной.
— Встречаются два разных существа, даже, допустим, из разных миров. Встретились, влюбились и начали вместе проходить через жизнь и сложности.
Он укусил с одной стороны оба яблока, оставляя общую дырку в них.
— Например, притирание характеров, потом рождение детей, — подсунул мне составное яблоко с другой стороны. Я тоже смачно укусила, задевая обе половинки. — Потом смену работы, — укус его. — Сложности с финансами, — мой укус. — Радостные моменты, — его укус. — Печали, — мой.
Ещё пара примеров, и я поняла, что наелась. Брейдон мне продемонстрировал обгрызенное нечто, что раньше было двумя разными половинками. Теперь не было понятно, где там большое яблоко, где маленькое, где красное, где зелёное. Да и трещинку-соединение особо не найдешь — один большой огрызок.
— А вот это — истинность, о которой я тебе говорю. Не смотря на все сложности и препятствия, изначально разные люди становятся одним целым. Не сразу, спустя время. И бывают жутко счастливы. Это — не драконьи инстинкты, как ты сказала. Это — скорее животная чуйка. Мы заранее начинаем понимать (опять же, не сразу), с кем у нас будет счастливое будущее. Такие пары есть у всех. И у людей, и у оборотней, и у всех остальных рас, просто драконы и оборотни, кстати, лучше их чувствуют. Это и есть — истинная пара. Я чувствую, Таня, что ты — моя пара. Это не значит, что у тебя нет выхода, это просто значит, что, раз я первый это понял, сделаю всё, чтобы и ты это почувствовала.
— Ты сказал, что у драконов не бывает детей у неистинных. У людей так же?
— Нет, — он помотал головой. — В этом мы различаемся. Поэтому нас так мало. Другие семьи драконов редко, но всё же находят свои пары. А у огненных… Давно не было. Последним должен был быть не я, а мой отец… В этом мире у него не было пары. Он прожил больше тысячи лет и не нашёл её. А строить судьбу с кем-то другим не захотел. Может, он бы и мог быть счастлив, пусть и без детей, но мой отец не принимал полумер.
— Ты сказал… Из этого мира… Ты имел ввиду..
— Да, ты правильно поняла, — Брейдон махнул палочкой, и на столике передо мной появилась чашка горячего какао.
Я намёк поняла — разговор не быстрый, поэтому сняла туфли, поджала ноги под себя, взяла в руки кружку и показала всем своим видом, что готова внимать.
— Моя мать была из вашего мира — иномирянка. Это было больше ста пятидесяти лет назад. Она не была похожа на тебя — она была другой. Но я так понимаю, в вашем мире за столько времени многое изменилось, может поэтому я не сразу поверил, что ты — оттуда. Но, клянусь, даже тогда, когда получил письмо из тайной канцелярии, я обещал себе, что, если ты и правда не из нашего мира и не хочешь судьбы королевского служащего, то я помогу тебе, во чтобы то ни стало.
Он взлохматил волосы и возбуждённо начал ходить передо мной из стороны в сторону.
— Мой отец так никогда и не выдал королю мою мать, тем более, когда понял, что она — его пара. Они прожили хорошую жизнь, пусть и не долгую. Отец разделил оставшееся ему время пополам, но так как сам был уже не молод, то времени им отпущено было не много. Родился у них за всё время только я. Они были счастливы… Было только одно, что мать никогда не приняла…
Он встал прямо передо мной и начал нервно крутить пуговицу на жилете. Слова давались ему тяжело, а я вдруг каким-то шестым чувством поняла, что он хочет сказать.
— Она не принимала его вторую сущность?
Брей вздрогнул и кивнул. Пальцы побелели, руки сжались.
— Она боялась дракона, не понимала, как человек может превращаться в ящера… Считала это ненормальным. И мой отец навсегда отказался ради неё от полётов. Он не мог полностью уничтожить свою сущность, но постарался её никак при ней не проявлять. А без своего дракона человек долго не живёт.
— А ты…
— А я видел, как моя мать боялась дракона и обещал себе, что никогда таким не стану, чтобы не пугать еë. Много лет я боролся с собой, считая себя ненормальным. Я же не только дракон, я — наполовину человек. Пусть полукровок, в физическом понимании, у драконов не рождается, но мозги-то были у меня скорее человеческие..
— Поэтому ты не принимал Никусю? — я вздохнула. Ну а чего ожидать от женщины, рождённой задолго до технического прогресса, свободы мысли и так далее? Что это было? Середина девятнадцатого века? Конечно, она была в этом плане дикой, пугливой. Скорее всего, считала дракона нечистью, исчадьем ада. — Брей… Мне так жаль.
— Когда я понял, что ты — моя истинная, я сильно испугался. Ведь ты тоже оттуда и тоже сначала боялась меня… Я понимал, что выгляжу для тебя страшно… Но я не хотел тебя пугать..
— И вовсе ты не страшный! — возразила я. — Это я так думала, потому что не знала вас с Нукусей. Твоя мама была испугана, поэтому так реагировала, но это не значит, что ты должен бояться своей сущности. Она — часть тебя. Ещё более близкая, чем даже эти ваши истинные пары. Если ты не сможешь принять её, то тогда не сможешь быть по-настоящему счастлив.
— Но мои родители были, — возразил он.
