Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

Сама виновата. Во всем виновата сама. Винить кого‑то — вдаваться в тот самый, такой опасный, самообман. Во всем человек всегда виноват сам. Абсолютно всегда. Перекладывать вину на другого — удел слабых. Нужно принять и запомнить. На будущее.

И она запомнила.

Кроме того, свободный ото сна остаток времени Гермиона проводила, читая большой фолиант о Черной магии, подаренный ей на Рождество. Он тоже помогал понять некоторые вещи.

* * *

Первый понедельник января неумолимо наступил. Странно пролетели эти каникулы. Можно сказать, что они тянулись очень медленно, но как‑то неожиданно резко оборвались. Занятия начинались седьмого числа, в среду, но ученики возвращались, в основной своей массе, пятого, и Гермиона уже собрала вещи в большой кожаный чемодан. На кровати лежала ее школьная мантия. Опять школа. Другой мир.

Всё это было очень странно. Она не могла сказать, что недовольна жизнью. И всё же что‑то… Что‑то тревожило. Что‑то не давало покоя.

Девушка надела мантию и подошла к зеркалу. Хорошо. Красиво.

Она опустила руку в карман и нащупала нечто твердое. Извлеченный на свет предмет оказался крупным алмазом с оцарапанной гранью. Гермиона на миг застыла, глядя на переливающийся камень.

Уже не вернется. Уже нельзя. Уже не нужно.

— Уже не захочу, — сказала она вслух.

Девушка опустила камушек в стоящую на комоде шкатулку с драгоценностями и, захлопнув резную крышку, пошла к дверям.

— Вот и готово, — мрачно заметило волшебное зеркало, когда за ней закрылась дверь.

* * *

Прощание тоже получилось каким‑то странным. Или, может быть, с ней происходило что‑то, заставляющее смотреть на мир через новую призму. Она уже собиралась трансгрессировать, когда рука Волдеморта знакомо опустилась на плечо.

— Научись получать удовольствие, Кадмина, — тихо сказал он. — Это решит все проблемы. Если ты уже тут, если ты уже такая, просто научись получать удовольствие, даже причиняя боль близкому человеку. Страшно звучит? А ты попробуй. Попробуй прямо сейчас. Ты дочь Темного Лорда. Тебе можно всё. И никто не вправе перечить или мешать тебе. Ты ни за кого не отвечаешь. И удачи в школе, Кадмина.

Гермиона подняла взгляд и посмотрела в его красные глаза. То, что она сделала потом, пришло само собой.

Девушка отступила от отца, подошла к Люциусу и посмотрела в его глаза с улыбкой.

— Я буду скучать, — сказала она и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в губы долгим, сладким поцелуем. Отстранившись, юная гриффиндорка отошла к своим чемоданам и вместе с ними трансгрессировала в «Дырявый Котел».

Что будет там, откуда она исчезла? Да какая, в сущности, разница?..

* * *

От «Дырявого Котла» на «Ночном Рыцаре» девушка довольно быстро добралась до школы. По дороге она думала над словами Волдеморта. А почему бы не попробовать? В конце концов, она зашла уже слишком далеко, чтобы чего‑то опасаться.

Гермиона обвела взглядом окружавших ее пассажиров, и легкая улыбка скользнула по ее губам. Никто из них даже не подозревает о том, кто она и с кем недавно прощалась. Чьи слова кружатся в ее голове. И власть ее над каждым из них очень велика.

Получать удовольствие? Получать удовольствие? Гермиона всегда умела добиваться своего — одолеет и это. Научится! Учиться она тоже умела всегда.

И теплый кулон на груди приятно согревал тело…

В Хогвартсе было людно и шумно. Ученики возвращались с каникул, встречались, разговаривали. По дороге из холла в башню Гриффиндора Гермиона наткнулась на многих знакомых, с кем‑то пришлось поговорить, но через сорок минут после прибытия она уже вошла в общую гостиную. И тут же обнаружила Рона и Гарри. Уже вернулись.

Она поприветствовала их, все трое обменялись дружескими улыбками, сели и умолкли. Первым заговорил Рон.

— Ну что? — спросил он, косясь на Гермиону, но обращаясь к Гарри. — Теперь‑то ты расскажешь? Где был и что стряслось? Он какой‑то расстроенный, говорит, что произошло нечто плохое, — пояснил девушке Рон. — Но ничего не объясняет, мы ждали тебя.

— Я здесь.

— Да, — кивнул Гарри. — Да…

— Ты узнал что‑то скверное? Или ничего не узнал?

— Не в том дело, о поисках расскажу позже. Просто вчера я был на последнем собрании Ордена, — он говорил с трудом, — и МакГонагалл рассказала мне… Случилась беда.

— Ну, не тяни! — разозлился рыжий парень. — Что?! Снейп воскрес?

При этих словах Гермиона вздрогнула.

— Нет. Лаванда пропала.

* * *

— Как это — пропала? — не понял Рон.

— Она не явилась домой, — пояснил Гарри. — На каникулы. И до сих пор ее никто не может найти. Орден подключился к розыскам, но ее так и не удалось обнаружить. Подозревают худшее.

Друзья замолчали. Рон выглядел ошеломленным.

— Лаванда… — простонал он. — Наша Лаванда? Не может быть! Зачем она им?!! К чему это?

— Я не знаю, Рон! — рассердился Гарри. — Никто не знает.

— Моргана, еще Джинни со своим лагерем! — буркнул парень. — Теперь и я за нее волнуюсь!

— Что? — спросила Гермиона, выныривая из пучины нахлынувших воспоминаний.

— Она сразу после Рождества уехала в какой‑то лагерь, — пояснил Рон, — сама его отыскала, сама маму уговорила… И прямо оттуда должна вернуться сюда. Но вроде как завтра. Вот. Мама дома переживает за нее, хотя она и пишет довольно часто. Всё равно ведь далеко и без надлежащей защиты. А теперь я понял… Мама же в Ордене… Она знала о Лаванде. И ничего не сказала! — зло добавил он.

— Может быть, волновалась за тебя.

— Мне не три года!

— Только не ссорьтесь, — попросил Гарри. — Мы не должны ссориться теперь. Мы должны быть вместе. А сейчас, если вы не против, я расскажу вам о своих «каникулах».

— Да, конечно, — рассеянно кивнул Рон, но потом взял себя в руки. — Что‑то узнал?

— Давайте обо всем по порядку.

Глава VII: Немного глупости и лжи

Гостиная была переполнена, и для этого разговора Гарри увел друзей в какой‑то пустой класс неподалеку.

— Ну же! — нетерпеливо поторопил Рон. — Выкладывай!

Гарри выдержал паузу, подойдя к окну и всматриваясь в падающие снежные хлопья. Теперь уже Рон и Гермиона послушно ждали. Юноша молчал несколько минут, а потом начал говорить чуть хрипловатым, но решительным голосом.

— Сначала я отправился в Годрикову Впадину, — сообщил Гарри. — Был на развалинах дома родителей, в деревне, на кладбище… На центральной площади стоит обелиск, вместо которого любой волшебник, приближаясь, видит каменный памятник. Маме, папе и мне. — Он умолк, погружаясь в воспоминания. Гермиона и Рон ждали. — Я там еще младенец, счастливый ребенок без шрама на лбу, — продолжал парень. — Очень странное зрелище. Я и не подозревал о существовании памятника! Дамблдор никогда мне об этом не говорил, — Гарри сглотнул, сдерживая обиду. В его глазах Гермиона видела: за эти каникулы ее накопилось более чем достаточно. Злой, горькой обиды на Альбуса Дамблдора. — В дальней стороне площади расположена небольшая церковь, а за ней — кладбище, — продолжал Гарри, — туда ведет узенькая калитка. На этом кладбище так много знакомых имен! Родственники тех, кто учится с нами, и не только… Сначала я наткнулся на могилу Кендры Дамблдор и ее дочери. Боюсь, что многое из написанного Ритой Скитер — правда. Дамблдор жил там, и даты сходятся, и эта девочка… Всё то, о чем он никогда не говорил мне.