Обреченная на трон - Серена Никки

и готовы отдать себя в жертву обряду. Люди тоже не глупцы, заметили с какой периодичностью исчезают мужчины этого семейства.

— Я догадывалась, что неспроста так мало претендентов на мою руку, — усмехнулась Даша и тут же услышала утробный рык ревнивого волка, — зачем она искала мне мужа, раз собиралась убить? Вот тут я в тупике.

Маг рукой преградил путь Даше. Все остановились.

— Теперь надо немного подождать, — грустно посмотрел он на девушку, — королева не была глупой женщиной. Она лично побывала во многих мирах и нашла алхимика. Он произвел расчеты и вывел пропорцию равновесия крови мужчины вашей семьи к объему крови жертв, не принадлежащих ей. И получилось очень много людей, очень.

— Это подло, — не сдержалась Дарья и стукнула кулаком по стволу дерева, — Нина чуть не погибла на моих глазах. И все остальные. Там же были и дети! Как она дошла до такого? Да и вы! Все эти годы вы молча выполняли ее грязные задания.

— Твой муж, — встретился взглядом с Рольфом маг, — тоже хорош. Он был замешан в этом деле. Королева была от него без ума. И не только в переносном смысле. Она мечтала о том, что настанет тот день, когда он наконец поймет ее намеки. Но волчонок был так занят созерцанием носков ее туфель, что не видел голода в ее глазах.

Даша скривилась, вспомнив возраст своей бабки. А Рольфу явно уже не нравилась тема разговора. Он чуть рыкнул и сжал кулаки. Он переживал, что Алан сейчас выложит всю правду, и Даша узнает, что именно он был послан в Мир Дня на поиски утраченной принцессы. И именно он отдал ее в руки бабки, хотя знал, что дело пахнет жареным. Его предупреждали и не раз. Но королева Мирамистина была его кумиром, он ел с ее рук и жестоко казнил собственными руками всех, кто имел иное мнение. Он все собирался рассказать без утайки. Но хотел, чтобы Даша узнала всю горькую правду от него. А не так.

Алан негромко засмеялся.

— Вон как напрягся. Знает все за собой, да, капитан Рольф, личный и тайный помощник ее величества по особым поручениям?

Рольф рыкнул еще громче. Он даже не удержался и сделал шаг в сторону мага.

— Королева знала, кто ты, — смотрел ему в глаза Алан, — всегда знала. Ты не был найден ни в каком лесу. Тебя отдали на перевоспитание в семью трубочиста алкоголика. Всего за пару месяцев ты истощал, твои красивые вещи были отобраны и пропиты в тот же вечер. Голод, горе и отчаяние сделали свое дело. Ты стал дичать. Твои так называемые воспитатели не смогли только отобрать вот это кольцо, что висело у тебя на шее. Даже во сне ты превращался в волка, стоило им протянуть руку к твоей груди. Трубочист хотел отобрать его силой. У него закончились деньги, а вино ему уже в долг не давали. Ты загрыз его, не раздумывая, а потом его жену, и только через неделю тебя отловили в лесу едва живого.

— Не удивительно, — прижалась Даша к Рольфу, — что ты ничего не помнишь. Тебя чуть не лишили разума.

— По крайней мере, королева тешилась тем, что все же гордый род серебристых высокогорных оборотней преклонил перед нею голову. Она так этого жаждала. Она хотела, чтобы это было сделано при дворе королевства Лунного света, и все это видели. Но так ее тоже устраивало. Она обласкала почестями мальчишку и купалась в его обожании. А после так воспылала тайной страстью к нему как к мужчине.

— Надеюсь, тому алхимику воздалось за эту ужасную формулу, — пробурчала Даша. — Ей же было семьдесят три года! А все на молодых заглядывалась. Боже, ну и родственнички.

Алан насмешливо глянул на злого в конец волка и продолжил.

— О, принцесса, ты еще многого не знаешь. Ты хоть раз интересовалась возрастом своего избранника?

Девушка глянула на волка, а после на Алана и покачала головой.

— Тут магический мир и некоторые сроки немного не укладываются в рамки вашего мира Дня. Твоей бабке было намного больше, гораздо больше, чем возраст, что она тебе озвучила. И она не всегда так выглядела. И боюсь тебя разочаровать. Тот алхимик получил в награду то, о чем так мечтал. Его труд был щедро вознагражден.

— Что же стоит так дорого, что можно за него душу продать? — С отвращением выплюнула слова девушка, — надеюсь, он горит в огне.

— Точнее сказать, — ответил маг, — приятно поджаривает бока на собственном острове где-то посреди Тихого океана. Это, кстати, в мире Дня. И потягивает свой любимый коктейль. У него было всего одно желание — открыть формулу философского камня.

— Вот же ш, этот Николас Фламель, — встряхнула головой Даша, — я думала это выдумки.

— В каждой выдумке есть доля выдумки, — сам себе под нос проговорил Алан.

— Ты знакома с самим Фламелем?! — Ошарашено выпучил глаза Рольф, — но как?

— Ой, прекратите немедленно, — вспылила Даша, — не хочу слушать, что еще и в моем мире есть всякий магический сброд. Мне хватило и того, что я увидела в этом. За все заплати жизнью и кровью. Белые волки видятся серыми, посреди осени цветут весенние цветы. Все ложно! Это убивает меня! Не хочу! Слышите? Не хочу!

— Ну это все просто, — запнулся Алан, — нам давно стало известно, что королева слегка не различает оттенки. Она умело скрывала свой дальтонизм, но кота в мешке не утаишь. Зная эту ее маленькую слабость нам не было нужды маскировать цвет шерсти вернувшего себе родовую силу капитана.

— Хм, — съязвила Даша, — утешили. Нам долго еще стоять тут. Словно в засаде.

— Уже нет, — подошел Алан и раздвинул еловые веточки, — смотрите.

По тропинке шла высокая тонкая девушка в широкополой шляпе. Ее легкое кремовое платье струилось воланами да самой земли. Широкий поясок делал ее талию еще тоньше и изящнее. Она словно прекрасная фея не шла, а парила над землей. Длинные волосы струились крупными локонами до самой земли. Прекрасная незнакомка прижимала к груди книгу. Она улыбалась и напевала тихую песенку.

— Мне осталось ответить всего на один твой вопрос, Дарья, — заговорил маг, — а после я скажу, зачем я вас сюда привел.

— Хорошо, — согласилась Даша. Она смотрела на незнакомку и не могла отвести глаз, такая она была красивая.

— Тебя и твоего брата Стафарса силы ополчения спрятали в мире Дня. Про историю принцессы Нины Нафиры мне мало, что известно. Это королеву мало касалось. На тот момент она переживала собственную трагедию. Ее очередной раз предали. И никто иной, а собственная дочь.

Принцесса выросла