Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну… тогда кое-кто узнает… чуть раньше и от меня… ведь мне же уже особо-то и нечего терять, как ты же и сам мне ранее сказал, да и я же сама это знала и была готова, и без сопливых, ведь говорила бы я и делала все это, если бы было и иначе… в чем, а точнее же и ком причина его такого… а не какого-то и… другого… поведения… как и, к слову же, отношения… и к самой же уже Софии! У-у-у… Кто же все-таки стал тем самым триггером… что и как не неожиданно и неприятно тоже ведь попал в момент взрыва вместе же с ним и в него, но и в отличие же все от него же самого вышел-таки более-менее сухим, когда тот же, в свою очередь, почти что и не вышел, разве что и на своих двоих, а не ими и… став же перед этим еще и его же инициатором? В буквальном же смысле — чекой! М? Есть предположения? Ну хоть и о ком-то же из них… Зеркало не предложу — не в моих интересах оказывать медвежью услугу. Так еще же и с рыбой… И пусть же ее даже у меня, как говорится, если и не клевать, то жопой жевать… Могу предложить зато удочку… Но и если же ты только после всего же этого мне пообещаешь сделать ей же себе харакири! Хотя… знаешь что… можешь и не обещать — ты же так и… этак… его сделаешь. Ведь кое-кто из них — это кто-то и из твоих же все братьев! Смекаешь? Круг сузился — ставки повысились. И даже не вздумай приплетать сюда… раньше и меня… Женю, как только тот и за тобой же вслед вернется! Она избавилась от него тогда — туда ему до сих пор и дорога… предателю… такому же, как и ты. Как и вы же все… И так же, как и вы, он не заслуживает ничего более, кроме как отречения от моей семьи, вашего идиотского братства… и самой же дуры Софии! Помешавший раз же — помешает дважды… Теперь же я думаю далеко наперед и избавляюсь же от вас всех, таких и не таких, не по мере же уже и поступления, а задолго и заранее! Ведь и вы уже не проблемы… да и не шилья… вы колья и донья. Которые же если не тупить и не топтать, то сжигать и пробивать… Как бы это для вас самих ни звучало!
— Но ведь она расскажет!.. — Рыкнул Влад, согнувшись в три погибели, со звериным ярко-янтарным и будто бы светящимся же взглядом из-под бровей. — Рано или… поздно.
— Не расскажет… А знаешь: почему? — Привстав с кресла, она присела подле него, на корточки и зашептала в его левое ухо, пальцами уже правой руки перебирая опаленные рыжие прядки, пуская в воздух нити вновь приторного и сладостного флера вина. Опять заманивая и гипнотизируя, загоняя же его таким образом, чтобы затем сшибить с ног и использовать против него же его и только лишь пока что вплетающиеся сейчас нити, будто бы и в попытках же сдержать и удержать, ядреной и даже ядерной мяты, подтопленной пока и с ее же собственной сожженной древесиной. — Потому что она мученик… Просто, не правда ли? И то, что сейчас с ней происходит, она считает своим предназначением… Теми самыми муками, после которых она обретет себя… И сможет даже, может быть, после этого же всего подняться и к отцу… Но мы ведь оба с тобой знаем, что этого рано не случится — мученики же обретают свободу и покой только после смерти… Полной и безоговорочной! И там уже совсем неважно — с перерождением или… или нет.
— Две и на одну… Не много?!.. — Сыронизировал рыжий и тут же прошипел, ощутив, как рука, сжимавшая до этого его шевелюру, начала оттягивать волосы за концы. А после же и вовсе дернула так, что чуть не выдернула их копной с корнем и не сняла скальп.
— В самый раз! Это отмщение, Вла-ди-чек… Тем более — ты же знаешь правила. Из чертовой дюжины и на уменьшение я уже перешла в половину и просто дюжины… и как плюс же один и уже к карме себе. А там… и до единички ведь недалеко! И даже если то, что ты увидел… — тут Роза придвинулась к нему еще ближе, отлипнув от уха, и прошептала-прошипела почти в самые же его губы. Чтобы он не только вспомнил, а еще же и повторно ощутил да и по и прочувствовал уже и не видя остаточно-осадочный кровавый след на ее губах, вдруг давший же в голову и красно-белым полусоленым-сухим вином, — …вдруг и сейчас же к полной шестерке меня не приведет… Это только лишь: сейчас. Не мешай мне! А я не помешаю твоей идиллии. Пусть и достаточно временной… Ведь еще и семейной и… братской!.. Да и какая тебе разница, по сути-то? Ну, восторжествуем мы… Ты же радоваться должен! Скинем вовсе тех… да и поднимемся. Тьма к тьме и свет к свету… Перевернем игру! И свет будет бесполезен перед тьмой… И люди де наконец поймут это… и воспрянут. С новой силой! Ведь мы предлагаем им свободу. Когда же эти все святоши — только защиту… Но ее можем предоставить и мы. Да еще ведь и без рамок с ограничениями. И тогда… К чему будут они? А к чему же тогда и нам делиться с ними? И вторыми же, м? Людьми!
— Красиво поешь… прямо как и я же сам не… и другому… совсем недавно, — фыркнул Влад, ударяя ее по правой руке своей левой, высвобождаясь головой и телом же тут же, отталкиваясь от нее еще и правой. Как внешне, да так и внутренне. Ведь она умела, продемонстрировав же в очередной раз на нем это, как умеет и практикует промывать мозги. Но в этот раз только ее профессионализм уступил его конкретному же несоответствию. — Но даже если мне и нет разницы… мне без разницы и вообще же плевать… я не буду подчиняться тебе и принципиально. Кому же угодно, вот серьезно, но и только лишь не тебе! Ты ведь показала себя достаточно и в прошлый раз, чтобы откреститься от тебя совсем… и как от тебя же самой в
