Даймон - Андрей Валентинов

Между прочим, моя Леди далека от восхищения африканскими традициями. Она считает, что женщина-негритянка слишком вольна в семье и угнетена в общественной жизни. Трудно сказать, насколько сие замечание справедливо в общем плане, но для женщины, решившей поднять мятеж против мужа-правителя, оно вполне соответствует действительности.

Я рискнул спросить то, о чем уже неоднократно думал. Если наше предприятия потерпит неудачу (и мы оба останемся живы), согласится ли она уехать со мною в Европу или в английские колонии. Для меня она всегда останется королевой.

Ответ леди Ньямоаны был короток и твёрд. Она никуда не уедет. Её судьба — править или умереть.

Из иных происшествий этого дня, не могу не упомянуть случай, оставивший самое тяжёлое воспоминание. Я возвращался к нашему костру после небольшой прогулки возле лагеря (меня заинтересовал большой термитник необычной формы). Внезапно я увидел Мбомо, беседующего (!!!) с маленькой Викири. Они именно беседовали, обменивались репликами, причём было заметно, что оба достаточно взволнованы. При моем приближении разговор стих. Когда же я, заранее обрадовавшись разговорчивости нашей вечной молчальницы, поинтересовался случившимся, Мбомо заявил, что действительно пытался говорить с девочкой, но ничего, как и прежде бывало, не услышал в ответ.

Лгут мои чувства — либо мой друг. Хотелось бы верить в первое. Увы…

Непростое впечатление оставила и моя беседа с даймоном Евгенией. Её вопросы были странны. Мне даже показалось, будто она тщится выведать у меня некую тайну (?!), относящуюся к N-контактам. Я бы с удовольствием поделился оной, если бы знал. На мои же расспросы по поводу Даймона, её батюшки, Евгения заявила, что видеться с ним более не собирается (!). Кажется, они в изрядной ссоре. Нечего и говорить, насколько это обстоятельство меня расстроило.

Прощаясь, Евгения сказала, что собирается в некое трудное путешествие (?). Я успел лишь пожелать ей удачи и счастливого пути.

Только что узнал, что назначен командиром завтрашней военной экспедиции (!!!). Надеюсь, это всего лишь шутка.

Дорожка 5 — «Marathon»

Исполняет группа «Neoton Familia», запись 1980.

(5`27).

Хороши были «Неотоны»! В конце 70-х приезжали к нам на гастроли, зрители от энтузиазма прямо на сцену лезли. «Marathon» — их самая «ударная» композиция. Жаль, слов не разберёшь, венгерский все-таки. Нем тудом!

Как по небу летать? Если ни крыльев, ни пропеллера, ни турбины реактивной? Никак, в общем. Учёные, люди суровые, крылья — и те под сомнение взяли. Не соответствуют они научным расчётам. Птицы ещё ладно, а майскому жуку ползать положено, не летать, потому что полёты его науку уже который век компрометируют. Про левитацию и говорить нечего. Факиры индийские её выдумали — с доверчивых туристов мзду брать. Подпрыгнут на батуте, а камера их — «щёлк»! Не бывает ни левитации, ни майских жуков, ни метеоритов, ни «тарелок» с маленькими и зелёненькими. Значит, тупые они, учёные, если даже в майских жуков не верят? Тупые, конечно, зато науке преданы. А наука…

Улыбнулся Алёша, руки повыше поднял, сцепил пальцы. Наука у каждого своя. Как летать здесь, где ни верха, ни низа, он давно наловчился. Руки поднять — и «рыбкой» вверх, в невидимый омут — тот, что где-то за облаками. Говорил Профессор: не бесконечно небо, даже в нем есть граница, но в какой стороне, не угадаешь…

Выше, выше, выше!.. Свистит воздух в ушах, по лицу гладит, давно не стриженные волосы ерошит. Без парашюта, без пропеллера, без карты, без плана — в никуда, в синее пространство, в белые облака…

Выше!

— Алёша! Не убегай, Алёша!.

Джемина! Догнала, заскользила рядом — лёгкая, в синем скафандре-трико, с короткой стрижкой. Совсем девчонка, без очков, без морщинок на лбу. Милосердно Небо — самое лучшее дарит. Молодость, красота, полет…

Рядом, совсем близко. У Алёши руки сцепленные надо головой, у Джемины-подпольщицы — к телу прижаты. У каждого своя наука!

Выше, выше!..

— Позовём, Алёша? Я готова. «Джемина, Джемина, выхожу на связь!»

— А тебе хочется? Профессор опыты ставит, понимаешь, сталкеров из нас воспитывает. Успеется! Просто полетаем, может, встретим кого — вне программы?

— Полетаем!

Выше! Облако рядом, совсем близко. Пахнуло сыростью, ударил морозом по коже… Отпустило. Нет облака, внизу осталось, снова небо вокруг. А Солнце ещё высоко, далека ночь, можно не спешить, не считать минуты.

— Здорово, что мы здесь встретились, Алёша! Я — в Тростянце, дочку только что спать уложила, ты…

— Такое уже делалось, Профессор рассказывал. Программа на дисках у нас одинаковое, наушники синхронно надели… А вообще, здорово!..

Солнце ближе стало, больше. Другое оно, на настоящее не слишком похожее. На то не посмотришь без тёмных очков, без закопчённого стёклышка. А тут гляди вволю, только глаза прищурить не забудь.

А кто сказал, что наше земное, Солнце — настоящее?

Выше!

— Ничего, что я на «ты», Алёша? Оно как-то само…

— Не смеши, партизанка. Ты ещё с «благородием» меня поименуй!

Легко с нею, с Джеминой-баскетболисткой! Слова подыскивать не надо, смущаться нечего. Правильно, что не стал он, Алёша, события торопить, в друзьях порою лучше, чем в любовниках…

Хмыкнул товарищ Север, на ту, что рядом с ним скользит, покосился. Улыбается, глаза прикрыла. Красивая. Живая… Сука же ты, Иван Иванович, не тем будь помянут! Привык людей, как семечки, лущить, мент поганый! И ты, Юрий Владимирович, товарищ Юго-Восток, хорош. Самых головастых в АГ-3 собрал — для чего? Неужели после 26-го не пригодятся?

А вдруг и это не зря? Может, Юрий Владимирович испытание товарищу Северу устроил? Твоя группа, твоя власть, что хочешь, то делай. Хочешь, Джемину, математичку очкатую, бетоном залей, хочешь, в небо с собой возьми?

Диск с новой программой, Алексей сразу скопировал, словно чувствовал. Копию в бумажный пакетик уложил и в сумку спрятал. Вовремя — чтобы Джемине перед ночной дорогой передать. А ноутбук со всей начинкой баскетболистка сама захватила, догадалась.

Созвонились, время назначили.

Встретились сразу, даже звать не пришлось.

Выше, выше!..

— …Насчёт прожекторов мы, возможно, правы. Ты заметила, что они в темноте появились? Некробиотика — излучение смерти. Уходит свет — уходит жизнь…

— Алёша, здесь вокруг люди: миллионы, миллиарды. Это же Ноосфера, отпечаток человечества. Мысли, воспоминания, чувства, боль радость… Мы ничего не видим, не слышим, но все это рядом, здесь… Я тебе не успела рассказать, перед самым отъездом раскопала. Кажется, твой Профессор и его друзья изобрели какой-то чип, приборчик в мозгу, чтобы в небе не летать, а сразу — по нужному адресу. Телефонная станция… Я собрала все опровержения, разложила по хронологии. Старый способ — утопить информации в ерунде, потом дать слово дюжине академиков…

Прикрыл глаза товарищ Север, поморщился. Опять тайны Бургундского двора, конспирация, заговоры, комплоты! Кому они нужны? Лететь бы по небу, ни о чем не думать…

А зря! Неужели не понял? До сих пор не понял? «N-контакты» и товарищ Юго-Восток — два бочка у яблочка. Катится яблочко аккурат в 26 апреля.

Понято-то понял… И приказы, между прочим, выполнять положено.

— Джемина! Слушай боевой приказ: скорость сбавить, к сеансу связи приготовиться!..

Не свистит в ушах воздух, не гладит лицо ветер. Тихо вокруг, лишь вдали — лёгкий звон, словно льдинки ломаются. Лицо Джемины рядом. Протянула подпольщица руку в синей перчатке, Алёшиных пальцев коснулась.

Исчезла улыбка с губ.

— Все-таки рискнём, Алёша? Я… Погоди минутку, я… Как тот профессор из анекдота, не смешно даже. Хотела совсем другое сказать, хотела… Я знаю, кто такой товарищ Север, Алёша. Давно догадывалась, почти сразу, с первой нашей встречи. А той ночью поняла, что права. Вот так! Лгать больше не хочу, Алёша, дорогой мой товарищ Север, так и знай.

Прямо в глаза смотрела Джемина-подпольщица. Ждала.

— Вот как?

Улыбнулся товарищ Север, Джемину-подпольщицу за руку взял.

Дрогнули пальцы.

— Ну и ладно. Мемуары напишешь — лет через сто.

Покачала головой Джемина, поджала губы, прогоняя нестойкое небесное колдовство. Морщинки на лбу, знакомый близорукий взгляд.

— Не хочу… Через сто лет — не хочу!

— Варя… Она — твоя девушка, да? У тебя с ней серьёзно, Алёша? Я… Не знаю, как сказать, но ты сам должен… Понимаю, сейчас совсем не время, тебя могут убить, и меня могут. И вообще, нас здесь нет, мы — призраки…

— Мы — не призраки, Джемина. Мы — здесь. Никого не убьют, ни меня, ни тебя. А обо всем остальном — после 26-го, хорошо? Ну, что начали? I’m North! I’m North! Do you listening me? I’m North!…

Дорожка 6 — «Тайна третьей планеты»

Музыкальная тема из мультфильма.

Композитор Александр Зацепин.

(2`20).

Тем, кто слышал, комментариев не требуется, остальным лучше послушать. Конечно, музыка неотделима от фильма, от образа Будущего, краешек которого в нем показан. Вселенная прекрасной Утопии, в которой главная проблема — два мелких злыдня, легко побиваемые Алисой Селезнёвой.