На Дальнем Западе. Ловцы трепанга - Эмилио Сальгари

Приблизительно через полчаса после смены вахты недалеко от костра послышалось какое–то рычание.

— Варрангалы! — сказал, поднимаясь, Ван–Горн. — Странно: эти животные так дики, а подошли совсем близко к нам.

— Они шли, верно, по какому–нибудь следу, — сказал Корнелиус.

— Не думаю, что–то подозрительно.

— А что это, как ты думаешь?

— Не сигнал ли?

— Ты ничего не видишь?

— Ничего… Ночь так темна.

В этот момент снова послышался тот же звук, но еще ближе.

— Нет, это не крик варрангал, — сказал Ван–Горн. — Я не ошибся: это сигнал.

— Ты думаешь, что дикари близко? — Корнелиус вскочил на ноги.

— Тише…

— Ты что–нибудь услышал?

— Посмотри туда, возле печей. Видишь?

— Тень! Она шевелится…

— Еще тени: они спускаются со скал.

— Правда. Подожди!

Корнелиус, выйдя из освещенной костром полосы, растянулся на земле и навел ружье.

Он готов был спустить курок, когда резкие крики раздались со стороны склада трепанга — крики не воинственные, не победные, а какие–то жалобные стоны.

— А, — прошептал Ван–Горн, — осколки бутылок сделали свое дело. Огонь!

И Ван–Горн склонился над ближайшим к нему камнеметом. Одновременно раздались выстрелы из обеих пушек: они осыпали картечью рыскавшие вокруг лагеря тени. Караульные малайцы выстрелили по ним из своих ружей.

Тогда болезненные стоны слились с воплями ужаса. Тени всей массой бросились к склонам. Сколько же их было: сто, двести, четыреста? — никто не мог сказать точно, но толпы, казалось, были бесчисленны.

Ван–Сталь, Ханс и спавшие в палатках малайцы, разом проснувшись, вскочили на ноги; но в то время как двое первых бросились с ружьями в руках к складу трепанга, чтобы отстоять его от атаки дикарей, остальные побежали к берегу, ища спасения в бегстве.

— Вперед! — кричал капитан, но только шесть или семь малайцев последовали за ним.

Ничтожная горсть людей бросилась на противника, который был в несколько десятков раз сильнее их. Но им было не до подсчета своих сил.

Стреляя по убегающей толпе дикарей, они бросились вперед, между тем как Корнелиус и Ван–Горн, оставшиеся одни у орудий, осыпали убегавших дождем железа и свинца.

Направленная с нескольких сторон атака дикарей была, по–видимому, отбита Часть туземцев, пробравшихся к складу трепанга, с израненными осколками стекла ногами, рассеялась, воя от боли; другие, упав на эти же осколки, разрывавшие их тела, рычали, пытаясь освободиться от них, но те еще глубже вонзались в тело. Охваченная ужасом толпа, не понимавшая, откуда и какая угрожает им опасность, сперва остановилась в нерешительности, потом, охваченная отчаянием, обратилась в бегство.

Под грохот ружей и камнеметов туземцы быстро скрывались за скалами.

— Такой урок они долго не забудут! — сказал Ван–Горн. — Теперь, я думаю, они дадут нам спокойно закончить работу.

— Но что это там за движение у склада? — вдруг метнулся он. — Пойдем посмотрим.

Ван–Сталь, а за ним оба юноши бросились к навесу, около которого барахтались несколько тяжелораненых австралийцев; некоторые из них были в агонии.

Крик бешенства вырвался у Ван–Сталя:

— А, негодяи!

— Дядя, что случилось? — недоумевая, спросили Корнелиус и Ханс.

— Все пропало…

— Они разграбили склад?

— Хуже того. Нам не в чем больше готовить трепанг! Дикари унесли оба котла, а у нас ведь нет других.

— Котлы… — бормотали юноши.

— Что делать? Работа только началась, у нас нет еще и десятой доли.

— Догоним их, дядя, — предложил Корнелиус.

— Кого? Грабителей?

— Ну да! Не возвращаться же нам на Тимор с пустыми руками.

— Они бегут в панике. Воспользуемся этим, — подхватил Ханс.

— А малайцы, как ты думаешь, нам помогут? — спросил Корнелиус.

— Да, малайцы!.. — усмехнулся капитан.

— Да, малайцы! — с горечью подхватил присоединившийся к ним Ван–Горн. — Малайцы уже давно в шлюпках и не думают возвращаться на берег.

— Тогда все пропало!..

— Нет, не все, — спокойно возразил Ван–Горн. — Дикарям котлы ни на что не нужны, они их взяли лишь для того, чтобы разорить наш лагерь. Кто знает, капитан, может быть, туземцы бросили котлы на дороге, ведь они так тяжелы и совершенно бесполезны для дикарей.

— Ты прав, старина, — согласился Ван–Сталь. — Не будем терять времени: перережем путь дикарям. Если они и не бросили котлы, то оставят свою добычу, увидев преследование. Скорей… вперед!

Глава шестая. Последняя атака

Котлы нужно было вернуть во что бы то ни стало. Без котлов ловля была бы бесполезна: приготовлять трепанг рыбакам было больше не в чем. Правда, голотурии могли быть высушены на солнце, но это требовало слишком много времени, а оставаться долго на берегу при враждебности туземцев было невозможно.

Ван–Горн правильно предположил, что австралийцы не станут обременять себя бесполезной и к тому же такой тяжелой ношей и бросят котлы, оттащив их подальше от лагеря. Во всяком случае нужно было торопиться: если бы дикари дотащили котлы до лесов на горных высотах, рыбакам не оставалось бы ничего другого, как, подняв паруса, оставить эти богатые голотуриями воды.

Быстро, как только было возможно в полной ночной тьме, капитан подбежал к проходу между скалами, а следом за ним — Ван–Горн, Корнелиус и Ханс. Хотя дорога была крута и вся пересечена кустами, рытвинами и осколками скал, все четверо вскоре взобрались на самую вершину и начали спускаться в долину.

Тьма была еще слишком густа, чтобы можно было различить вдалеке толпу дикарей. Но по доносившемуся гулу определили, что дикари бежали на восток, в сторону видневшихся на горизонте лесистых гор.

— Они не дальше чем в миле от нас, — произнес капитан, долго вслушивавшийся в удалявшийся гул.

— Постараемся нагнать их у леса, — предложил Корнелиус.

— А далеко этот лес? — спросил Ван–Горн.

— В четырех или пяти милях отсюда, так мы считали при первой нашей разведке.

— Тогда скорее. Вы знаете, какие хорошие ходоки австралийцы.

— Ну, и у нас ноги не хуже.

— Когда мы будем в двухстах или трехстах метрах от них, открывайте огонь Но будьте осторожны: как бы нам не попасть в западню. Смотрите в оба» — сказал капитан.

— И для того, чтобы обнаружить, не брошены ли котлы, — прибавил Ван–Горн.

Все четверо продолжали путь, пробираясь вдоль берега пруда. Но как быстро они ни бежали, австралийцы продвигались, очевидно, быстрее их, так как голоса их все удалялись и удалялись.