Ятаган Смотрителя - Игорь Адамович

— Да, верно, по этому коридору может безопасно пройти лишь нежить, — удрученно подытожил я. — Морту нам сейчас не догнать, значит, наша последняя встреча откладывается, возвращаемся.

— А это сделано, чтобы не пустить в пещеру воздух с отравой? — спросил Дварин, с интересом разглядывая оббитую кожей и войлоком дверку. — Но ведь он нежить, и яд ему не страшен.

— Скорее всего, в этой пещере появлялись живые рабы, и лич старался не допустить их гибели, — ответил Мезлен. — Вообще, что бы ни говорили о некромантах, но все же они предпочитают живых слуг скелетам, по себе знаю.

Я слушал беседу гнома с магом краем уха, погруженный в раздумья. Интересно, зачем Морту прискакал сюда в одиночку, так страшно рискуя? Убить меня? Да нет, бред! Есть масса гораздо более простых способов, и отчего он был один, ведь уцелела вся верхушка его шайки-лейки? Даже вдвоем с Виктором-носферату они бы уделали меня в этой пещерке на раз, тогда зачем все это? Загадка, не люблю загадок.

В зале не нашлось ничего интересного, но почему при нашей встрече лич выглядел столь недовольным, как будто его отвлекли от важной работы, и зачем он врал? Если бы Морту просто ждал меня в засаде, то вел бы себя по-другому, нестыковочка.

— А откуда поступает воздух сюда, если его вытягивает в Мертвое ущелье? — Дварин глубокомысленно насупил брови и огладил бороду.

— Из той норы, что мы пришли, — как само собой разумеющееся, сообщил Нерен.

— Э-э нет. — Дварф категорически замотал головой. — Там дверь перекрывала ток воздуха надежно. Пока я ее не высадил, тяги не было, мы, гномы, в этом разбираемся.

— Всем искать вентиляцию! — распорядился я. — Пронесите свечки и факелы по всем углам и стенам, возле нужного места пламя будет колебаться и отклоняться.

Разбредясь по пещере, мы начали поиски.

— Лорд, здесь что-то есть, — пять минут спустя пискнул Снупи. Гоблин стоял возле каменного трона, водя факелом вдоль спинки. Хорт, взявшись за подлокотники, попытался сдвинуть кресло, но оно словно вросло в камень пещеры.

— Гиг, — кивнул я на трон.

Подошел тролль, взялся за кресло, крякнул и выворотил его с корнями. Из-под трона посыпались шестеренки, какие-то рычаги и непонятные железяки, а за спинкой открылась темная пасть лаза, куда сразу же сунулся гоблин.

— Это кресло открывалось механизмом, что ты разворотил, — буркнул гном троллю, осматривая железки.

— Тут кто-то недавно был, — из прохода сообщил Снупи. — Похоже, это следы Морту, туда и обратно ведут.

Я последовал в узкую затхлую нору за гоблином, извилистый ход был естественного происхождения, промытый водой в породе за бессчетные века. Вода и сейчас была здесь — сочилась по стенам, капала за шиворот, продолжая свою работу, через пару тысяч лет здесь будет широкий тоннель, тролли строем ходить смогут. Впереди замаячил свет — проход вывел из подземелья под открытое небо.

— Торн, посмотри, никогда такого не видел! — послышался потрясенный голос Мезлена. Некромант выглядел, как стукнутый пыльным мешком по голове — глаза по пятаку, а в рот может без труда пролететь средних размеров воробей.

Я поспешил на зов и оказался в пещерке без потолка, крыши не было, и очень яркое после тьмы подземелья солнце заливало каменную комнату своими лучами. В ее центре стояла каменная же кадка, а в ней росла роза, красивая белая роза, на вершине которой распустился роскошный цветок. Подошел ближе, внезапно рука некроманта взметнулась передо мной, преграждая путь.

— Тут стена смерти, — сообщил Мезлен и ткнул пальцем в землю перед кадкой. — Это такое заклинание некромантии второго уровня, смотри.

Вокруг кадки в камень пола были вделаны тридцатисантиметровые бронзовые столбики, на которых была закреплена бронзовая же цепь. Больше всего это напоминало оградку вокруг памятника, только в этой оградке не было входа, цепь была склепана концами, опоясывая кадку непрерывным кольцом. Над цепью подымалась грязно-серая дымка, окружая розу мутным полупрозрачным колпаком. В кадке у самых корней лежало горкой несколько трухлявых эльфийских черепов, верхний был в мифрильном шлеме с серебряными крыльями, прямо апофеоз войны. Золотые цепочки с каменными кулончиками в виде белых роз висели на развилках стволика растения, как новогодние игрушки на елке, такое же украшение, не снимая, носила Саэна.

— Это шлем князя Белой розы, что погиб в битве у Южного бастиона, а вот это — амулет моего деда. — Трясущийся пальчик эльфийки показал на одну из цепочек. — Темные сняли с него, раненного, думали, что он мертвый.

— Нет, не думали, — покачал головой Мезлен. — Ни один мертвец не может спутать живого с мертвым, я некромант, хорошо знаю это, а у Морту на службе неумерших хватало. Элленора оставили в живых специально, и я, кажется, догадываюсь зачем. Ты был прав, Торн, вот она, лаборатория проклятий темного властелина.

— Что такое стена смерти, Мезлен? — поинтересовался я у мага.

— Защитное заклинание средней силы, принадлежит школе некромантии, — ответил волшебник. — Магическая преграда, коснувшись которой человек или кто другой, но только живой, умирает, а вот нежить проходит свободно. Его обычно ставят вместо дверей вампиры или личи, но здесь заклинание настолько слабое, невероятно слабое, оно не убьет даже муху.

— Правильно, муху не убьет, а вот растущий побег розы — вполне, — мелькнуло понимание в прищуренных глазах Нерена.

— Все сходится, вот это — Элленор, — кивнул я на роскошный цветок, венчающий розу, потом показал на два молодых побега с бутонами, только начавшими раскрываться. — А вот это ты, Саэна, и твоя сестра Лиана, и правда Лианка-цеплялка, видишь, менее раскрытый бутончик цепляется за тот, что покрупнее, за тебя. А как они дорастут до стены смерти, так и завянут, и вы вместе с ними.

— Да, Торн, это весьма смелая гипотеза, но, похоже, так и есть. — Взгляд Мезлена зажегся знакомым пугающим огнем исследователя.

В углу послышался шорох, из неприметного прохода вышел скелет в лохмотьях и закаменевшем от времени кожаном фартуке садовника, с ведром воды в костлявых руках. Хорт выхватил меч и прыгнул навстречу, но ходячий труп просто проигнорировал как меч, так и самого Хорта. Скелет обошел орка по небольшой дуге, неторопливо подошел к кадке и полил розу. Присутствующие смотрели на нежить обалдевшими взглядами, потом обступили плотнее, рассматривая необычайного садовода. Неумерший был безоружный и очень старый, с пожелтевшими костями, из кармана его фартука торчали секатор, испачканная в земле лопатка и крошечные грабельки, все невообразимо ржавое. На нас скелет по-прежнему не обращал абсолютно никакого внимания, сосредоточившись на работе.