100 великих мореплавателей - Елена Авадяева

В первые же годы после окончания корпуса он участвовал в плаваниях Кронштадтской эскадры в Северное море и к берегам Англии.

В 1799 году Головнин был произведен в лейтенанты, а в 1802 году в числе наиболее способных и подготовленных морских офицеров был послан в Англию для ознакомления с организацией и тактикой английского флота.

По возвращении на родину, в 1806 году, Головнин был назначен командиром шлюпа «Диана», отправлявшегося в кругосветное плавание к русским владениям в Северной Америке с целью гидрографических исследований в этой части Тихого океана. Попутно «Диана» должна была сопровождать судно Российско-американской компании «Неву», но подготовка «Дианы» к плаванию затянулась, и «Нева» отправилась в далекий путь одна.

Экипаж «Дианы» был тщательно подобран лично Головниным. Своим помощником он избрал капитан-лейтенанта П. И. Рикорда, с которым его до конца жизни связывала искренняя, сердечная дружба.

Адмиралтейский департамент снабдил Головнина специальной инструкцией, содержавшей основные методы научных исследований. Командиру «Дианы» предписывалось делать подробные описания земель и островов, не отмеченных на карте, и определять их координаты, производить тщательные промеры глубин, собирать сведения о море и о господствующих ветрах. Также, если случится «заметить судно, построенное особенным образом, для особливого какого-нибудь намерения, морской порядок, наблюдаемый в команде и содержании служителей, инструмент какой-нибудь новый или употребляемый с лучшим успехом, нежели у нас», — этого также не оставлять без внимания. При плавании в районе дальневосточных владений России предлагалось определить возможность постоянного судоходства и собрать сведения о климате и экономике тех мест, «кои пристанищем служить могут». Наконец, инструкция обязывала собирать сведения, касающиеся развития военно-морского искусства в посещаемых странах. При этом подчеркивалось, что интерес могут представлять не только данные, имеющие непосредственное отношение к морскому искусству, но и все новое, полезное, любопытное, служащее к распространению «познаний человеческих во всех частях».

В связи со всеми этими указаниями Адмиралтейский департамент обращал особое внимание на тщательное ведение журнала. «Польза всякого путешествия, — говорилось в инструкции, — состоит в замечании всего, что случится видеть нового и полезного. Для таковых замечаний должны вы вести журнал путешествия вашего».

Таким образом, перед экипажем «Дианы» стояли очень серьезные задачи.

25 июля 1807 года «Диана» снялась с якоря Вскоре поднялся порывистый, встречный штормовой ветер, два дня продержавший «Диану». Шлюп успешно выдержал шторм. Его экипаж действовал слаженно и четко. «Сей случай мне показал, что матросы наши весьма проворны и исправны в своем ремесле», — вспоминал впоследствии Головнин. Его вера в экипаж укрепилась еще больше. Он не сомневался, что с такими матросами можно преодолеть все трудности, которые могут встретиться в дальнем плавании.

4 августа «Диана» прошла мимо датского острова Борнхольм и рано утром 7 августа бросила якорь на Копенгагенском рейде.

Столица Дании была в это время осаждена английскими сухопутными войсками и флотом. Причиной боевых действий было то, что Англия, воевавшая с Францией, стремилась отобрать у Дании флот, так как боялась, что Наполеон использует его в своих интересах. Дания, сохранявшая в этой войне нейтралитет, отвергла требования Англии. Тогда англичане без объявления войны напали на Копенгаген. Решимость датчан отстоять свою независимость и их героическая борьба против превосходящих сил английских войск и флота вызвали искреннее восхищение Головнина.

2 января 1808 года «Диана» бросила якорь в гавани бразильского острова Святой Екатерины. Пока производился ремонт шлюпа и грузилось продовольствие, Головнин определил географические координаты острова и сделал подробное описание гавани и ее укреплений. 29 февраля «Диана» взяла курс на восток. Западный ветер благоприятствовал плаванию.

18 апреля 1808 года русские моряки увидели мыс Доброй Надежды, а через два дня «Диана» вошла в бухту Симонстаун в Капской колонии, принадлежавшей англичанам. Здесь командующий английской эскадрой объявил Головнину о начале войны между Россией и Англией. Эта война началась в результате присоединения России согласно Тильзитскому миру (1807) к наполеоновской Франции, осуществлявшей континентальную блокаду Англии. Англичане начали боевые действия на русских коммуникациях в Балтийском, Баренцевом, Средиземном и Адриатическом морях и в Атлантическом океане. Они захватывали русские суда с ценными грузами.

Вынужденное пребывание у мыса Доброй Надежды в течение года Головнин использовал для научных исследований. Он составил точное описание мыса, изучал климат, флору, фауну, экономику, быт и обычаи местного населения. Наконец Головнин «решился, не теряя первого удобного случая, извлечь порученную мне команду из угрожавшей нам крайности, уйти из залива и плыть прямо на Камчатку». При выполнении этого решения Головнину помогло прилежное изучение направления ветров у берега и в открытом океане. Он выждал, пока начнется шквальный ветер, и велел поставить штормовые паруса, «Диана» снялась с якоря. Тотчас же с флагманского корабля англичан последовал приказ о задержке шлюпа, но английские корабли не были готовы к выходу в море, и «Диана» благополучно вышла в открытое море и взяла курс на Камчатку.

Замысел Головнина удался блестяще благодаря тому, что «офицеры, гардемарины, унтер-офицеры и рядовые — все работали до одного на марсах и реях…»

23 сентября в 12 часов дня взорам русских мореплавателей открылся полуостров Камчатка. Испытав много лишений, преодолев много трудностей, экипаж «Дианы» успешно достиг родной земли. Через два дня шлюп вошел в гавань Петропавловска-Камчатского. Здесь Головнин получил известие о награждении его двумя орденами: боевым орденом Святого Георгия «За осьмнадцать морских кампаний» и орденом Святого Владимира «За благополучное совершение многотрудного путешествия».

Отдыхать после продолжительного плавания пришлось недолго.

В первые дни Камчатка произвела на Головнина неблагоприятное впечатление. Но вскоре оно рассеялось. Головнин оценил богатства камчатского края и с присущей ему энергией и увлечением занялся его изучением. За время пребывания на полуострове ему удалось собрать богатый материал о флоре и фауне края, о населяющих его народностях, их быте и нравах. В отличие от многих западноевропейских путешественников Головнин относился к местному населению с большой теплотой. Его возмущали злоупотребления царских чиновников, жестоко угнетавших и грабивших местных жителей.

Головнин собрал ценные материалы, говорящие о положительной роли русских людей, которые, принеся на Камчатку более высокую культуру, помогли местному населению освоить земледелие и животноводство. В своих записках Головнин отмечал, что камчадалы легко воспринимали обычаи русских.

Деятельность Головнина не ограничивалась исследованием полуострова Камчатка. Он внимательно изучил материалы, собранные его предшественниками по изучению северной части Тихого океана. В Петропавловске ему посчастливилось достать карты Берингова и Охотского морей, Алеутских и Курильских островов, генеральную карту Российской империи, журналы Алексея Чирикова, Витуса Беринга, Степана Крашенинникова, Григория Шелихова, Лаперуза, Кука и других ученых и мореплавателей. Кроме того, ему удалось достать карты Крузенштерна и Лисянского, присланные ими в Петропавловск-Камчатский.

Весной 1810 года Головнин отправился в плавание к американским берегам для доставки продовольствия жителям поселений Российско-американской компании.

На следующий год Головнину было поручено произвести опись Алеутских и Курильских островов, Татарского берега (Приморья) до реки Уды, мыса Хабарова и Шантарских островов и астрономически определить их положение. Выполняя это задание, Головнин в течение нескольких месяцев исследовал ряд островов Курильской гряды.

«Цепь или гряду островов, лежащих между южным мысом Камчатки и Японией, Курильскими островами, наименовали русские, — писал Головнин, — ибо, увидев с Камчатского берега дымящиеся на сих островах сопки, они назвали их Курилы, от слова курящиеся, а от того и самые острова получили свое название; природные же жители оных на своем языке не знают никакого имени для названия всей гряды вообще, но имеют только собственные имена каждому острову в особенности».

Исследование Курильских островов было сопряжено с большими трудностями. Постоянные туманы, обрывистые и скалистые берега, отсутствие удобной, укрытой от ветров якорной стоянки часто лишали моряков возможности проникнуть в глубь того или иного острова. Однако Головнин и его спутники, успешно совершившие тяжелый переход от Кронштадта до Камчатки, ради выполнения порученного им дела были готовы на любые лишения.