Титан империи - Константин Зубов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давайте без титулов. Порой они сильно мешают.
— Как же я могу вас называть?
— Горн. Борис Сергеевич Горн. А это мой помощник, Людвиг, — кивнул он на рыжего амбала в углу. — К вашим услугам.
— Чем же я могу вас порадовать, Борис Сергеевич? — спросил я, усевшись в кресло, откинулся на удобную спинку. — Уж не наведались ли вы ко мне только для того, чтобы взять почитать редкий труд по анатомии нексов?
— Ох, нет, увольте! — притворно рассмеялся Горн.
Лицо при этом сложилось в пугающую гримасу, словно на черепушку натянули резиновую маску, а потом прибили гвоздями. А вот глаза остались прежними — как у снайпера, который готовился нажать на спуск.
— Хотя я бы провел здесь пару вечеров… — сказал он и схватился за спинку второго кресла. — Вы позволите?
— Конечно…
Горн пододвинул кресло поближе и опустился в него.
Повисла пауза, и только мой собеседник раскрыл рот, как скрипнула дверь. В библиотеку зашел Зубр.
Недвижимый Людвиг резко сошел с места и встал у дворецкого на пути. Тот сжал кулаки, но сохранил хладнокровие.
— Ага, Евгений Михайлович, вы все-таки нашли нашего дорогого гостя? — выдохнул дворецкий, выглядывая из-за плеча у здоровенного амбала. — Борис Сергеевич, не желаете ли чаю?
— Нет, спасибо, Василий, — покачал головой Горн, сложив руки в замок. — Кстати, а где ваша сестра, Евгений Михайлович, она же приехала вчера вечером? Мне бы очень хотелось познакомиться с воспитанницей князя Саблина.
— Увы, она отсутствует, — отозвался Зубр. — Наносит визиты вассалам.
— Жаль, — вздохнул Горн. — Хорошо, если Евгений Михайлович не против, я бы хотел побеседовать с ним с глазу на глаз.
Зубр при этих словах еще больше помрачнел.
— Я настаиваю на этом, — твердо продолжил инквизитор. — Людвиг, ты тоже выйди. Не смущай хозяина.
— Все в порядке, Василий, — покачал я головой и жестом отпустил дворецкого.
Слуги не спеша удалились, и мы с Горном остались один на один.
— Итак… — улыбнулся инквизитор. — Я спешил на всех парах, чтобы успеть до кончины вашего отца, но увы. Погода была нелетная, и мне пришлось задержаться. Жаль несчастного Михаила Александровича. Мне очень хотелось исповедовать его.
«Для чего?» — чуть не слетело с моего языка. Чтобы отец на смертном одре выложил вам все до последнего секрета? Понадеялись, что у умирающего окончательно съедет крыша?
Действительно, прискорбно. Для вас.
— Значит, ваша миссия провалена?
— Нет, отнюдь. Есть пара вопросов, которые меня уполномочили задать вашему отцу. Но поскольку вы наследник его дел, я задам их вам.
— Кто уполномочил?
— Люди на самом верху, — поднял он глаза к потолку. — Полагаю, вы знаете, какую организацию я представляю?
— Вы представитель Тайной Канцелярии.
— Я инквизитор. И я разыскиваю чудовищ, которые прячутся среди людей.
— Ах, да… Мой дворецкий говорил, что вы приехали в Фаустово искать кого-то. Но вы немного запоздали. Всех чудовищ из Монолитов мы уже уничтожили.
— Было тяжело?
— Та еще работенка, но это мой долг перед Императором и страной.
— Ах, да и еще ваши вассалы…
— И это тоже. Среди них нашлись негодяи которые, стоило моему отцу умереть, сразу ударили в спину.
— Барон Герасимов, не так ли?
— Он. А вы, как погляжу, хорошо информированы? Мы покончили с мятежником всего-то пару часов назад. Вы по его душу здесь?
— О, нет. Делами мятежных баронов пусть занимается императорский суд. Моя цель выяснить правдивость другой информации.
— Какой же?
— Информации о ваших сношениях с Нексусом. Увы, еще встречаются люди, которые пытаются наладить с этой гнусной планетой «контакт». Вот об этом я и собирался с вами поговорить, Евгений Михайлович.
— О, нет! Вы про ту грязную историю? — скривился я, «внезапно» вспомнив о «грешке» своего покойного отца. — Только не говорите, что во Владимире все еще шушукаются по углам?
— Дела такого рода на особом контроле.
— А как же приговор трибунала, на котором судили моего отца? Кажется, приговор был «невиновен»?
— «Невиновен» из-за отсутствия доказательств, — вздохнул инквизитор с таким видом, словно ему приходится наставлять неофита. — Однако отсутствие доказательств еще не означает невиновность.
— То есть никаких доказательств у вас нет до сих пор? А желания окончательно уничтожить мой род есть, так что ли? И что же эти люди «на самом верху», которые все никак не уймутся за столько лет?
— Тайная Канцеллярия Императорского Синода, Евгений Михайлович, стоит за покой и безопасность подданных Императора. И именно с этой целью я приехал, — беспристрастно оттарабанил Горн. — Никаких иных целей, кроме долга и желания общественного блага, я не преследую.
— Покой и безопасность подданных Императора обеспечивают силы моего рода, — парировал я. — Спросите любого в этом городе, и вам ответят: вы зря приехали, уважаемый Борис Сергеевич.
— Нет, не зря…
Его изуродованные губы разъехались, на мгновение обнажив ровные зубы, а потом инквизитор отстегнул пуговицу сюртука и сунул руку во внутренний карман.
— Я еще уполномочен передать вам кое-какие бумаги.
— Бумаги?
— Да, ваш дворецкий хлопотал о них в столице, но дело постоянно задерживали из-за неблагонадежности вашего рода и занятости Его Величества. Я приехал внести ясность.
Следом он вытащил конверт и положил его на журнальный столик между нами.
— Вот. Это разрешение на поступление в ГАРМ.
От неожиданности я едва не рассмеялся. Инквизитор решил привести мне разрешение на поступление? Он что издевается?
Однако рожа Горна оставалась такой же серьезной, как и минуту назад.
— И с каких пор инквизиция занимается приемом в вузы?
— После одного крайне неприятного инцидента мы проверяем всех абитуриентов, поступающих в ГАРМ. И вы не исключение, Евгений Михайлович. Особенно вы.
С этими словами инквизитор вытащил из кармана второй конверт и бросил его рядом с первым.
— А вот это разрешение на обыск, который подразумевает ваш арест, арест всего вашего имущества и начало процесса, — проговорил Горн, и вновь
