Перед бурей (СИ) - Артем Лунин

— Заряди, — бросил Алек, не дослушав, и ушёл.

Мона поспешила к себе. Вытащила из-под кровати обитый железом сундучок и быстро выполнила все необходимые операции — порох, пыжи, пуля… Бросив громобой в кобуру, она выскочила наружу.

Лагерь как будто остался прежним — и вместе с тем изменился разительно. Дело в людях, догадалась Мона. Настороженные взгляды, негромкие разговоры. Воличи привыкли всегда носить с собой оружие — но сейчас как будто были готовы мгновенно пустить его в ход.

— Кажется, я знаю, что происходит, — сказала она Гарию, который с несколько очумелым видом прилаживал меч на пояс. Мальчишка вопросительно посмотрел на неё. Мона обвела взглядом лагерь.

— Ага, понятно, — пробормотал. — Мы пересекли Мету-границу, мы в Радоне, и твой отец… как же это у имперцев? — сдал Алеку командование.

— И тот прежде всего накрутил хвосты своим войям. Да и всем остальным заодно.

Гарий невольно потрогал рукоять своего меча и заметил, что Мона тоже бессознательно теребит кобуру громобоя.

— Ты, вот что… — нерешительно сказал он. — Будь осторожней, ладно? Не ходи одна, и всё такое…

Мона изумлённо заморгала.

— Что с тобой? Уж не заразился ли ты от брата… м-м-м, излишней бдительностью?

— Лучше перебдеть, чем недобдеть, — наставительно поведал Гарий. — Это тебе не родные места.

— Хочешь сказать, по эту сторону реки опасней? — Мона с таким интересом завертела головой, словно ожидала, что из-за кустов выпрыгнут многочисленные опасности этих мест. Гарий прикусил язык — раньше не мог сообразить, что опасность её только привлечёт!..

Он пообещал себе, что будет присматривать за несносной девчонкой.

Через пару дней Мона несколько разочаровалась в "опасностях" Радона. Лес здесь был тот же, что и по ту сторону реки, а вот дорога — хуже. Людям часто приходилось покидать дома на колёсах, чтобы вытащить их из грязи или протолкнуть через колдобины. Кое-где дорога заросла неудержимым тальником.

Ко всеобщему облегчению, "бдительность" Алека, — над ней уже начали подшучивать, — не простиралась настолько, чтобы запретить охотникам бить дичь. Он всего лишь настаивал, чтобы все ходили по два-три человека. На стоянках часто пропадал и сам, но редко возвращался с добычей.

— Он ходит на разведку, — уверенно сказала Мона. — Охотится только если добыча сама лезет под ноги.

— Ну, ему лучше знать об опасностях родных лесов, верно? — спросил Гарий.

Однажды Алек, вернувшись, позвал их за собой. Уйдя от дороги на несколько километров, они остановились в глухой чаще, и молодой вой предложил внимательно оглянуться вокруг.

— Ну, видите что-нибудь?

— Как будто ничего нет, — неуверенно сказала Мона. Гарий молчал, разглядывая окрестности иным взглядом. Алек ехидно улыбался.

— Деревья, кусты, земля, муравейники, — начала перечислять девочка всё, что попадалось на глаза.

— Люди, — перебил Гарий.

— Где?!.

— Не знаю. Не сейчас. Где-то здесь были люди.

Алек усмехнулся и полез в самую чащу. Дети переглянулись и пошли за ним, и через несколько шагов им открылось убежище.

Гарий изумлённо выдохнул.

— Здо-ро-во! — прошептала Мона.

Землянка была расположена в буреломе так, чтобы в любое время года оказывалась скрытой. Наполовину углублённая в землю, с узкими окошками. На крыше землянки росла трава и ползучий кустарник. Гарий неосторожно влез в него и зашипел, наловив колючек.

— Учитель, а тот, который вы разнесли тогда — он далеко отсюда? — почтительно поинтересовалась Мона.

Алек поморщился, как от неприятного воспоминания, — хотя, возможно, это могло быть из-за того, что он тоже залез в колючки, потянувшись открыть косо расположенную дверь. Пригнувшись, вошёл.

— Далеко, — прогудел изнутри. Дети сунулись следом.

Здесь пахло запустелостью. Дощатые стены и полы, бревенчатый потолок, обшитый крапивицей, чтобы земля не сыпалась. Несколько лежаков. Печь, две трубы которой были выведены куда подальше, в низинку, или даже вделаны в ствол гнилого изнутри дерева. В углу рассохшаяся бочка для воды, сбоку прокоп, загогулина земляного коридора, и там ещё одна кадушка — явно для противоположной цели.

— Сначала выкопали яму, — Алек постучал по потолку, для этого ему не пришлось вставать на цыпочки. Через редкую грубую ткань зашуршала земля. — Поставили сруб, печку, потом забросали землёй и дали всему этому как следует обрасти зеленью. Позже старосты сёл или церковники назначали сторожей… я и сам когда-то мечтал, что буду караулить в такой…

— И я, — сказал Гарий. — Сторожить родной Радон от страшных Еретиков.

Мона хихикнула. Состроила суровую мину, вытащила из кобуры громобой и приникла к бойницам, явно воображая себя стражем злого леса.

Алек усмехнулся. Пошарил по углам, под лежаками.

— А, вот где… — подняв обрез доски на полу, достал из деревянного чуланчика мешочек, в котором как будто камешки перекатывались. Распустил кожаный шнурок, вытряхнул на ладонь чёрные комки. Выбрал один и с хрустом разгрыз.

— Хотите?

Мона взяла один, понюхала, осторожно попробовала на зуб и вернула в мешочек. Гарий откусывал мелкими кусочками.

Сыть делали из сушёного молотого мяса, муки костной и обычной, жира, толчёных ягод. Сыть брали в походы, она не занимала много места, сыть готовили из пищевых остатков на голодные годы и зашивали в кожаные мешки. Она могла храниться вечно без потери во вкусе — нельзя потерять то, чего нет.

Алек вернул запас на место. Они вышли из землянки, привалили дверь сушиной. Алек завертел головой.

— Кажется, недалеко должна быть ещё и летняя лёжка на деревьях? — спросил Гарий. Вой кивнул.

— И найти её будет вашим заданием.

Мона испуганно посмотрела на Гария, который чуть не подавился куском сыти.

— А мы не отстанем от каравана?

— А вы ищите побыстрее, — беззаботно откликнулся Алек.

— Или придётся идти побыстрее, — буркнул Гарий. Мона забралась на холм — крышу землянки, и принялась оглядываться. Гарий, наоборот, закрыл глаза, пытаясь вчувствоваться в Живу. Алек отошёл в сторонку, делая вид, что его здесь нет.

Какое-то время дети пытались разыскать лёжку поодиночке, но потом сдались и объединили усилия. Двигаясь от землянки расширяющейся спиралью, — что было не слишком просто в этих буреломах, — они вскоре потеряли всякое представление, где находятся.

— Мы потом найдём дорогу назад к землянке? — спросил Гарий.

— Мне интереснее, найдём ли мы дорогу назад к дороге, — Мона вытягивая шею и выворачивая руку, пыталась лизнуть ободранный локоть. Гарий чуть хихикнул, морщась и почёсывая собственный локоть, боролся с желанием предложить помощь. Нет уж, пусть сама попросит…